Роль Ирана здесь особенно важна. Он имеет давние и непростые отношения с Афганистаном, решительно выступает против талибов, оказывая существенную помощь в их изгнании. Иран более заинтересован в стабильном и процветающем Афганистане, чем любая другая страна, и имеет прочные отношения с Пакистаном, Индией, Турцией, Китаем и Россией. Эти отношения вполне могут развиваться сами по себе, а также в рамках Шанхайской организации сотрудничества, если Соединенные Штаты по-прежнему будут препятствовать отношениям Ирана с западным миром.

На этой неделе на конференции ООН по Афганистану, прошедшей в Гааге, Карзай встречался с иранскими должностными лицами, которые обязались помочь с восстановлением страны и в борьбе с захлестнувшей Афганистан наркоторговлей.

Политика эскалации военных действий Буша и Обамы не способствует мирному урегулированию в Афганистане. Переговоры между сторонами конфликта должны пройти без иностранного вмешательства, «больших игр» или чего– то подобного. Проблемы Афганистана могут решить только сами афганцы.

Обнародованные Белым домом свидетельства о пытках, которые применяли американские военные в Гуантанамо, вызвали у общественности шок, возмущение и удивление. Негодование понятно, особенно после только что рассекреченного доклада Сената об обращении военных с задержанными.

Летом 2002 года, как сообщается в докладе, военные дознаватели посетили лагерь Гуантанамо, чтобы установить связь между властями Ирака и «Аль-Каидой». Жесточайшими пытками из заключенных выбивали нужные «доказательства» такой связи, необходимые, чтобы оправдать вторжение армии США в Ирак.

Но почему обнародование сведений о пытках вызвало удивление? Даже без специальных расследований разумно предположить, что Гуантанамо изначально было большой камерой пыток. Зачем еще отправлять заключенных туда, где они будут вне действия закона, причем в место, которое Вашингтон использует в нарушение договора, навязанного Кубе под угрозой применения оружия? Ссылка на обеспечение безопасности пленных не выдерживает критики.

Также не стоит удивляться пыткам потому, что они были обычной практикой имперского контроля присоединенных территорий – Филиппин, Гаити и т. д.

Кроме того, пытки – наименьшее зло из череды преступлений, агрессии, террора, подрывной деятельности и экономических санкций, которые омрачили историю имперских побед США и других великих держав. Нынешние откровения о пытках еще раз указывают на огромный разрыв между тем, за что мы ратуем, и тем, что мы делаем.

Реакция общества была очень бурной, в результате обострились некоторые важные вопросы. Например, обозреватель New York Times Пол Кругман, один из самых красноречивых и прямолинейных критиков правительства, пишет о том, что мы привыкли быть «нацией, следующей нравственным идеалам», и никогда до Буша «наши лидеры не предавали до такой степени все то, что отстаивает наша нация».

Этот взгляд на идеалы нации не совсем соответствует реальности, а является скорее своеобразной «альтернативной историей». Это истовая вера, национальная религия, говорящая, что Соединенные Штаты являются страной праведников, в отличие от других великих держав, это надоевший миф об «американской исключительности».

В исторической книге британского журналиста Годфри Ходжсона «Миф об американской исключительности» утверждается, что Соединенные Штаты – «просто еще одна великая, но несовершенная страна. Одна из многих».

Обозреватель International Herald Tribune Роджер Коэн соглашается с тем, что реальность подтверждает суждение Ходжсона, но не согласен с ним по фундаментальному вопросу. По мнению Коэна, Ходжсон решительно не понимает, что «Америка родилась как идея и поэтому она должна нести эту идею всегда».

Идея эта раскрывается при рождении Америки как «города на холме», пишет Коэн, «вдохновляющей концепции», которая находится «глубоко в американской душе».

Короче говоря, ошибка Ходжсона состоит в том, что он придерживается «искажений американской идеи в последние десятилетия». Давайте обратимся тогда к «идее» Америки.

Вдохновляющая поколения американцев книга о «городе на холме» была написана Джоном Уинтропом в 1630 г., заимствована из Евангелия и представляет собой концепцию славного будущего новой нации, «избранной Богом». Считается, что именно это произведение зародило в американцах дух исключительности.

За год до этого колония Массачусетского залива создала свою Великую печать. На ней изображен индеец со свитком, на котором начертаны слова: «Придите и помогите нам». Получается, британские колонизаторы мыслили себя доброжелательными гуманистами, ответившими на мольбы несчастных туземцев и спасшими их от горькой участи остаться язычниками.

Эта «гуманитарная интервенция» укоренилась как метод в США и продолжает нести страдания во все страны, которые пытается осчастливить.

Иногда встречаются инновации. В течение последних 60 лет жертвы по всему миру пережили то, что историк Альфред Маккой назвал «революцией, совершенной ЦРУ в жестокой науке боли».

Часто пытками занимаются привлеченные США посредники-соучастники. Так, в исследовании 1980 г. политолог Ларс Шульц обнаружил, что американцы, «как правило, оказывают большую помощь латиноамериканским правительствам, которые применяют пытки против своих граждан».

Шульц и другие исследователи из той же области приходят к аналогичным выводам. Правда, в годы правления Рейгана эта тема основательно не изучалась, поскольку в то время указанная тенденция была слишком очевидна. И так же очевидна она и сегодня.

Неудивительно, что президент советует нам смотреть вперед, а не назад, – удобный подход для тех, кто привык орудовать дубинкой. Избитые этими дубинками видят мир несколько иначе – к нашему большому раздражению.

Империям вообще присуще наделять себя исключительностью. Та же Франция провозглашала «цивилизаторскую миссию», орудуя в колониях, а французский военный министр призывал к «истреблению коренного населения» Алжира.

Британская аристократия, как отмечал Джон Стюарт Милль, несла в мир «добрую весть» в виде просвещения и технологий, однако призывала этих «ангелов цивилизации» не тянуть больше с завершением свой миссии освобождения индийцев. Классическое эссе Милля «Несколько слов о невмешательстве» (A Few Words about Non-Intervention) было написано сразу же после того, как общественность узнала об ужасающих зверствах Великобритании при подавлении индийского восстания 1857 г.

Такие идеи об «исключительности» не только удобны для власти, но и пагубны. В том числе потому, что позволяют скрыть реальные преступления. Массовое убийство в Сонгми[12] во время Вьетнамской войны было лишь одним из эпизодов зверств армии США во Вьетнаме. Уотергейтский скандал, пустивший под откос американского президента Никсона, был, несомненно, преступлением, но негодование по этому поводу отвлекло общественность от несравненно худших преступлений в стране и за рубежом – бомбардировки Камбоджи.