Не могу сказать, что план Кароля был слишком уж толковым, но это мелочи, мои спецы допилят напильником, чай не впервой. Проблема была в том, что, судя по рассказу племянницы, переворот может случиться в любой момент.

А если он произойдет до рождения у Ольги сына, то последствия будут самими непредсказуемыми.

ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. САНКТ-ПЕТЕРБУРГ. ЗАВОД «АВИА-БАЛТ». 8 мая 1919 года

Игорь Сикорский озадачено смотрел на большой конверт с императорской печатью. На конверте было написано его имя. Суровый фельдъегерь требовательно протягивал ему ручку и какой-то гербовый бланк.

– Распишитесь в получении, господин Сикорский.

Черканув что-то, Игорь Иванович поспешил открыть конверт. Да, сомнений не было, это письмо писал сам государь собственноручно.

«Милостивый государь Игорь Иванович!

Предлагаю Вам представить свои соображения о возможности возврата Ваших усилий к созданию более совершенных вертолетов, улучшив и развив идеи двух Ваших вертолетов 1909 и 1911 годов. Уверен, что такие машины будут востребованы не меньше самолетов и дирижаблей.

Определите необходимое финансирование работ для постройки первого прототипа, который сможет поднять человека в воздух.

Верю, за Вашими вертолетами будущее.

Остаюсь Ваш,

МИХАИЛ».

Прочитав внимательно текст и изучив довольно прилично вычерченные чертежи, Сикорский сначала похмыкал, а потом задумался.

ИМПЕРИЯ ЕДИНСТВА. РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. ЕНИСЕЙСКАЯ ГУБЕРНИЯ. БАССЕЙН РЕКИ ПОДКАМЕННАЯ ТУНГУСКА. 8 мая 1919 года

Огромная туша дирижабля застыла в небе, отчаянно молотя воздух винтами. Сильный ветер вносил свои коррективы в ход научной экспедиции, благо он дул хотя бы более-менее ровно. Тем не менее профессор Циолковский досадливо поморщился: третья экспедиция в район возможного падения марсианского корабля складывалась непросто.

Впрочем, в этот раз их прибытие не было спонтанным или эпизодическим. Нет, в этот раз здесь планировалось развернуть целый поселок, условно поименованный Марсоградом. Завезли рабочих, будут строить дома и строения для лабораторий. Конечно, тут не было ничего нового и удивительного, ведь строительство полярных и сибирских поселений уже стандартизировано и поставлено на поток, но все равно как мог Константин Эдуардович равнодушно смотреть на развертывание лагеря посреди обезображенной взрывом тайги, если каждый рейс «Гиганта» был сопряжен с трудностями и приключениями? Это вам не регулярные рейсы по маршруту Москва – Константинополь или даже казавшиеся совсем недавно эпическими рейсы Москва – Владивосток. Как бы то ни было, но там и куда большие по размеру «Империи», да и маршрут известен. Плюс аэродромы, причальные мачты и прочие ангары. Здесь же ничего кроме поваленного леса нет и пока не предвидится. Только мечта о космосе и межпланетных полетах.

ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. МОСКОВСКАЯ ГУБЕРНИЯ. ЗВЕЗДНЫЙ ГОРОДОК. ИМПЕРАТОРСКИЙ РЕАКТИВНЫЙ ИНСТИТУТ. 8 мая 1919 года

– Коллеги! Сегодня первое заседание нашей группы. Задача, высочайше поставленная нам, ошеломляет своей смелостью и манит в будущее. Верю, что мы сделаем все, чтобы добиться результата в самое ближайшее время.

Капитан Шаргей волновался, словно гимназист. Наконец-то настоящее дело! Кто мог представить, что государю попадется на глаза его скромная и во многом фантастическая работа «Тем, кто будет читать, чтобы строить» и он высочайше повелит включить его в Группу изучения реактивного движения. Немыслимо!

Им дали все – помещения, станки, опытных мастеров-техников, создали все условия для жизни в Звездном. И вот они собрались здесь, собрались разными путями. Кого-то пригласил директор Императорского реактивного института профессор Циолковский, того же Цандера с Тихонравовым, например. А один член Группы был вообще еще мальчишкой, спешно, в нарушение всех правил зачисленный в Звездный лицей по Именному повелению. Звали этого двенадцатилетнего мальчика обыкновенно – Сергей Павлович Королев.

ИМПЕРСКОЕ ЕДИНСТВО РОССИИ И РОМЕИ. РОССИЙСКАЯ ИМПЕРИЯ. МАРИУПОЛЬ. 9 мая 1919 года

Бурно пролетели два дня. Подручные Емца улетели переговоры ультиматировать караманским полевым командирам. Я с детьми слетал, как и собирался, в Новый Илион, чтобы проинспектировать строительство курортных и транспортных объектов, а заодно перетер с султаном Мехмедом.

По существу, встречаться с ним было не особо-то и нужно, поскольку освобождение наших заложников было явно не в его власти и не в его силах. Но напомнить Мехмеду о том, что если возникнут сложности (в том числе и с ним лично), то мы эту проблему быстро решим, было полезно. В конце концов ярлык на княжение он у кого берет? Вот и приходится летать по вызову на ковре-самолете прямо на ковер. Ко мне на ковер. Ничего, прилетел. Сказал бы я в полете развернуть самолет в другое место, он и туда бы вполне безропотно полетел. Но глупо его обвинять в холуйстве. Восток – дело тонкое. И московские князья в свое время, возможно, понимали это лучше прочих. На чем и поднялись.

Он, в свою очередь, заикнулся о членстве в Новоримском Союзе. На что я ответил, что членство в НРС дорогого стоит, но я подумаю. Короче, пустой треп, на который жалко слов для повторения.

В общем, кроме красивых видов и вспомнить толком нечего. Обычная рутина, разве что мальчики дурачились всю дорогу над Мраморным морем. Кстати, при отлете произошел мелкий казус. Мишка наотрез отказался расставаться с мамой и заявил, что он никуда не полетит. Это было невозможно (вот же упрямый шельмец!), и мне пришлось дозволить взять Мостовскую в полет. Что, интересно, скажет на это Маша? Уверен, что и скажет, и сделает что-то. Впрочем, это семейная лирика, милые бранятся, только тешатся.

А вот с Румынией пришлось повозиться. Прямых доказательств у нас нет, но со всей очевидностью инцидент был именно провокацией, а судя по тому, как рьяно за него вцепились в Генштабе, он им был как минимум на руку. А судя по очень нервным шифрограммам через Дитерихса, там все пока шло в разнос. На Кароля давили военные, разгоняя «измену» среди толп на улицах. Дело явно пахло переворотом, от Олькиного мужа требовали немедленного объявления войны, и все шло к тому, что отрекут его если не в ближайшие часы, то, может, дни. Вряд ли недели.

Могли ли мы вмешаться? Могли. Но не так быстро. Если бы вокруг Кароля сложился слой силовиков, оппозиционно настроенных к курсу генштаба, тогда это был бы один разговор. А так скорее короля обвинят в измене и сдаче Румынии России. Нам оно надо? Особенно в перспективе Ольги и ее сына… В Генштабе это прекрасно понимали и события форсировали до предела.

Кароль даже не стал писать мне ответное письмо, боясь обвинений в предательстве. Венгерский Карл мне ответил, но, опять же, в контексте «это были не мы», «против независимой и нейтральной следственной комиссии мы не возражаем». Причем страны НРС к независимым он не отнес. Кто тогда? Полярные медведи? Или птицы в небесах? А чем мы хуже птиц? Мы и сейчас вновь летели сквозь небеса. Наш дирижабль как раз шел над Азовским морем.