Почему это должно происходить именно через клубничные грядки Дато, в бумаге не говорилось ничего, но в плане был вычерчен участок и даже написана фамилия – Джагилая. Старший оказался человеком общительным, дружелюбным и с радостью согласился пообедать со стариком.

После того, как работники с теодолитом покинули клубнику, гость и Дато приступили к трапезе. К традиционному кавказскому гостеприимству прибавилось желание сильнее понравиться гостю – стол ломился от овощей и фруктов, на мангале жарился молодой барашек, а в бокалах плескалось старое вино.

Гостя звали – Гриша. Он не скрывал, что гостеприимный старик ему нравится и, как человек порядочный, он сделает все, чтобы сохранить клубнику. Но руководство может с его доводами не согласиться, поэтому без приличной взятки не обойтись.

Старик знал, что давать взятку нельзя – за это могут и посадить, но желание сохранить годами взлелеянную клубнику побороло врожденное законопослушание. Тяжело вздохнув, старый Дато согласился. Сколько стоит электрическое начальство, не знали ни Гриша, ни Дато. Но Гриша обещал уточнить до следующей встречи, которую назначили через неделю.

Седой Дато понимал, что энергетика – дело чрезвычайно дорогое и его скромными сбережениями на черный день может не ограничиться. Пришлось собрать семейный совет и вместе с внуками спасать клубнику.

Выяснив причину собрания, внуки переглянулись и в один голос дали слово помочь в этом трудном деле, но только при том условии, что старик оставит четыре участка за городом. Находясь в безвыходном положении, старик вынужден был согласиться.

Внуки, к тому времени уже были солидными людьми. Один заведовал местным спорткомитетом, другой распределял милицейские кадры, третий учился в институте. Они согласились не только найти деньги, но и участвовать в передаче взятки.

Через неделю Гриша вновь посетил дом седого Дато. На этот раз его встречала вся многочисленная семья.

– Знакомься дорогой! Это мои внуки – пришли помочь старику, – произнес Дато, – говори, не стесняйся – все свои!

Гриша колебался недолго. После литрового рога красного вина доверие ко всем присутствующим надежно устоялось. Цифра, названная им, была астрономической ровно на столько, чтобы не обидеть многочисленных родственников и дать возможность всем присутствующим принять посильное участие в благородном деле спасения клубничного участка.

– Ладно, – сказал внук-студент, – пиши расписку. Деньги сейчас привезут.

Он протянул Грише листок бумаги и ручку. Листок был чист, но на обратной стороне имелась запись и даже стояла круглая печать. Гриша занервничал и совершенно случайно уронил листок, упавший текстом кверху. Это был ответ начальника Горэнерго пенсионеру Джагилая. В письме говорилось о том, что никакая ЛЭП через клубнику не планируется, никакой Гриша в его системе не работает и никаких взяток для себя он не требует.

– Спасите, убивают, – неожиданно закричал «электрификатор» и бросился бежать.

Ровно пять километров до здания городской прокуратуры преследовали его рассвирепевшие внуки, периодически настигая беглеца и напоминая о славной спортивной молодости. Гриша на своей шкуре ощутил, что спортивные достижения братьев Джагилая в боксе завоеваны в честной бескомпромиссной борьбе. Скромный третий разряд по бегу, случайно полученный им еще в Одессе, явно не плясал, но усиленный страхом перед кулаками внуков Дато, позволял бежать с превышением если не мирового, то, во всяком случае, всесоюзного рекордов.

Добежав до прокуратуры, Гриша бросился в объятия к милицейскому майору. Взглянув милиционеру в лицо, Григорий потерял сознание. Дело в том, что лицо майора Джагилая настолько напоминало одноименную часть тела Джагилая-боксера, что сравнивать силу удара их кулаков не было ни сил, ни желания.

Чистосердечное признание задержанного Г.С.Рахивялли было написано без малейшего давления со стороны следователя. Когда Гришина рука уставала каяться, в кабинет заходил один из братьев, и жизнеописание продолжалась с удвоенной энергией и скоростью при улучшенной каллиграфии. Выяснилось, что взятые с плавкрана матросы выполняли распоряжение старпома, не зная о цели замеров, а теодолит был одолжен на время у знакомого прораба.

Амнистия в честь приезда президента Финляндии в Москву, вернула Гришу к уже знакомым трем годам условно. Довольны были и братья Джагилая, заставившие упрямого деда сдержать слово, бросить загородные участки и тем самым сберечь здоровье…

А старый Дато все равно умер. И сделал это с улыбкой на том самом поле, которое так приглянулось «электрификаторам». Он улыбался яркому солнцу, безоблачному небу и налитым ягодам, скорбно склонившим свои клубничные головы над его уставшим телом.

«Директору пивзавода им. Твардовского,

тов. Дрыне М.П.

Уважаемый Михаил Петрович!

Доводим до Вашего сведения, что работник пивзавода гр-н Рахивялли Г.С. проник в Алуштинский горком КПСС под видом сотрудника радиоузла. Войдя в кабинет Первого секретаря, вышеуказанный гражданин интересовался состоянием электрических розеток, куда и подключил магнитофон «Днепр-2». В течение двух часов гр-н Рахивялли Г.С. третировал секретаря райкома записями детского плача, утверждая, что это его дети плачут от голода в связи с заниженной заработной платой на Вашем предприятии. При помощи сотрудников милиции, хулиган был выпровожен из здания горкома партии.

Просим принять меры по предотвращению подобных выходок со стороны Вашего работника, в связи с его прямой угрозой обратиться лично к тов. Косыгину. Необходимо учесть принадлежность гр-на Рахивялли Г.С. к малочисленным народам Севера и вероятность его жалоб в Совет национальностей Верховного Совета СССР.

С уважением,

второй секретарь горкома КПСС

С.Л.Гвоздя»

«Второму секретарю Алуштинского горкома КПСС

тов. Гвозде С.Л.

Уважаемый Сергей Леонидович!

Довожу до Вашего сведения, что работающий на нашем пивзаводе гр-н Рахивялли Г.С. проник в кабинет бывшего директора нашего предприятия гр-на Дрыни М.П. инкогнито и поднял вопрос о немедленном закрытии пивзавода им. Твардовского по причине многочисленных нарушений технологии переработки хмеля и пересортицы ячменя.

Естественная реакция бывшего директора гр-на Дрыни М.П. выразилась во взятке, переданной г-ну Рахивялли Г.С. в размере 700 рублей. Средства на взятку были взяты из подотчетного фонда закупки пивного хмеля и на момент ревизии погашены не были. В настоящее время гр-н Дрыня М.П. пребывает в следственном изоляторе, а Рахивялли Г.С. пишет в Красном уголке открытое письмо Президенту Финляндии г-ну У.К.Кекконену о притеснениях лиц финской национальности в ряде районов СССР.

Просим содействовать в немедленной отправке гр-на Рахивялли Г.С. на историческую Родину в районы Крайнего Севера вместе с голодающей семьей, по причине возможного конфликта с дружественным нам северным соседом.