Болт всё-таки попал в монстра, далеко не так удачно, как в первый раз, но попал. Вонзился в тело рядом с левым щупальцем — пустяковая рана для столь крупной твари, если бы не яд. «Желчь гидры» подействовала, в точности как описывалось в том рецепте. Глаз задёргался, покрылся жёлтыми прожилками, а затем мешком повалился на землю. И никакой тебе магии. Знание — сила!

Не в силах сдержать торжествующей усмешки, Мидар повернулся ко второму монстру и… в голос выругался. Тысяча мархузов! Второй Глаз уцелел, лишь кое-где темнели пятна ожогов. И, похоже, раны лишь сильнее разозлили его. Флорист не раздумывая снова прицелился из жезла, нажал камень-активатор, и… ничего. Видимо, он перестарался, штатное оружие расследователей разрядилось.

Но его возня с боевым артефактом привлекла внимание твари. Та, кажется, поняла, по чьей вине её так больно укусили Огненные осы, и целеустремлённо поплыла к Мидару.

Вся смелость Кумила куда-то неожиданно улетучилась, разом вспомнилось, что он никакой не воин. Навалился удушающий страх, захотелось убежать как можно дальше. Запредельным усилием воли не давая себе скатиться в бездну ужаса, флорист начал медленно пятиться.

— Поберегись!

Мидара оттолкнули в сторону, кто-то метнул в Глаз копьё. Что неудивительно — попал. Но не это поразило Кумила. Через мгновение со второй тварью повторилась знакомая картина отравления «Желчью гидры».

— Какого мархуза?!

— Ты извиняй, флорист, но, прежде чем копьё метнуть, я наконечник в твоём зелье измазал, — сообщил довольный Турмес.

— Всё истратил? — спросил Мидар, заторможено глядя на капрала.

— Да… — нахмурился Турмес, на всякий случай спросил: — У тебя ещё есть?

— Ещё?! Ведьмин корень растёт только в джунглях Сууда, да и там большая редкость. А цветы демонов вовсе из Запретных земель. Да порция этого яда на полсотни фарлонгов потянет, — зло прошипел Кумил. — Это был наш козырь на самый крайний случай, а ты… Эх, да о чём я говорю!

— То-то я думаю, почему эту дрянь как оружие против нечисти не используют. Полсотни фарлонгов это, конечно, да…

— Забудь. — Мидар потерянно махнул рукой.

…Баррикада держалась ещё целый час, может, чуть дольше. Перед ней образовался целый вал из изрубленных туш порождений Тьмы, а те всё лезли и лезли. В рядах защитников быстро пропала даже видимость порядка. Не было слышно команд, никто не занимался ранеными. Люди просто сражались с монстрами, забыв обо всём. Каждому казалось, что он остался один на всём белом свете и смысл жизни сводится к простому правилу: протянуть как можно дольше и забрать с собой во мрак небытия как можно больше чудовищ. Это было сродни безумию. Память давала сбои, выхватывая какие-то обрывки, перед глазами висела багровая пелена.

Мидар не помнил, как оказался в первых рядах на баррикаде, откуда у него в руках появился тяжёлый колун. Раз за разом он бил им по Двухголовым, жадно рвущимся вперёд. С головы до ног его покрывала корка засохшей крови, горло саднило от крика, а мышцы разрывало от усталости. Но он продолжал поднимать топор и с хэканьем опускать его на панцири гигантских тараканов. Остальной мир словно перестал существовать.

…Когда Кумила за локоть сдёрнули с баррикады, он попытался в горячке вырваться. Ударил локтем, попытался добавить колуном.

— Уймись! — свирепо рыкнул Турмес и потащил флориста прочь.

— Куда?! Но там же… — Мидар вновь попытался освободиться, но уже как-то вяло, без злости.

— Никого там больше нет, — огрызнулся капрал. — Мы последние. Ещё четверо ушли чуть раньше, а остальные… остальных вся эта суета больше не волнует. Отмучились бедолаги! Если не хотим к ним присоединиться, то надо бежать.

— Бежать… — эхом повторил Мидар. — Куда бежать?

— Из города, а там как получится.

Больше они с капралом не разговаривали. Вместе дошли до ближайшего перекрёстка, где и расстались. Дом Турмеса был совсем в другой стороне, там, куда монстры ещё не должны были добраться. Зато лавка Кумила располагалась прямо на пути движения орды чудовищ. В том, что порождения Тьмы до неё обязательно доберутся, сомневаться не приходилось. Если уже не добрались. Пока они бежали, Мидар успел заметить несколько подозрительных теней, мелькнувших меж крыш.

Ничего, он успеет. Кто-то скажет, что разумнее было сразу двигать из города, но… в доме остались все вложения Кумила. Семена редких трав, луковицы безумно дорогих цветов. Всё, что он собирал последние несколько лет. Потеря чего-то одного — серьёзная утрата, всего — катастрофа. Без денег и коллекции растений он не сможет подняться на новом месте. Придётся начинать всё с нуля.

…Задыхаясь от быстрого бега, не забыв обшарить взглядом улицу, Мидар подошёл к своему дому и потянул ручку. С тихим скрипом дверь отворилась.

Проклятье! Он хорошо помнил, как перед уходом закрыл дверь на замок. Что здесь творится? Вряд ли твари Тьмы взломали входной замок и пробрались внутрь. На такой фокус у них мозгов не хватит. А раз это не они, то, значит, внутри твари несколько иной природы.

Первого незваного гостя Мидар нашёл в гостиной. Чем-то сильно разъярённый, тот пинал ногами напольные вазы с редкими цветами — часть драгоценной коллекции флориста. К своему удивлению, Кумил узнал в мародёре того уродливого человека, который устроил митинг перед его домом. Если Гоблин тут, значит, где-то и девка с косой!

Кумил повернулся на шум около лестницы на второй этаж и встретился с холодным взглядом активистки борцов с режимом. Криво ухмыляясь, она пыталась перехватить поудобнее свою косу.

— Какого мархуза вы здесь делаете?! — вскричал Мидар.

Сам понял, что получилось неубедительно. Без требуемой в таких случаях жёсткости и готовности подкрепить слова силой. Усталость брала своё. Хотелось сесть на пол, привалиться к стене и просто сидеть с закрытыми глазами. Измотанный сражением организм требовал отдыха, а не драки с ошалевшим от безнаказанности ворьём.

— А ты догадайся, — фыркнула девка, надвигаясь на Кумила.

Он машинально сделал шаг назад, но услышал шорох за спиной, попытался оглянуться… Слишком поздно. Затылок взорвался болью, в падении тело развернуло, и Мидар увидел своего обидчика. Опять Гоблин! Не давая флористу опомниться, бунтарь с размаху опустил какую-то палку на голову Кумила. Сознание ухнуло в темноту…

— Мам, тяни сильней, ну же. Ма-ам!

Мидар никак не мог понять, где он и что с ним творится. Голова раскалывалась от боли, в ушах стоял гул, а всё тело словно горело огнём. Не было сил пошевелиться, даже глаза никак не хотели открываться. Отчего-то было трудно дышать и мучительно хотелось откашляться. А ещё… ещё его куда-то тащили.

— Мам, ещё чуть-чуть осталось, — Мидар узнал голос соседского мальчишки. Ребёнок был сильно напуган, но держался.

— Замолчи. Где я тебе сказала сидеть?!

Смильку ответила молодая, уверенная в себе женщина. И главное, ни капли истерики в голосе!