– всегда в страхе и во время тишины, когда полон упования, непрестанно памятует о наказании. Раб, которого господин наказывает ежедневно, не забывает ударов его. А кто забывает наказание, как скоро минует его гнев, тот в начале гнева кается, а по окончании делается мятежным, питаясь надеждой, что более не постигнет его беда, и, успокаивая себя тем, что Всевышний не будет более отмщать ему за неправды его. Ниневитяне же от начала до конца всем сердцем приносили покаяние. Весь город ежедневно был в трепете и славословил Бога, весь город уподоблялся обуреваемому кораблю и благословлял Господа. Разумные и неразумные, люди и животные славословили его. И они в радости сердца вместо вретищ уготовили себе светлые ризы. Благословен Тот, Кто любит праведников и в Ассирии умножил кающихся!

150. НА СЛОВА: И СИЯ РЕК, ГЛАСОМ ВЕЛИКИМ ВОЗЗВА: ЛАЗАРЕ, ГРЯДИ ВОН (ИН. 11, 43)

Для того ли теснитесь ко мне, слушатели, чтобы заставить меня говорить? Или слух заключен, потому и язык должен молчать? Жаждете ли вы ныне вкусить вина учения? Или мне перестать, и не растворять пития из точила мудрости? Жаждущии, идите на воду (Ис. 55, 1), – взывает Духом пророк. Он указал жаждущим, где найти питие. Источник учения с кафедры льется для имеющих в нем нужду. Кто не жаждет, тот не прикасайся к питию, никому не предлагается питие наше насильно. Ежели здесь есть кто, привязанный любовью к призракам этого внешнего мира, то пусть идет отсюда. Сказываю, что мне не нужен такой слушатель. Ежели здесь есть кто, отвращающийся от всего Божественного, то не обязан я говорить ему, как и он не принуждается слушать меня. Кто не может оторваться от зрения суеты, тому будет непонятно, что услышит от меня, и я не умею говорить с ним, потому что любовь его – в сетях языческого сластолюбия. И должны ли мы принимать его к слышанию? Если и придет, что ему слушать? Кто привык слышать сказания о многих богах, тому не покажется приятным мое учение, потому что проповедую единого Бога. Кто громогласно воспевает толпу богинь, тому может ли понравиться, что благовествую о Матери Деве? Кто не Христова кудель, тот да не приближается к поставу слова моего, потому что изрекаемое мною здесь есть дух, и я ищу себе избранных сосудов.

Тебе, Церковь, желаю растворить питие, чтобы ты испила словес моих. Тебе вещаю, чистая, потому что чужда ты всего суетного. Открытым предстает на среду учение, чтобы возвестить тебе истину; не нужно ему чуждых покрывал перед зрителями. Смело возвещается истина с учительской кафедры, не скрывается пред сонмами, потому что не осуждена оставаться в скрытости. В одежде истины предстает на среду учение; в таком виде предлагает вопрос, какой свойствен истине, и ей же свойственными способами говорит о ней и через нее. Если бы намеревалось оно ввести в заблуждение, то ископало бы себе ров, чтобы укрыться в нем, но поскольку оно – истинно и самая истина, то не принимает на себя то того, то другого вида. Если бы оно было в самом деле темно, то было бы ему прилично покрывало, но поскольку оно – лучезарный свет, то предстает на среду открытым и в ясном свете.

Вот и теперь с откровенным лицом предстоит перед вами учение, и вы отверзите слух, чтобы принять его чисто. Чудные зрелища покажу вам сегодня, будьте внимательными зрителями чуда, которое действительно представится очам вашим. Представлю на среду одно из чудес Христовых, которого не могли видеть пророки и которое может видеть один исполненный веры ум. Очистите око ума вашего, чтобы взирать на истину, и когда покажет она, что имеет в себе, воздайте хвалу Богу, потому что сие – чудно.

Предстань на среду и ты, воздвигнутый из тления мертвец Лазарь, приди и поведай о себе Церкви дивное, исполненное чудес сказание. Прииди ты, которого не держат обвитые вокруг убрусы и который, связанный ими, исходишь из гроба, объяви чудесное о себе сказание этому сонму, любителю нового.

От гласа Воскрешающего мертвых дрожит голос мой пред вами. С удивлением внимайте, потому что чудно событие это. Говорю об одном только Христовом знамении, и то скажу несколько слов. Ибо все они многочудны, и даже одного из них не в состоянии я изобразить.

Сын, воскрешающий мертвых, посылается Всевышним немногими примерами проповедать человеческому роду воскресение. Сын Всемогущего Господа приходит к бедному Адамову роду, чтобы восставить его от падения возвещением жизни заключенным во гробах. Сын Царствия посылается овладеть градом смерти, и Он нисходит, чтобы водрузить в нем Свое знамение и соделать его памятником Своей победы. С двенадцатью вождями, которых Он избрал идти во след Его, покоряет град тьмы, гордившийся своим величием. На умершем Лазаре, который уже смердел, угодно Ему показать могущество Свое, что действительно воскрешает Он мертвых, а не словом только проповедует воскресение. Не кого-либо из отдаленных или из давних родов воскресил Он, чтобы не могли ближние усомниться и спрашивать: «Кто он и чей он сын?» Если бы воскресил Он Сифа, или Еноса, или самого Адама, то можно было бы сомневаться в их воскресении, потому что никто их не знал. Напротив того, воскрешает мертвеца современного, о котором известно было, чей он сын, чтобы те самые, которые предавали его погребению, стали свидетелями и его воскресения.

Одну похитил Он из челюстей смерти, другого исхитил из рук ее, а Лазаря изводит из всеразрушающего ее чрева. Воскресителю умерших было нужно не только воскресить этих мертвецов, но и исхитить сих заложников из шеола, водрузить там победное Слово, знамение. Всему человеческому роду проповедал Он утешительную благую надежду. Тремя свидетелями,