— Не подумай, я благодарен Тине. За всё, что она для меня сделала. Но чувства… Настоящие чувства не купишь.

— Ты же не собираешься… — я начинаю нервничать всерьез.

— Конечно нет, — Крис не дает мне договорить. — Тина никогда меня не отпустит. Я — ее собственность. Ладно, Сара, не бери в голову, — золотко тут же пытается исправить положение. — Это непросто понять. Поэтому давай продолжим приятный вечер.

Но я понимаю. Я всё понимаю. Как никто другой.

Ведь меня тоже не отпустят. Даже после очередной смерти.

* * *

Ларо: настоящее

Я вняла совету бывшего наставника. Сутки напролёт курсировала между подопечными, хотя ни один в постоянном наблюдении не нуждался. Даже от сладкого отказалась! Попадись я из-за такой ерунды, как яблоко или пирожное, Тайрус меня лично б по ветру развеял! Разумеется, я утрирую, ангелы подобного не умеют. Однако чужие крылья переломать способны — за врожденную нерадивость и магнетизм для бед вселенского масштаба.

Выполняла я и другое требование белокурого слуги Поднебесья. Не смела задавать вопросы об отправленном в капсулу забвения Филиппе. Хотя, признаться, было любопытно, за что он туда угодил. И какое отношение к казни имели Гала и Гром. Встречая в коридорах архивариуса Берта, язык так и чесался спросить. Наверняка, что-то слышал! Но я молчала. Хотя думала об уничтоженном ангеле часто. Этого ведь Тайрус не запрещал.

Вообще-то я сама не понимала, почему Филипп не желает покидать мыслей. Сначала объясняла это тем, что тоже рискую повторить его судьбу, разгуливая по краю пропасти. Но потом… Потом мне начало казаться, что между нами есть связь — едва уловимая, но вполне реальная. Даже его имя вызывало дрожь. Аж перья вставали дыбом. Разумеется, это была глупость, бьющая многие мои прежние рекорды. Однако молчащая обычно интуиция не унималась. Вдруг Филипп и был моим хранителем? Допустил, чтоб мне душу сломали, и за это был уничтожен? Эх, узнать бы, в какой Вселенной он работал.

…Словом, когда началась очередная заварушка, я пребывала в разобранном состоянии и думала о чём угодно, но только не о работе. И не о безопасности подопечных. Потому и прошляпила момент, как кнопка Эсмеральды из предупреждающей об опасности превратилась в кричащую о неминуемой беде. И когда на гадалкином пороге нарисовались незваные гости, в буквальном смысле свалилась с подоконника. К счастью, внутрь помещения.

Но обо всём по порядку.

В это утро Виола Доната была особенно деятельна. Сначала обложилась шарлатанскими принадлежностями и что-то шептала, закатывая глаза, будто вот-вот в обморок грохнется. Затем переместилась на кухню — готовить очередное зелье. Зрелище это было на любителя. В момент «готовки» Эсмеральда напоминала лесное чудище и некого мифическое божество одновременно. Мыча под нос нечто монотонное и унылое, она суетилась у плиты, подкидывая в булькающий котелок всё новые и новые ингредиенты. Получая очередную щепотку сушеной травы, разноцветных порошков или (ну и мерзость!) человеческих волос и ногтей, жижа издавала неприятное шипение и плескалось через край, оставляя вокруг темно-коричные подтёки.

Пока шедевр кулинарного искусства, источая болотный «аромат», остывал на плите, подопечная вновь принялась шептаться с хрустальным шаром. Поглаживала его пальцами, клацая по хрупкой поверхности ногтями. А я лишь горестно вздыхала, понимая, что это нудное времяпрепровождение не самый худший вариант. Оставаясь с Матильдой, я опять рисковала уснуть, а в компании Гая и вовсе можно было свихнуться от безысходности. Ох, будь моя воля, запихнула бы поросёнка под душ, чтоб хотя бы запах пота не нервировал. Но, увы. Не дай Небо, решит, что призраки атакуют, и кинется аккурат в объятия зловещей бабули и её соратников.

Вот я и сидела вынужденно на подоконнике Эсмеральды. Наблюдала за чудачествами шарлатанки, мечтая, чтобы ситуация сдвинулась с мертвой точки. И, разумеется, накаркала. Правду в Поднебесье говорят: не подталкивай подопечных к действиям. Мол, чем тише их жизнь, тем и тебе спокойнее. И всем вокруг заодно.

…К моменту, когда входная дверь слетела с петель и грохнулась на пыльный пол, я успела погрузиться глубоко в себя. Фантазировала, как мог выглядеть отправленный в забвение Филипп. В моем представлении он немного походил на Ллойда. Только без вечной надменности и глупого пафоса. Я почти воочию видела черты ангела, стертого с лица Поднебесья, поэтому появление неприятелей вогнало в первый миг в абсолютнейший ступор.

Впрочем, и во второй тоже. Следом за тремя вооруженными мужиками, каждый из которых полностью закрывал дверной проём, и рыжего парня, двигающегося позади, в гадалкино убежище ворвался Торр. Выглядел мой собрат чересчур воинственно: сжимал кулаки, скалился в не обещающей добра улыбке и грозно махал крыльями. Того гляди, взлетит и приложится белобрысой макушкой о потолок. Как я, когда вызволяла негодника Гая из петли.

— Держи ведьму! — приказал рыжий парень, и стало ясно, что именно он тут главный.

Трое вояк ринулись на Эсмеральду, замершую посреди комнаты. Туда же вознамерился отправиться и сын Мира Войны. Однако с меня было довольно. Истинной фурией (какая уж там грация!) я взмыла к потолку, преграждая Торру дорогу. Перья встали дыбом. Злость накрыла с головой.

— Даже не думай! — зашипела я взбешенной кошкой.

Воин опешил, смешно отвесив челюсть. Принялся топтаться на месте. Он явно не ожидал встречи со мной.

— А ты чего? — голубые глаза изумленно прищурились.

— Того! — я продолжала парить в воздухе и теперь зависала над собратом настоящим проклятьем, боковым зрением наблюдая за подопечной. Эсмеральда успела выйти из внепланового транса и закрутилась волчком, подвывая что-то угрожающее. — Что ты забыл у моей гадалки?

— У гадалки… э-э-э… Дык это… — Торр ткнул полным пальцем в сторону рыжего парня. — Клиент!

* * *

О! Я аж крыльями работать перестала! И сразу приземлилась. Слава Небу, на ноги, а не на другую часть тела.

— Ну знаешь, — процедила сквозь зубы, отворачиваясь от воина.

Он перестал быть мне интересен, потому что основное действие разворачивалось сейчас вокруг Виолы Донаты. Старушенция вновь сумела сыграть с противниками злую шутку, вероятно, распылив очередную мерзость из многочисленных запасов. Все три мужика, минуту назад надвигающиеся на гадалку плотным кольцом, стояли на коленях и отчаянно чихали, не в силах остановиться.

Все три мужика? Стоп! Я обернулась в поисках рыжего и обомлела.

Главарь и не думал присоединяться к свите. Эсмеральдины штучки его отчего-то не брали. Злокозненно улыбаясь, он шёл на гадалку, на ходу закатывая рукава. Мне стало дурно. Не придушить ли собрался мою неуёмную бабулю? Не дам! Сама всю душу из мерзавца вытрясу!

— Стой, Ларо! — заголосил Торр, с легкостью просчитав намерения. Поняв, что слова не действуют, попытался перехватить