У большинства мужчин, по каким-то причинам лишившихся постоянных интимных отношений (разлука с женой или постоянной подругой, конфликт с ней, сексуальная скука в супружестве и т. п.), это паническое состояние возникает на восьмой-десятый день отсутствия интимной жизни. Поэтому состояние это и получило название «паника девятого дня» (этот термин в 1983 г. ввел в обиход Фрэнк Питман, исследовавший поведение мужчин во время отпуска жены). Поведение оставшихся в одиночестве мужей (32—39 лет) изучали различными методами, в том числе и с помощью видеонаблюдения. Мужья выглядели несколько растерянными, суетливыми, «подкатывались» к сотрудницам, звонили каким-то прежним знакомым женщинам, назначали свидания, словом, старались организовать себе секс с любой доступной женщиной. Некоторые, явно впервые, приглашали к себе профессиональных тружениц сексуального фронта.

Конечно же, в наши дни «паника девятого дня» внешне выглядит существенно по-иному, хотя суть ее не изменилась ни на йоту. Сегодня мужья, испытывающие сексуальную скуку, начинают свой путь к систематическим изменам, как правило, с помощью Интернета. На сайтах знакомств находится большое количество женщин, часто вполне достойных, готовых к интимным отношениям. В нашей стране на 100 женщин 32 лет «живых» мужчин – только 92, из которых каждый девятый страдает алкоголизмом и из числа потенциальных женихов, мужей да и просто сексуальных партнеров выпадает. Таким образом, уже к 32 годам соотношение это составляет 83 на 100, и с каждым годом этот разрыв лишь увеличивается. Виной тому высокая мужская смертность, начинающаяся уже с 28 лет (самая высокая в Европе), высочайший мужской травматизм и алкоголизация.

И российским, и зарубежным специалистам в области взаимоотношения полов (психотерапевтам, сексологам, психологам) хорошо известно, что в нашей стране огромное число необыкновенно достойных, умных, образованных, внешне привлекательных и сексуальных женщин остается незамужними и без постоянных партнеров. Этот вывод является не только результатом наблюдений и впечатлений, а обоснован целым рядом солидных исследований – отечественных и иностранных.

В Западной Европе и США прослойка женщин, не вышедших замуж к 32—33 годам, существенно отличается от тех, кто к этому возрасту уже создал семью. Первые менее образованны, позднее начали интимную жизнь, хуже в ней функционируют, более конфликтны в личной и профессиональной сферах и т. д. Словом, говоря откровенно, это женщины какого-то второго сорта, не случайно оставшиеся без семьи. В крупных городах России ситуация совсем иная. Незамужними в расцвете сил (или разведенными, не сумевшими вновь создать семью), в силу чисто количественного недостатка мужчин, являются женщины, если можно так выразиться, первого сорта, с массой личностных достоинств. В этом плане наша страна уникальна, другой такой страны не существует. Если бы эти женщины оказались в Европе или США (со знанием языка), они вышли бы замуж в течение 2–3 лет (некоторые – в течение 2–3 месяцев). Но абсолютное их большинство никуда не уезжает. Именно эта огромная прослойка очень достойных и привлекательных женщин, не выходивших замуж или разведенных, часто воспитывающих ребенка, и является любовницами женатых мужчин, в том числе и мужчин с сексуальной скукой в супружестве. Конечно, эти представительницы прекрасного пола мечтают о семье, но в конкретной ситуации дефицита партнеров, будучи людьми разумными и реалистическими, согласны на роль постоянных или временных любовниц.

Интернет, сайты знакомств, социальные сети обеспечивают и этим женщинам, и мужьям, ищущим романов на стороне, возможность познакомиться и встретиться. Если у женатого мужчины, представителя среднего класса, жителя крупного европейского города, в течение супружеской жизни случается в среднем 1,5 длительной внесупружеской связи и 3–4 краткосрочных или однократных контакта, то у среднего москвича – в два, а то и в три раза больше. Очень важно, что российская мужская субкультура, максимально близкая, как утверждают специалисты, к мексиканской, идеализирующей образ «мачо»[13], одобряет, поддерживает и даже стимулирует мужскую сексуальную неверность. В нашей стране многие представители сильного пола считают, что обманывать жену в сексуальном плане, вступать во внесупружеские сексуальные связи – дело чести, доблести и геройства. При этом психику жены надо беречь, она не должна знать об изменах, в них ни в коем случае нельзя признаваться. Конечно же, жену (и семью в целом) надо обеспечивать, о ней нужно заботиться, но вот существование «женщины на стороне» одобряется и поощряется. Подобные внутренние установки значительной части представителей сильного пола отчетливо обнаруживаются в психологических исследованиях.

История из жизни. Оля, молодая, очень живая и подвижная женщина, трудилась лаборанткой в престижной клинике; руководство постоянно подталкивало ее к поступлению в мединститут, но она отказывалась: любила дом, 5-летнего сына и мужа Колю, с которым встречалась с 11-го класса. Очень любила дачу, на которой выросла сама и где теперь рос ее сын. Общительная, дружила с соседями по дачной улице, в том числе и со Светой – милой разведенной женщиной, недавно купившей домик неподалеку. Вне дачи изредка разговаривала со Светой по телефону, да Коля пару раз к ней ездил – «домашний кинотеатр» монтировал – он работал инженером-радиотехником. Следующий сезон Света на даче не появлялась, звонила, что родила дочь и очень счастлива. Оля искренне порадовалась за добрую знакомую. При хороших отношениях с Колей и его большом внимании к сыну интимной жизни Оле очень недоставало: секс был интенсивным года полтора, потом как-то скукожился до раза в месяц. Оля мучилась от желания, особенно в дни овуляции – просто низ живота сводило, но считала: «Ну, вот такая у Коли потенция, что делать, муж он неплохой». Когда в клинике кто-либо из бравых хирургов ее обнимал, желание очень усиливалось, и если бы хирурги оказались понастойчивее, близость бы и состоялась, но сама Оля активности не проявляла, а хирурги, пообнимав ее и оставив возбужденной, убегали по делам. Коля старался подработать, два-три вечера в неделю кому-то монтировал какую-то телевидеотехнику, домой приходил часов в 10 вечера, но деньги приносил. Несколько раз Оля на две-три минуты пересекалась со Светой в метро или на улице – доставала какие-то дефицитные лекарства и радовалась, что у Светы такая милая, хоть и молчаливая дочурка.

Года через четыре Света с дочкой появились в дачном поселке, и через несколько дней Оля забежала к ним днем: пирожки напекла, решила угостить соседей. Дома находилась одна девочка, по-взрослому убирая комнату. «Как дела?» – как всегда жизнерадостно и бодро спросила Оля. «Нормально, – серьезно ответила 4-летняя девочка. Потом вздохнула и несколько тоскливо добавила: – Папу жду, уже три дня как его не видела…» Про папу Оля ничего не знала. Света от этого разговора уходила, а Оля всегда отличалась деликатностью. «Какого папу?» – просто инстинктивно спросила она и услышала в ответ: «Папу Колю… Он к нам часто приходит… Он хороший…» Тут до наивной, далекой от каких-либо подозрений Ольги дошло, что девочка – вылитый маленький Коля, она ведь с ним с пятого класса училась, особенно глаза со стальным отливом и твердый подбородок. Разрыдавшись, словно в тумане поставив на стол миску с пирожками, Оля убежала к себе и стала ждать Колю. Тот, на удивление, вел себя очень спокойно: «Больших чувств к Свете у меня нет, ребенок получился непреднамеренно, но раз уж получился – надо принимать в нем участие, вот я и принимаю…» – «И со Светой спишь?..» – «Иногда. Она ребенка воспитывает, ей тоже нужны женские радости…» Оля мудро решила «остыть», прервала разговор, но не спала всю ночь. Коля из дома не уходил.