– Спасибо, Наталья! Ты ведь понимаешь, что это странно… Алина у нас такая сознательная девочка, что в любом случае постаралась бы предупредить. Знает ведь, что я ее жду.

Мне показалось, что «сознательная девочка» было камнем в мой огород. Потому как Алина действительно была слишком озабочена тем, что ее могут потерять дома. В то время как я часто забывала зарядить телефон, к чему все домашние давно привыкли. Может, поэтому и не били всякий раз тревогу, когда я пропадала на несколько часов из Сети.

– Съездишь со мной в институт к Алине? – спросила я у Яны. – Мама попросила.

– Поехали, – пожала плечами Казанцева. – Погода сегодня хорошая. Мороз и солнце!

С неба вяло летел снег. Хотя прогноз на эту неделю не радовал: синоптики обещали в городе оттепель и дождь. К странностям погоды мы уже привыкли, но все-таки не хотелось бы, чтобы тридцать первого декабря не было снега. Какой же это тогда Новый год? Больше всего на свете мне не хотелось, чтобы декабрь был бесснежным.

Заняв место у окна в автобусе и щурясь от солнца, мы с Яной, болтая, быстро доехали до пединститута, в котором училась моя сестра. Студгородок был полон студентов. Я была здесь всего несколько раз. В день поступления Алины и когда заезжала к сестре за забытыми дома ключами.

Двор был залит солнцем, оттого казалось, что наступила весна. С крыш свисали прозрачные сосульки, вокруг весело щебетали птицы. Здесь было так оживленно и солнечно, что даже не думалось о плохом.

– Мама странная, конечно, со своим предчувствием, – проворчала я, когда мы с Яной под любопытные взгляды девчонок из курилки шли по студенческому дворику к главному корпусу.

Весь путь нас сопровождала звонкая капель.

– Погода как в марте, – вздохнула я. – Представляешь, если к Новому году все, что в эти дни выпало, растает?

– Вообще-то я во всякое такое верю, – сказала задумчиво Яна.

– Во что? – улыбнулась я. – В глобальное потепление?

– Да нет же… В материнское чутье. Один раз летом я улетела с велосипеда в кювет и не могла выбраться. Мне было всего семь, даже мобильника своего еще не было. Это было в дачном поселке. Упала и ногу сломала.

– Ужас!

– И вроде не так уж долго я там вся в слезах провалялась, только мама меня очень быстро нашла. Сказала, что ей неспокойно было, что я к обеду вовремя не пришла.

– А в какой кювет посреди занятий могла улететь Алина? – удивилась я. – И ей что, семь?

Я все не могла успокоиться, так меня возмущала мамина чрезмерная опека. А когда увидела недалеко от крыльца Катю и Свету, то тут же быстрым шагом направилась к ним. Казанцева за мной еле поспевала.

Девчонки стояли с какими-то отрешенными лицами. На Кате неизменное мини. А Света, наоборот, укутана, будто на улице все минус сорок.

– Привет! – поздоровалась я.

Света вымученно улыбнулась, а Катя сделала вид, будто и вовсе меня не узнала. Я вспомнила, как ее отбрил Макеев, и испытала злорадство. Пусть и по договору, но все-таки в тот вечер Тимур был только моим.

– Привет! – поздоровалась со мной Света. А потом обратилась к Кате: – Это же Алинкина сестра – Наташа.

– М-м-м, – равнодушно промычала Катя.

– А где Алина? – спросила я. – Ее мама потеряла. Они договаривались поехать к швее.

Девчонки переглянулись. И выражение их лиц мне не понравилось. Теперь и во мне поселилась какая-то неясная тревога. Яна стояла за моей спиной и молчала. Нервная пауза слишком уж затянулась.

– Алина еще с первой пары ушла, – ответила наконец Света.

– Ушла? – удивилась я. Алина не из тех, кто прогуливает пары. Или я о ней чего-то не знаю? – А почему? Заболела?

Из этих двоих информацию приходилось клещами вытягивать, что очень нервировало. Как и грохот капели вокруг.

– Да поссорилась она с Эдиком опять, – сказала Катя, копошась в сумочке. – Они же раз в месяц стабильно как кошка с собакой. Хотя она точно как собачка верная. Все в рот ему заглядывает. А я сразу ей говорила, чтоб бросала его.

Удивительно, но после этих слов Катя мне даже немножко понравилась. Хоть кто-то был против Эдика, кроме меня.

– Если она его и после такого простит… – продолжила Катя, отыскав наконец зеркальце и помаду. – Я ничему не удивлюсь. Никакой гордости. Как покорная овечка.

Света укоризненно посмотрела на подругу, а потом вдруг взяла меня под локоть и отвела в сторону.

– Послушай, Наташа, – начала она. Лицо ее по-прежнему было обеспокоенным. Было видно, что она действительно переживает за подругу. – На этот раз все серьезно. Мы давно подозревали Эдика в изменах, а Алинка все смеялась и глаза на это закрывала…

В изменах? Ничего себе! Когда этот гад успел? Ведь все у нас дома штаны просиживает да моим родителям в рот заглядывает. Женишок будущий.

– А тут вроде как неопровержимые доказательства, – упавшим голосом продолжила Света. – С утра в аудитории девица появилась, с нашего потока. Рассказала, что они с Эдиком еще с октября шуры-муры крутят. И видео показала.

– Видео? – поразилась я.

– Ну… Интимное, из личного архива. Для себя снимали.

– Ужас какой, – пробормотала я.

Это же надо! Бедная Алина! Что она почувствовала в тот момент? Сестра же по уши влюблена в Кравеца… Как же ее угораздило еще и замуж собраться за этого козла? Мне тут же захотелось придушить Эдика собственными руками. Но в то же время я почувствовала странное облегчение, будто все закончилось. Вряд ли Алина простит его после такого. Да если папа узнает, он сам Кравеца на порог нашего дома не пустит. Как бы они с мамой ни обожали Эдика до этого…

– И где же теперь Алина? – быстро спросила я.

Света только покачала головой.

– Мы не знаем. Она вылетела из аудитории как ошпаренная. Мы с Катькой ее догнать не успели. На звонки она теперь не отвечает. Я подумала, может, домой пошла?

– Но дома ее тоже нет, – сказала я.

Значит, маму чутье все-таки не подвело.

– Плохо дело, – вздохнула Света.

– Ну, а сам Кравец? – зло спросила я.

– А что ему сделается? – горько усмехнулась Света. – Как с гуся вода. Наверное, снова думает, что ему все с рук сойдет. Знаешь, Наташа, мы его еще летом подозревали в связи с другой девчонкой, первокурсницей. Но Алина нас и слушать не хотела. А доказательств у нас не было. А вот в этот раз девица сама с доказательствами пришла. Неоспоримыми. Решила тоже за счастье побороться. Да разве нужно девчонкам «счастье» такое?

– Да уж, – растерянно отозвалась я, непроизвольно сжимая кулаки. Я и не знала, что способна испытать такую ненависть. Никто в жизни меня так сильно не злил. Даже Стас Калистратов своими выходками.

Света хотела еще что-то мне сказать, но тут же замолчала, уставившись на крыльцо. Я проследила за ее взглядом. На крыльце появился Кравец собственной персоной с двумя приятелями. Улыбающийся и довольный, как будто никакой ссоры с Алиной не было. Света тут же поджала губы и отвернулась. Зато я смотрела на Эдика во все глаза. Громко разговаривая, Кравец спустился с крыльца и прошел мимо нас, словно не заметив. А может, действительно не увидел. Только у меня при виде его сияющей физиономии внутри все перевернулось. Захотелось его придушить прямо здесь, при свидетелях, посреди дворика пединститута. Не представляю, что пережила моя сестра, когда увидела компромат на своего жениха.