кресел и сделал мне жест рукой, повелевая встать и сесть напротив. Я послушно выполнила его волю, усевшись на второе раскладное кресло, и потупила взор.

— Кхм, — прочистил горло император, — Давайте поговорим спокойно, Никсаэлла. Я настолько противен вам, что вы готовы наложить на себя руки?

Он вперил в меня свой тяжелый взгляд, под которым я вся сжалась.

— Отвечайте! — повелительно приказал он.

Я испуганно посмотрела на него.

— За последние месяцы я столько видела насилия, ваше величество, что одна мысль о том, что меня кто-то будет касаться, вызывает у меня дикий ужас и отвращение.

Он откинулся в кресле и с задумчивостью потер подбородок.

— А я, как мужчина, вызываю у вас отвращение? — спокойно задал он мне вопрос.

Ну вот и как на него ответить? Сказать «да, вызываете» нельзя, сказать «нет, не вызываете» тоже не возможно, иначе он решит, что я согласна на все его домогательства. Боги, что же говорить?

— Ваше императорское величество, я безмерно польщена оказанным мне вниманием. Поверьте, любая другая на моем месте просто умерла бы от счастья. Но я не та, кто вам нужен. Простите меня, я не знаю, что ещё сказать…

— Ладно, — сказал он с тяжелым вздохом, — Оставим пока это. Вы действительно много пережили, чему поспособствовал мой собственный брат. Поэтому пока предлагаю нам просто узнать друг друга поближе.

Его лицо прибрело выражение спокойствия и безмятежности, а затем он мне улыбнулся.

— Военные походы сближают как ничто другое. Но после того как я возьму столицу орков Орус и пройдусь по всей терре Кром огнем и мечом, я получу свой трофей. Я даю вам обещание, что как только война будет выиграна, вы станете моей во всех смыслах этого слова.

Он засмеялся и окинул меня жадным взглядом, от которого я вновь непроизвольно поежилась.

— Какая мотивация поскорее окончить войну! — снова засмеялся он.

Император поднялся и направился к выходу. И у самых дверей он обернулся и произнес:

— У вас есть время, чтобы привыкнуть ко мне и свыкнуться со своим новым положением. После взятия Оруса я получу тебя хочешь ты того или нет.

Он вышел, а я так и осталась сидеть, погружаясь в оцепенение.

Глава 23

Я сидела и думала о последних словах императора. Я со злой иронией усмехнулась его великодушию. Надо же, он дал мне возможность свыкнуться с ситуацией…

— Какое благородство! — зло прошипела я, глядя в пустоту, — До победы над орками он ко мне не прикоснется.

Я попыталась сконцентрироваться и заглянуть в будущее, посмотреть ход битв и сражений. Мне необходимо было увидеть исход войны. Я должна была хоть немного понимать, сколько у меня было в запасе времени. Ах, если бы знать точно, это дало бы мне возможность что-то придумать. Вдруг, во время очередных переходов через порталы или при другом сражении мне удастся сбежать? Ведь война есть война, и на ней возможно всякое, как например сегодняшняя стрела, угодившая прямо в лошадь императора.

Я потратила около часа, призывая свой дар, но он молчал. Я концентрировалась, вызывая видения, тянулась к своей силе, но всё было тщетно.

— О боги! — закричала я в отчаянии в пустоту, — От исхода этой отвратительной войны теперь зависит моё будущее!

И меня вдруг осенило. Если мое будущее теперь тесно связано с ходом войны, значит, я не смогу ничего увидеть. Только этого не хватало!

— Демонова бездна! — выругалась я и, схватив со стола тяжелый бронзовый подсвечник, запустила его в полог шатра.

— Ого! Да так и убить не долго, — послышался знакомый голос.

Я повернула голову и увидела улыбающегося Рамона, подбрасывающего в руке бронзовый подсвечник.

— Я смотрю, мне сегодня не рады, — снова улыбнулся он, а затем приблизился и обнял меня за талию, — Давай, моя красавица, рассказывай. В чем причина твоего гнева?

Я посмотрела на Рамона, на его заразительную улыбку, и позавидовала ему. Мужчина, свободный, красивый, да ещё и посол. Может путешествовать и ни о чем не думать. Да, права была Сандра, тяжелая доля у женщины в нашем мире.

— Нииикс? — вывел меня из задумчивости Рамон.

— А? Да так, ничего особенного, — отмахнулась я рукой.

Кому нужны мои проблемы? Он же сюда не поговорить пришел. Да и если даже и захочет помочь, то не сможет. Кто пойдет против императора?

Рамон притянул меня ближе к себе и уткнулся носом в ухо.

— Ниикс, — протянул он жарко мне на ушко, а его руки начали блуждать по моему телу.

Затем он накрыл мой рот своим в жарком поцелуе. Я сначала стояла не шевелясь, а он сильнее прижался ко мне и попытался проникнуть в мой рот языком.

— Никс, расслабься, — промычал он мне в самые губы, не разрывая поцелуй.

Я расслабила рот и разомкнула губы. Он тут же обхватил ладонью мой затылок, а его вторая рука обвила меня за талию. Он углубил поцелуй, протолкнув в мой рот свой язык.

— Мммм, — замычал одобрительно Рамон.

Это меня немного приободрило, и я решилась обнять его за плечи. Это послужило ему сигналом усилить напор. Он с силой распахнул на мне жакет, просто оторвав все пуговицы. О, бедный мой жакетик, то император надорвал мне плечо, то теперь Рамон со своими неистовыми ласками. Такими темпами я совсем останусь без одежды.

А в это время я уже стояла по пояс голая. Рамон быстро стащил с меня сорочку, ласково накрыл ладонями мою обнаженную грудь и прижался губами к впадинке у ключицы. Он деликатно начал подталкивать меня к кровати. Затем, не выдержав, просто взял на руки и опустил на ложе. А потом он возобновил свои ласки, водя по моему телу своими ладонями и слегка сжимая мою грудь.

Я постаралась расслабиться и не лежать бесчувственным бревном. Наверное, надо было как-то отвечать и что-то делать? Я понятия не имела, что должна делать и как себя вести. Мне, наверное, должно было подсказать моё женское чутьё, но оно молчало. Моё тело вторило моему чутью своим глухим молчанием. Я ничего не испытывала в этот момент, ни влечения, ни возбуждения, ни сладостных эмоций или желаний, ровным счетом ничего. И даже стало как-то обидно.

Я мысленно попыталась дать себе подзатыльник. Ну как же так, ведь он такой привлекательный. Черные как смоль волосы падали на его лицо и скулы блестящим каскадом, теплые ореховые глаза смотрели с нежностью и страстью, его широкие грудь и плечи бугрились мышцами, его талия была узкой, подчеркивая стройность молодого красивого тела, а его ягодицы и бедра были крепкими