цвета носки. Макар выглядит по-домашнему, мило и уютно. Он приглашает меня на кухню и спрашивает, что я буду: чай или кофе.

— А вино у тебя есть? — после заминки осведомляюсь я. Алкоголь немного избавит от напряжения. Мне хватит двух глотков, напиваться я не собираюсь.

— Уверена? — медлит Макар. Ещё один плюс в его бесконечную копилку достоинств. Он не хочет спать с девушкой в алкогольном опьянении.

Интересно, а стоит ли сообщать ему о своей девственности?

— Да. Тащи вино, — издаю нелепый смешок.

Макар кивает. Открывает холодильник, достаёт бутылку и наливает мне бокал белого сухого вина. Явно недорогого и противно-кислого.

Я с силой проталкиваю в горло ледяной алкоголь, но легче не становится. Нервничаю жутко.

Макар улыбается, забирает бокал из моих рук и целует меня в щёку. Потом в губы.

— Всё будет хорошо, — бормочет он. — Расслабься.

Я не собираюсь отступать. Поэтому отвечаю на поцелуй, обнимаю Макара за шею, а напряжение постепенно уходит. Он гладит мою спину и волосы, ведёт себя очень осторожно, ласково, обращается со мной трепетно, словно я — настоящая драгоценность. Это приятно.

Однако в короткие паузы между поцелуями я бросаю взгляд на телефона. Тёмный экран. Никаких сообщений или звонков.

Алекс не захотел меня останавливать.

12.2

Алекс

Я помогаю отцу погрузить вещи в багажник. Они с Ингой берут с собой небольшую сумку и два рюкзака. Едут практически налегке.

— А зачем нам целый вагон одежды? — улыбается его жена. — Мы отдыхать будем, а не красоваться в модных нарядах.

— Да. Чем меньше вещей — тем свободнее ты себя ощущаешь, — поддерживает её отец. Он выглядит отлично: свежий, бодрый, оптимистично настроенный.

— Ну что, все готовы? — спрашиваю я, захлопывая багажник.

— Мику ждём, — сообщает папа.

Я сажусь за руль и крепко сжимаю его пальцами. Внутри какая-то жуткая неразбериха происходит. Сжимаю челюсти, откидываюсь на спинку кресла и повторяю себе, что очередная встреча с Микой ничего не изменит.

— Привет, — шелестит её голос совсем рядом.

Она садится впереди, пристёгивает ремень безопасности. В глаза не смотрит. На её лице нет ни грамма косметики, одета она в синие джинсы и кофту. Никаких вызывающих платьев и слишком коротких юбок. Мика больше не пытается меня привлечь.

Давлю на газ. Сначала все молчат, потом Инга нарушает тишину и рассказывает о предстоящем отдыхе. Я плохо соображаю. Злюсь на себя и на Мику за то, что её присутствие не оставляет меня равнодушным. Едкое чувство подавляет сердечную мышцу, уничтожает все здравые мысли.

Я ревную ту, которая мне не принадлежит.

Абсурд какой-то.

— Мика, а ты что будешь делать в наше отсутствие? — спрашивает отец.

— Пока не знаю, — пожимает она плечом. — Думала, друзей своих пригласить. Ленку там, однокурсниц. Можно?

— Конечно. Это ведь и твой дом тоже. А в честь чего вы собираетесь? Просто так?

— Да, девичник устроим, — слабо улыбается Мика.

— Саш, по поводу компании… — начинает отец.

— Я помогу, если возникнут какие-либо проблемы, — перебиваю его.

В аэропорту мы находимся недолго. Мика обнимает Ингу и отца, украдкой вытирает глаза. Их не будет всего две недели, зачем так переживать?

— Только не пропадайте, окей? Мне интересно, чем вы там занимаетесь и на какие процедуры ходите, — смеётся она.

Когда отец с Ингой уходят, я поворачиваюсь к Мике. Смотрю на неё, пытаюсь взгляд словить.

— Ну что, братик, хорошего тебе вечера, — беззаботно говорит она и машет мне рукой. — Пока-пока.

— Куда ты? — хватаю её запястье. Останавливаю. — Давай я тебя хоть домой отвезу.

— Зачем?

— Выполню свой братский долг, — ёрничаю я. Сам не знаю, что творю.

— Ну как хочешь, — даже не сопротивляется Мика.

Мы выезжаем на трассу, дорога предстоит длинная. Не в тишине же ехать?

— Я хотел поблагодарить тебя… за то, что ты мне позвонила и сказала, что с отцом происходит. В прошлый раз я ничего не знал и чувствовал себя отвратительно, когда Инга постфактум о его болезни сообщила.

— Ты бы приехал, если бы знал?

— Конечно. Я переживаю за отца.

— А где же ты раньше был? — хмурится Мика.

— Отрицал свои корни.

Она бросает на меня удивлённый взгляд. Зрачки расширены, рот приоткрыт. Мика в шоке. И я тоже. Не думал, что скажу это вслух.

Пять лет я отрицал свои корни, чтобы в итоге вернуться на Родину и понять, что мне здесь хорошо. Спокойно и умиротворённо. А бизнес отца больше не кажется большой трагедией. Надо — я помогу ему, знания у меня есть, не пропаду. Да и папе надо почаще отдыхать, а не о своей компании заботиться. Хватит ему пахать с рассвета до заката.

— Спасибо, что сказал это, — тихо шепчет Мика. — Я ценю честность.

— Только сама ты редко бываешь честной, не так ли? — смотрю на светофор. Красный. Опасность.

— Никак не простишь мне Кристину?

— А должен?

— А я должна простить то, что ты меня не узнал? — парирует Мика.

— Ты вспомни ещё дневник, к которому я не имею ни малейшего отношения! — вспыхиваю. Мы вроде замяли тему, но Мика снова возмущается и тяжело дышит, пронизывая меня гневным взглядом.

— Это другое! Я ошиблась тогда.

— И до сих пор не объяснила, что это вообще за дневник и почему твои подружки притащили мне дурацкую тетрадку с приколами.

Сворачиваю и останавливаюсь на ближайшей парковке. Невозможно разговаривать, когда внутри всё кипит и наружу рвётся.

— Я не знаю,