Крепкие ногти по-кошачьи увеличились до размера ножей. Она снова и снова подтягивалась, повисала, вжималась в стену всем телом, вползала, извиваясь змеей, и тут же пронзала гранит острыми когтями. У самого окна в ноздри ей ударил резкий запах мышьяка. «Пришла. Дома», – сказала она сама себе.

Трорнт услышал шум в лаборатории и тотчас ворвался внутрь. На первый взгляд все было по-прежнему, он не решился воспользоваться электричеством, осветив всю комнату разом а лишь молча продвигался вперед. Вдруг его осенило – в спешке он оставил открытой дверь, и теперь его силуэт великолепно просматривался. Воин кинулся к столу, и тут же что-то бросилось ему навстречу, в одну секунду сбив с ног. Карл перекатился и вскочил, успев схватить оголенный провод, и хлестнул им темноту.

Его противник прекрасно ориентировался в чужом доме. Хлестнул еще раз, вниз полетела холодная платиновая кровь, на считанные секунды освещая пространство. Третий удар достиг цели. Враг взвизгнул, и тут же в Трорнта полетел горшок с мандрагорой.

Ориентируясь по звуку, воин отскочил, и цветок сбил сразу несколько колб, озаряя лабораторию ярким фейерверком. Джулия шагнула к стене, но тут же хищный циркуль сделал точный выпад, уколов ее в руку. Девушка отскочила, и тут же Карл бросил в нее оголенный провод, она подпрыгнула, перехватив его, и бросилась на врага, хлеща шнуром направо и налево.

Разрезала воздух яркая вспышка, девушка прикрыла глаза, и тут же начал расти вулканчик. Воздух дребезжал и колыхался. Неровный свет заполнил пространство лаборатории, множась в зеркалах, отражаясь от уцелевших колб, двоясь в битом стекле. Одновременно Карл и Джулия увидели друг друга. Она сразу же узнала его. Ноги подкосились, словно кто-то ударил в поджилки, лицо залил яркий румянец, она покачнулась и полетела на пол, увлекая за собой гематитовых любовников. Трорнт бросился к ней, подхватив Джулию уже у самого пола, и рывком привлек к себе, отчего медные волосы ее рассыпались по красному бархату. Из вулкана вылетела, извиваясь, пламенная саламандра и рухнула на стекла, разметав тучи искр. Один взгляд, и они покатились по полу, сбивая все на своем пути. Треск одежды, звон битого стекла, шелест летящих книг, более умные из которых все-таки долетели до дверей, где их, правда, ждала расправа, устроенная враждебными рейсшинами.

Все перемешалось. Сверху любовников окатила ледяная кровь платинного чудовища. Почтенный стол предпочел скромно удалиться, сбрасывая на пол книги и записи. Карта путешествий, до сих пор мирно висевшая на потолке, вдруг не выдержала, закрыв Карла и Джулию плотным одеялом. Змеи хлестали друг друга хвостами, а самая впечатлительная, открыв рот, выбрасывала в хозяйский кубок остатки яда. Оголенные провода ревниво бросались на обнаженные тела из еще темных углов лаборатории. А последние мандрагоры вдруг сорвались со стеблей и бросились осыпать их своими (мало кому это известно) такими нежными лепестками.

Утро застало их на ковре в комнате, где Карл ранее штудировал магию. Они проснулись одновременно от равномерного топанья скаковой каретной ящерицы. Кто-то подъехал к дому. Джулия одним прыжком достигла лаборатории, повозилась там несколько секунд и выскочила к Карлу, одетая, но растрепанная и милая.

– Мне нельзя тут оставаться, – шепнула она, обвивая руками шею любимого.

– Подожди.

Входная дверь открылась.

– Не могу. – Они поцеловались.

– Прости, мне так много…

– Мне тоже, я…

– Люблю…

– Тебя люблю…

– Я…

– Не могу, я не могу…

– Жить…

– Жить без тебя!

Шаги на лестнице.

– Любимая, не уходи!

– Прости, мне пора. Меня не должны застать, любимый.

– Я найду тебя. Скоро. Обещаю. – Они еще раз поцеловались, и Джулия выпрыгнула в окно.

В комнату вошел Аскольд Горицвет.

– Доброе утро, Карл.

– Доброе утро. – Трорнт завернулся в старое покрывало.

– Отдыхаешь?

– Да.

– Хорошо. Как ты неаккуратен. – Он поднял с пола книгу. – Тебе придется переплести ее заново. Неужели ты не понимаешь, что я пытаюсь хоть как-то подготовить тебя к той миссии, ради которой ты был рожден. – Сегодня он был странно мягок. – Я не спорю, по независящий от тебя причине ты не мог поступить в ученики к храмовому мастеру. Так учитесь сейчас. Я передумал и не буду надоедать тебе изящной магией. Но если уж тебе уготована дальнейшая жизнь рядом с магами, ты должен хотя бы научиться поддерживать своего спутника. Где-то отказываясь от собственного пути ради общего. Что это? – Аскольд заметил висящую на гвозде записку.

– Да так, пустяки. – Карл хотел провалиться сквозь землю.

– О, поздравляю с отличной охотой! Мышь! Хорошо, хорошо. Это произошло в лаборатории. Вы там ничего… – Он открыл дверь и замер. Сквозняк разносил пепел и обрывки бумаги.

– Что это? – Маг тихо осел на пол.

Старый рейсовый автобус выбросил меня и еще несколько пассажиров перед крепостью. Мои спутники тут же разбежались, каждый в свою сторону. Я поправил рюкзак и пошел искать своих. Стоял удивительно хороший солнечный день, я вдыхал запахи трав, слушал перезвон птиц. Слева надо мной возвышалась цвета слоновой кости косая стена, я старался не замечать валявшиеся то тут, то там рваные мешки и пакетики от сока, представляя себя владельцем крепости. Где-то там в недрах башни за маленьким окошком ждет меня прекрасная Лаура.

День прошел очень весело, и я уже не понимал, как мог ранее попасть под темное обаяние дома, старого зеркала, пролитой крови. Даже взгляд, с которым меня провожал маленький Герман, даже странное рукопожатие – утратили остроту и новизну. Недетская его сила, глубокая печаль и понимание – все это казалось сном.

По привычке я оторвался от группы, бродя по пустым коридорам башни.

Дверь в погреб – там выставлены каменные ядра, сломанная телега и допотопная пушка, точнее одно дуло. Далее фальшивая лестница, комната стражи, тайный выход для разведчика – проверял я свою память. А это что? Дернул за ручку двери, но замок не поддался. Странно, следующая дверь, опять погреб. Ничего не понимаю, я порылся в своих конспектах, никакой двери между тайным выходом и погребом в тетрадке не значилось. Чертовщина какая-то.

– Что-нибудь потерял? – Павел дотронулся до моего плеча. – Ищешь, чего бы стянуть? Напрасный труд, старина. Я здесь каждый сантиметр обползал, два года – стаж!

– Тогда скажи, что за этой дверью?

– За этой? Вход в винный погреб, а что же?

– А это что по-твоему? – Я толкнул дверь справа.

– Проклятие… – Павел застыл с открытым ртом.

– Не понимаю. – Он взялся за ручку. И с тем же результатом. – Может, спросить Марью?