– Не буду до вечера ждать! – заупрямилась Милена.

– Подождешь! – отрубила Надин, заметив, что Олег вытянул шею, рассматривая ее собеседницу. – Вечером я мужа спроважу, никто не помешает. И не вертись тут, чтобы нас вместе не запомнили. Тебе это тоже не надо.

Милена не могла не согласиться с этим и ушла.

Следующий день Надин провела в хлопотах. Она потащила Олега по магазинам, была с ним ласкова и даже подарила новую яркую рубашку. А вечером сказала, улыбаясь:

– Дорогой, я хочу сделать тебе подарок. Вот деньги, сходи, поиграй в казино…

– С чего это? – хмуро спросил Олег. Крутясь в российском бизнесе, он твердо усвоил, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке.

– Просто так, – она улыбнулась, – сходи, развейся… тебе полезно сменить обстановку.

Олег посмотрел с подозрением, но деньги взял.

Выпроводив Олега, Надин прошла в ванную комнату, достала флакон осветляющего шампуня и тщательно нанесла его на свои волосы. Через несколько минут на нее смотрела из зеркала блондинка с живым, подвижным лицом.

Удовлетворившись результатом, француженка взглянула на часы, открыла кран ванны на полную мощность, затем вернулась в гостиную, сделала еще кое-какие приготовления и села в плетеное кресло.

Ожидание не затянулось: прошло не больше четверти часа, когда в дверь домика постучали.

– Войдите! – проговорила Надин. – Дверь не заперта!

На пороге гостиной показалась горничная с корабля.

На этот раз она нарядилась в короткое яркое платье и туфли на высоком каблуке, глаза подозрительно блестели – видимо, Милена выпила для храбрости.

– Ну что, подумала над моим предложением? – спросила она, остановившись перед Надин и уперев руки в бока.

– Ты же мне не оставила выбора, – процедила француженка, поднимаясь.

– Только не надо бить на жалость! – фыркнула горничная. – Бедная девушка вроде меня должна сама о себе позаботиться! У меня, в отличие от некоторых, не было богатеньких родителей, и состоятельный муж не подвернулся, так что я не могу себе позволить церемониться. Если уж возникла возможность заработать – нужно ее использовать на все сто процентов! И не изображай чистюлю! Не тебе передо мной драть нос! Сама такое провернула…

Надин, слушавшая ее совершенно спокойно, отметила про себя, что девица выпила прилично. Вообще, видно, частенько она за воротник закладывает, оттого компания и воспользовалась случаем, чтобы ее уволить. Милена бурчала что-то недовольно.

– Ладно, хватит разговоров! – оборвала ее Надин. – Ты зачем пришла – за деньгами или поговорить?

– Ну, и где же деньги? – Милена оглядела комнату. – Только не думай, что сможешь меня одурачить! Сумму я назвала и на меньшее не соглашусь. Плати, или я иду к тому мужику из Интерпола…

– Не беспокойся, заплачу! – Надин подошла к дверям ванной.

– Куда это ты направилась? – насторожилась горничная. – Душ, что ли, собралась принимать?

– У меня там спрятаны деньги. А ты что, думаешь, я их на виду держу? Не такая я дура! Здешней прислуге я не доверяю! Тебе ли не знать, какие горничные бывают! Долго думала, где можно спрятать деньги, чтобы их никто не нашел, и придумала.

– Где? – глаза Милены вспыхнули.

– Да в ванной же! – усмехнулась француженка. – Вот ты сама горничная. Признайся, часто ты заглядываешь под ванну?

– Это я раньше была горничной! – окрысилась Милена. – Но с сегодняшнего дня моя жизнь меняется!

– Ладно, ладно, я тебя не хотела обидеть! Заходи… – Надин посторонилась, пропуская горничную. – Ну, что встала? Нужны тебе деньги или нет?

– А что это у тебя вода льется? – Милена подозрительно покосилась на француженку.

Ей пришлось повысить голос, чтобы перекричать звук льющейся воды.

– Да вот разберусь с тобой и приму ванну.

– Где же деньги? – спросила горничная, шагнув через порог.

– Да вон же они, под ванной!

Милена нагнулась, заглянула под ванну – и тут же на ее голову обрушился удар: Надин оглушила ее тяжелой фарфоровой вазой, которую заранее поставила возле двери ванной.

Горничная глухо вскрикнула и рухнула на кафельный пол. На розовой плитке быстро растеклась лужица крови.

Француженка закрыла кран, наклонилась, проверила пульс Милены.

Горничная была еще жива, пульс, пусть и слабый, бился.

– Живучая же ты, стерва! – прошипела Надин. – Ну, ничего – это ненадолго! Ты сдохнешь нищей, какой и была!

Она осторожно стащила с горничной платье, стараясь не испачкать его кровью, накинула на нее короткий халатик из гардероба русской жены Олега. Платье Милены она надела на себя. Платье было ей великовато, да и не подходило к ее живому, подвижному лицу, но сейчас на такие мелочи можно не обращать внимания.

Затем она перетащила бесчувственную горничную в комнату и бросила на кровать и после этого тщательно замыла следы крови на кафельной плитке.

Прислушавшись и оглядевшись, Надин вышла через заднюю дверь на полянку для барбекю, взяла бутылку с жидкостью для розжига, вернулась в домик и полила горючей жидкостью занавески, диван, покрывало на кровати, потом вылила остатки горючего на бесчувственную горничную.

Затем достала золотую зажигалку и закурила тонкую темную сигарету. Пуская кольца дыма, она внимательно оглядывала помещение – не забыла ли какую-нибудь важную деталь.

Кажется, все было в порядке.

Докурив сигарету, она бросила окурок на кровать. Пламя тут же охватило шелковое покрывало. Надин проговорила насмешливо:

– Сколько повторяют: не курите в постели! – И вышла из домика, напоследок бросив взгляд на свое отражение в зеркале.

Из зеркала на нее смотрела вульгарная блондинка в коротком ярком платье, с чересчур ярким макияжем. Если кто-то из соседей видел, как Милена вошла в их номер – он сможет поклясться, что она же из него и вышла…

– Делайте ваши ставки, господа! – произнес чернокожий крупье значительным, самоуверенным тоном, каким произносят эти слова тысячи его коллег на всех континентах земли.

Как и все крупье, он был в белоснежной рубашке с черным галстуком-бабочкой. Его лицо было невозмутимо и загадочно, как лицо судьбы… да собственно, он и являлся сейчас судьбой для людей, собравшихся в зале этого третьесортного казино. Во всяком случае, для Олега.

Олег нашарил в кармане две последние фишки и поставил их на красное.

Барабан рулетки закрутился, разноцветные сектора слились в сплошной радужный круг, затем вращение начало замедляться. Шарик прыгал из сектора в сектор, десятки глаз следили за ним, не отрываясь, как будто сейчас на этом столе решались судьбы всех этих людей…

Медленнее… медленнее… шарик еще раз прыгнул, задержался на красном секторе. Олег затаил дыхание…

Но шарик, словно издеваясь над ним, еще на мгновение задержался на красном, перекатился на соседний сектор и остановился.

– Четырнадцать, черное! – провозгласил крупье и лопаточкой придвинул к себе фишки.

«Черт, черт! – разозлился Олег. – Это нечестно! Почему мне