Естественно, заслышав знакомый голос, Лиза с Муркой возмутились. Я — это такое специальное существо, предназначенное для кормления их вкусными вещами, поэтому преграда между нами в виде прикрытой железной двери совершенно кошкам не понравилась. Мне стало стыдно, что я явилась с пустыми руками. Пока я мысленно обозревала содержимое холодильника (господи, а ведь я его не проверила! Вдруг злобный вор слопал всю твердокопченую колбасу?), бедные киски самоотверженно прыгали на дверную ручку. Раздался щелчок.

— Обнаглели совсем, — возмутилась Ира, хоть и любившая своих питомиц, но, в отличие от меня, которой более чем хватало педагогической деятельности на работе, с упоением (и без малейшего толку) занимавшаяся их воспитанием. — Сейчас призову их к порядку.

Она толкнула дверь — та не дрогнула. Ира толкнула сильнее — снова безрезультатно. Я на всякий случай тоже внесла свою лепту, изо всех сил навалившись на бронированное чудовище плечом. Чудовище не обратило ни малейшего внимания. Кошки, прыгая, задвинули суперщеколду!

— Боже, — прошептала Ира, сползая по стенке, — если Игорь узнает, он будет пилить меня до конца моих дней…

Увы, она была права. Хорошо обеспеченный, приятный во многих отношениях муж отличался занудливостью и с непонятным мне удовольствием вспоминал чужие огрехи. Например, при каждой встрече с моей мамой он не только пророчил ограбление, но и интересовался, хорошо ли она спрятала ключ, а то, не дай бог, опять потеряет.

— Переночевать можешь у меня, но лучше и впрямь попытаться открыть дверь до его приезда, — согласилась я.

— Какая я идиотка! — Бедная Ира вцепилась себе в волосы, словно желая их вырвать. — Зачем я согласилась на эту мерзкую дверь? Как здорово было у вас — пришел сосед, снял с петель, поставил обратно, и Игорь ничего бы не узнал. А теперь что?

— Может, есть какая-то служба? — предположила я. — Влезут в окно, откроют щеколду и тебя впустят.

— У нас стеклопакет, и я специально тщательно все заперла. Потому что Игорь приедет утром и, если плохо заперто, будет ругаться. Ты же его знаешь!

— Можно высадить стекло.

— Да, но его к утру обратно не вставят, Игорь все поймет и меня запилит.

«Какое счастье, что у меня хватает ума не выходить за Лешу замуж, — подумала я. — Кто знает, как он бы себя проявил, живи с ним мы в одной квартире». Но, будучи деликатным человеком, вслух я сказала другое:

— Ладно, идем ко мне, поищем номер в телефонном справочнике.

На одной из первых страниц нам попалась крупная белая надпись на красном фоне «Чрезвычайные ситуации». Если наша ситуация не чрезвычайная, то какая же? Ира позвонила и срывающимся голосом изложила проблему. Ей дали другой номер, по которому нам велели ждать ответного звонка. К сожалению, красное вино осталось за железной дверью, но у меня завалялась початая бутылка бальзама, купленного еще зимой в лечебных целях. Напитки крепостью сорок три градуса я обычно не пью, тем более, большими рюмками, однако в данном случае этому правилу изменила.

Наклюкавшись бальзаму, Ира взбодрилась и снова позвонила в МЧС, сообщив, что помощь требуется срочно, поскольку в квартире остался невыключенный утюг. По мне, идея была замечательная, но нам преспокойно ответили, что «вас таких много, а у нас машина сломалась». Красочное описание утюга, очага возгорания, пожара первой степени и чуть ли не грядущей гибели в огне всего Петербурга привело к тому, что нам сообщили номер какой-то частной лавочки, якобы способной нам помочь. Из частной лавочки пообещали приехать в течение часа, однако мы не слишком им поверили.

— Даже если приедут, — прокомментировала Ира, — где им открыть нашу супердверь. Сама понимаешь, Игорь выбрал самую дорогую. Говорят, за ней можно переждать даже ядерный взрыв.

Я не стала выяснять, откуда у Игоря столь пессимистичные прогнозы на будущее. Меня посетила гениальная мысль. Если кошки способны задвинуть щеколду, им под силу отодвинуть ее обратно! Главное, должен быть материальный стимул.

Мой балетный вор, слава богу, не тронул содержимое холодильника. Я вытащила твердокопченую колбасу. Очень ее люблю, хотя последнее время у большинства производителей она резко снизилась в качестве. Однако я с завидным упорством перебрала множество сортов и сумела наконец найти тот, который охотно потребляла не только я, но даже кошки. Лишь его я теперь и покупала.

Потрясая колбасой, я выскочила на лестничную площадку и умильно засюсюкала «кис-кис-кис». Лиза с Муркой взвыли дурными голосами и бросились на дверь. Весили обе немало, так что дверь отчетливо завибрировала.

— Лапочки мои! — нежно заворковала Ира. — Умнички мои! Повыше немножко! Уж доберусь я до вас, котлету из обеих сделаю!

Дальнейшие ее слова приводить не стану, опасаясь судебного преследования со стороны защитников животных. Скажу одно — если бы в кошачьем мире потребовался свой маркиз де Сад, Ира моментально заполнила бы вакансию. Так нас и застал симпатичный молодой человек, прибывший из рекомендованной фирмы: меня, упоенно расписывающую Лизе с Муркой качество твердокопченой колбасы и пытающуюся для наглядности показать ее в глазок, Иру, ругающуюся последними словами, и выводящих горестные рулады невидимых кошек.

Парень распахнул свой чемоданчик и попросил нас отойти. Через пару минут он позвал нас обратно. Супердверь была открыта. Что, кстати, наводит на мысль о том, как мудро мы с мамой оставили в неприкосновенности нашу. По крайней мере, ее с легкостью может высадить не только взломщик, но и сосед, что гораздо практичнее.

Пока я, счастливая, обдумывала, сколько раз можно посетить театр на сэкономленные на двери деньги, счастливая Ира расплачивалась со счастливым юношей, а счастливые кошки прямо на лестничной площадке жадно лопали колбасу — сами понимаете, честность не позволила мне забрать ее обратно. Вот так закончился этот безумный день.

Легла я поздно, заснула моментально, а глаза продрала лишь к обеду. Подкрепившись, я снова пошарила по квартире в поисках дисков — безрезультатно. Зато обнаружила очень неприятный факт — смывной бачок стал сильно протекать. Вообще-то он плохо работал уже давно, но если знать, как с ним обращаться, а именно тянуть за пимпочку нежно и деликатно, то вел себя прилично. Если же дернуть сильно и резко, вода начинала бежать непрерывной струей.

Мрачно озирала я бурлящую пучину унитаза. Мало того, что мои балетные сокровища, нажитые непосильным трудом, коварно похищены (если честно, труд по выпрашиванию записей для меня вполне посилен, даже приятен, а подруга Маша восстановит мне все по своим экземплярам, однако это не оправдывает наглого вора), мало того, что сам факт проникновения постороннего в мое жилище несколько нервировал (не комфортно как-то, представьте, когда в любой момент могут ввалиться без стука сорок разбойников). Мерзавец поступил хуже — он хочет заставить меня общаться с сантехниками! Уж лучше бы он, сволочь, не смыл за собой или даже наложил кучу посереди комнаты, при всей моей брезгливости я на это согласна. Нет, культурный он, видите ли! Культурный, зато безрукий. Не умеет аккуратно воду за собой спустить, чтоб его разорвало!