– Вот так-то лучше, – сказала мисс Джонсон и сдула со лба свою фиолетовую челку. – У меня к вам вопрос. Как вы думаете, какая самая большая опасность поджидает нас сегодня в зоопарке?

– Нас съест лев? – радостно спросил Чарли.

– Или проглотит крокодил? – подхватил Райан.

– Или задушит удав? – улыбнулась Райли.

– Нет. – Мисс Джонсон покачала головой. – Самая большая опасность – это потеряться.

– Ну вот, – разочарованно вздохнули все. – Это неинтересно.

И снова перестали ее слушать.

Мисс Джонсон свистнула снова, на этот раз даже громче, так что у меня заложило уши.

– Нет, это как раз очень интересно и важно! – продолжила она. – Поэтому я прошу вас выбрать себе партнера. Это будет ваш zoo buddy, зоопарковый друг. Вы проведете весь сегодняшний день вместе: вместе будете ехать в автобусе, вместе гулять по зоопарку, вместе обедать, вместе ехать обратно домой. Так вы точно не останетесь одни. Все ясно?

Все ринулись искать себе пару.

Я направилась было к Райли, но потом остановилась на полпути и стала обдумывать, что я ей скажу. Я уже говорила по-английски простыми короткими предложениями, но часто важных слов мне все же не хватало. …«Привет, Райли, ты будешь моим зоопарковым другом?» Нет, это как-то глупо. …«Райли, поехали в зоопарк вместе?» А как будет по-английски «вместе»? … together… Точно, так и скажу.

Но когда я подняла голову, я увидела, что всех партнеров уже разобрали. Дети выстроились в очередь в автобус парами: Райли была с Эммой, Чарли – с Хэнком, Эмили – с Грейс, а некоторые уже сидели внутри и махали нам из окна.

– Анья, тебе не досталось партнера? – спросила мисс Джонсон.

Я кивнула.

Мисс Джонсон еще раз окинула взглядом кучку оранжевых гномов и заметила Томми, который так и продолжал висеть на турнике головой вниз. Его лица не было видно за оранжевой футболкой, которая была ему велика и обещала вот-вот слететь на землю. Но мисс Джонсон узнала его по мигающим кроссовкам.

– Томми, иди сюда, – крикнула она. – Ты будешь в паре с Аньей.

Ну вот, хорошенькое начало поездки.

Зоопарк был огромный, размером с Бабушкину и Дедушкину деревню, а может, даже больше.

Первой мы увидели носорожиху. Экскурсовод рассказала нам, что животное зовут Келли и ей тридцать два года. По носорожьим меркам Келли уже пожилая женщина, бабушка. Повернувшись к нам попой, Келли лежала в огромной луже – так она спасалась от насекомых, которых в эти теплые дни еще было много.

– Келли, мы тут!

– Келли, ау!

– Келли, как проходит твой день?

Но как мы ни звали ее, как ни улюлюкали из-за ограды, Келли не обратила на нас никакого внимания – даже попой не повела.

Дальше был слон, который посыпал себя из хобота песком – так он принимал душ. Из всего того, что говорила экскурсовод, я уловила только то, что слона зовут Хэппи, то есть Счастливчик, и что раз в месяц ему делают педикюр. Прямо как маме с Олей!

В детской энциклопедии, которую мы любили читать с Лешей, было написано, что в дикой природе слон постоянно странствует в поисках пищи и от этого его ногти стираются. А в зоопарке слона кормят и странствовать ему незачем, так что ногти приходится стачивать сотрудникам зоопарка.

За поворотом мы увидели оленя.

– Рога, смотрите, какие большие у него рога! – закричала Райли.

Если у оленя есть рога – значит, это мальчик. Рога нужны самцам, чтобы сражаться друг с другом за самок, за право стать отцом будущего потомства. У этого оленя рога были такие огромные, что на них, наверное, можно было бы сушить белье, уж папины носки – так точно. Еще один интересный факт из нашего с Лешей чтения: после завершения брачного периода, когда олень уже нашел себе подругу сердца, рога становятся ему больше не нужны и отпадают. А весной вырастают вновь.

Я вспомнила рога, которые висят в гостиной у Бабушки и Дедушки, и мне стало так тепло и радостно на душе!

А потом заговорил Томми. Он шел рядом со мной, как всегда неприветливый и хмурый, и мигал своими кроссовками.

– Ну что, Энна, тебе нравится в зоопарке?

– Да, мне нравится, – сказала я тихо. А потом сделала глубокий вдох и добавила: – Только мое имя Анья, а не Энна. Пожалуйста, называй меня Анья.

– Энна, Анья – не все ли равно, – сказал Томми и толкнул меня локтем в бок – вроде бы по-дружески, но на самом деле не очень.

После оленей нас повели на вечеринку, birthday party. Горилла Тиффани праздновала день рождения.

Тиффани и ее сородичи жили на большой лесной поляне, одна часть которой была огорожена стеклом, чтобы посетители могли наблюдать за животными. Мы тут же облепили стекло.

Сотрудники зоопарка вынесли на поляну большой поднос с капкейками, миниатюрными кексами, украшенными сверху кремом, и разложили их по поляне – на камнях, на траве, на стволе упавшего дерева. Когда они ушли, обезьяны ринулись за угощением, даже не дождавшись, пока именинница пригласит их к столу. Гориллы передвигались на четвереньках, смешно опираясь на согнутые в кулак пальцы рук, которые были у них заметно длиннее ног, – будто гребли веслами. Находя капкейки, самки-гориллы лакомились сами и кормили детей. И только огромный самец с серебристой шерстью на спине, вожак стаи, все съел сам.

Да, феминизмом тут у них не пахло.

Сама же именинница сидела на дереве и терпеливо кормила малыша, который висел у нее на груди. Когда же она все-таки спустилась на землю, неся малыша на голове, именинного угощения больше не осталось. Тогда другая самка, уже хорошенько перемазанная шоколадным кремом, подошла к Тиффани и протянула ей парочку оставшихся кексов.

– Посмотрите, как мило! – воскликнула мисс Джонсон. – Вот это настоящая дружба.

Да… Может, Томми стоит пожить пару недель на этой поляне, чтобы поучиться у горилл дружбе?

После того как все кексы были съедены, в вольер снова вошел сотрудник зоопарка. В руках у него была коробка, завернутая в красную оберточную бумагу и украшенная сверху блестящим серебряным бантом. Он поставил ее перед Тиффани. Подарок! Подарок на день рождения!

Тиффани схватила подарок. Она вмиг разорвала обертку своими огромными пальцами и принялась вертеть коробку, ища, как ее можно открыть. Ребенок так и продолжал сидеть у нее на голове.

Мы прилипли к стеклу. Всем было ужасно любопытно, что же спрятано внутри.

И Томми тоже.

Сначала он вообще стоял в стороне, вдалеке