Две роты гренадерского стрелкового батальона были наиболее боеспособными частями гарнизона. Эта элитная часть финской армии была сформирована в 1846 году из уроженцев Великого княжества Финляндского. Входила в состав элитного Гренадерского корпуса русской армии. Финские стрелки считались лучшими по меткости в империи. Рассказывают, что как-то раз во время проведения высочайшего смотра император Николай I приказал передвинуть мишени для стрельбы на расстояние в два раза большее, чем полагалось по уставу. После этого государь пообещал 10 рублей награды каждому солдату, поразившему мишень. Финские стрелки зарядили ружья и по командам своих офицеров открыли огонь, Вечером этого дня, подписывая распоряжение о выдаче 10 тысяч рублей наградных (ни один из 1000 солдат не дал промаха), Николай Павлович обратился к выстроенному во фрунт батальону: «Хорошо наказали! Молодцы!» «Рады стараться, ваше высочество!»[14] — ответили финны.

Ста восьмидесяти кадровых артиллеристов было, без сомнения, мало для того, чтобы обслуживать все орудия, имевшиеся в крепости. Поэтому в качестве прислуги использовали солдат линейного батальона и других частей.

Немногочисленные казаки были задействованы для патрулирования острова и в качестве посыльных.

Всего строевых солдат в крепости насчитывалось около 1600 человек.

Около 150 местных добровольцев (как их тогда называли «охотники») из числа жителей Аландского архипелага взяли в руки оружие и вступили в ряды гарнизона. Они не имели военной подготовки, но все были меткими стрелками.

Командовать обороной архипелага был назначен полковник артиллерии Яков Андреевич Бодиско. В молодости он принимал участие в Заграничных походах русской армии 1813 и 1814 годов, но с тех пор не воевал. Имел репутацию хорошего знатока своего дела, но не слишком энергичного командира[15].

Под его руководством крепость начала готовиться к бою. Цитадель была вооружена 68 орудиями (28 двадцатичетырехфунтовыми и 17 двенадцатифунтовыми пушками и 23 пудовым и единорогами); башня С— 16 двенадцатифунтовыми пушками, а башни U и Z каждая 18 орудиями (2 тридцатидвухфунтовыми и 12 восемнадцатифуитовыми пушками в казематах и 4 пудовыми единорогами на верхней платформе).

Если сравнить размещение артиллерии с возможностями укреплений, то видно, что они использованы далеко не полностью. Так, в цитадели можно поставить 115 орудий, а реально поставили в два раза меньше. 19 орудий из числа присланных на укрепления поставлены не были. Часть из них использовалась для вооружения временной батареи, поставленной на месте недостроенных укреплений L и М. Для остальных попросту не хватило расчетов.

Для того чтобы компенсировать недостроенное состояние укреплений и обеспечить в этих условиях надежную защиту крепости, ее гарнизон должен был быть не меньше, а значительно больше предусмотренного штатным расписанием (5500 человек). Сильный гарнизон смог бы быстро построить полевые укрепления, включая сухопутные батареи, и опираясь на немногие долговременные форты уверенно вести боевые действия. Именно так через полгода будет обстоять дело в Севастополе, где полевые укрепления и артиллерия сделают оборону города долговременной и устойчивой. Но Севастополь никогда не терял связи с остальной Россией, а снабжать крупный гарнизон в Бомарзунде было бы весьма сложно в условиях господства на море британского флота.

Имеющийся же гарнизон позволял крепости отбиться от случайного налета, не быть захваченной корабельным десантом, но был совершенно недостаточен, если неприятель предпримет специальную операцию против Бомарзунда, задействовав крупные сухопутные силы, тогда шансов у крепости нет.

Эскадра адмирала Непира, прибыв на Балтику, оказалась в несколько затруднительном положении. Осознавая преимущество союзников в паровых кораблях, русский флот укрылся в хорошо укрепленных гаванях и в море не показывался. Попытки атаковать сильные морские крепости Кронштадт и Свеаборг обернулись полным провалом — артиллерия кораблей была бессильна против мощных фортов. Вдобавок у Кронштадта британские корабли наткнулись на морские мины, — «в конец отсталая Россия» была первым государством, использовавшим это грозное и современное оружие.

Между тем британская и французская публика ждали от действий союзной эскадры громкого успеха. Этого же ждало от Непира и Адмиралтейство, резонно полагая, что только крупное поражение заставит русских усилить группировку войск в Балтийском регионе, отвлекая тем самым силы от южного, главное театра военных действий.

Среди задач, стоявших перед английским адмиралом, было и стимулирование Швеции к вступлению в войну на стороне союзников против России. В качестве приза Великобритания великодушно соглашалась передать северному королевству Финляндию, утерянную почти за полвека до этого. Примечательно, что сторонники «принципа справедливости» и не подумали поинтересоваться у финнов, желают ли они сами сменить своего сюзерена. Поэтому британский командующий отправил в беззащитный Ботнический залив отряд кораблей под командой адмирала Плумриджа, который занялся «истреблением торговли», или, по-простому говоря, пиратством. Всего добычей англичан стали 46 судов (в основном рыбацких и мелких каботажных шхун). Им также удалось разорить несколько прибрежных селений. Однако когда «просвещенные мореплаватели» напали на маленький городок Гале-Карлебю, где имелся небольшой гарнизон, то потерпели поражение. Согласно официальным документам, «англичане отступили в полном беспорядке, потеряв баркас, флаг, орудие и 54 человека убитыми, 28 пленными и 21 ранеными». В обороне города помимо русских регулярных войск — солдат выборгской крепостной артиллерии и 12-го Финляндского линейного батальона — принимали участие и более сотни местных ополченцев, видимо, не желавших «освобождения» родного города британскими морскими пехотинцами.

Союзникам нужен был успех, поэтому эскадра решила предпринять решительную атаку против Аландских островов и крепости Бомарзунд. Выбирая эту цель, адмирал Непир рассчитывал решить сразу несколько проблем.

Во-первых, строительство крепости на Аландских островах вызывало недовольство Великобритании еще в 30-х годах.

«Владычица морей» не желала видеть новую базу российского флота в Ботническом заливе.

Во-вторых, захваченные Аланды предполагалось передать под контроль Швеции и тем самым спровоцировать ее на войну с Россией.

В-третьих, эскадре Непира нужна была громкая победа, чтобы успокоить общественное мнение Англии и Европы в целом. А Бомарзунд, известный английской публике уже более 20 лет, неплохо подходил для этого.

Начиная с мая 1854 года британские корабли начали вести разведку у островов. Захваченные экипажи рыбацких и мелких каботажных судов допрашивались в том числе и о состоянии крепостных укреплений и численности гарнизона. Собрав необходимые сведения и утратив надежду побудить Швецию принять участие в войне, английский адмирал решил проверить оборону крепости на прочность.