– М-м-м-м! Да! – всхлипнула Рина, когда головка уперлась в горячий вход, и женщина дернула бедрами, позволяя мне проникнуть.

Мгновение, и я резко подался ей навстречу, насаживая хрупкую хитарис на возбужденную плоть. 

Из горла вырвался рык, а в глазах потемнело от силы безумного удовольствия. 

– Святые луны! – выдохнул я ей в губы, слыша, как женщина содрогнулась на члене, тяжело дыша. – Слишком тесно…

От того, как упругие стеночки обхватили меня, казалось, что сразу кончу. Но я сдерживался.

Должен был довести нашу пару до самого пика удовольствия! 

Я боролся с самим собой. Мне хотелось неистово вбиваться в нежное тело хитарис, но вместо этого, сжал до скрипа зубы, приподнимая ее и опуская вновь.

– А-а-а-ах! – сорвалось с раскрасневшихся губ, и Рина откинула голову в сторону, искушая меня поставить метку. – Еще! Сделай так еще! 

И я послушался. 

С каждым разом толчки становились все быстрее, все безумнее. Я остервенело трахал нашу хитарис, в душе боясь причинить ей вред. Но судя по реакции Рины, она наслаждалась, а я отдавался процессу.

Чувствовал, как теряю связь с реальностью. Кроме громких стонов, временами переходящих на крики, не слышал ничего. Женщина обнимала мою шею, прикусывая мочку уха, отчего мне до безумия хотелось укусить ее в ответ.

– Наша! Ты будешь наша! – зарычал ей на ушко, ощущая, как узкое лоно сильнее обхватило член. 

– М-м-м-м! Да! Ваша! – подтвердила Рина и, сжав на затылке мои волосы, впилась в губы, сплетая языки. – Еще! Пожалуйста! Быстрее! – всхлипнула она.

И я жёстче сжал нежные бедра, осознавая, что к утру на них останутся синяки. 

Толчок – громкий стон… Еще один… И еще! Я был сам не свой, напоминая дикого, изголодавшегося зверя, коим сейчас и являлся.

Рина забилась в моих объятиях, впиваясь ногтями в спину, в то время, как горячее лоно обхватило член почти до боли, лишая меня дыхания и отправляя вслед за хитарис. 

Мгновение, и я излился глубоко в ней, чувствуя, как все еще подрагивающее тело женщины расслабляется в моих руках.

Глава 10. Да вы издеваетесь!

Ирина

Я проснулась от странного монотонного гула, мгновенно открывая глаза. По ощущениям было уже утро, но плотно задернутая штора почти не пропускала свет. И увидеть все, что находилось в пещере, можно было лишь благодаря догорающему факелу и бликам, отражающимся от странных растений на стенах.

Мерный звук немного нервировал. Не потому что был противным, я просто не могла найти его источник.

Осмотрев пещеру, вновь заметила Руха и Ширхата на все тех же диванчиках.

“Ну что за упрямцы?! Даже после того, что они творили со мной ночью, эти поганцы все равно остались при своем. Неудобно же! Нет, чтобы не спрашивая рядом лечь! – фыркнула про себя, мгновенно вспоминая, какую реакцию я бы выдала еще несколько дней назад. – Дура ты, Ирка, эти мужчины о тебе заботятся больше чем о себе!”

Прокручивая в памяти все, что произошло, ощутила, как по коже вновь побежал озноб. И поспешила смахнуть мерзкие мурашки, так как запах тех ублюдков, их довольные похрюкивания и скользящие по телу руки вновь слишком живо отразились в воспоминаниях.

“Нет! Этого больше не произойдет! Я уже почти стала женой вождей! Осталось дело за малым! Ширхат и Рухташ не позволят, чтобы ко мне кто-то прикоснулся! Нужно думать о них! Только о них! – повторяла словно мантру, намеренно воскрешая в памяти то, что происходило в купальной пещере. Как дикие, до безумия сильные варвары с такой трепетной нежностью исследовали мое тело, заставляя сходить с ума. – Да, именно так! В будущем меня ожидает счастливая жизнь с этими парнями!”

Я не могла еще сказать однозначно, что люблю их… Но с каждым днем все больше понимала, что мне сложно без них дышать…

Осторожно соскользнув с кровати, завернулась в покрывало, как уже делала несколько дней назад, и на цыпочках пробралась к выходу. 

Звук шел оттуда, и я хотела посмотреть, так как, судя по всему источником гула была начинающаяся буря.

Немного приоткрыв занавес, выглянула на улицу, замирая от шока. Горизонта пустыни не было видно вообще, дул порывистый ветер, а буря уже почти добралась до поселения… Оставалось совсем немного до того момента, как земли аркаев скроются в туче летящего песка.

– Рина, не вздумай выходить! – послышался строгий голос за спиной, и я вздрогнула, резко оборачиваясь. 

Ширхат стоял за моей спиной, следя за каждым движением.

– Мне просто было интересно, – пожала я плечами.

– Пока буря на подходе, можешь посмотреть. Но не покидай защищающих тебя стен. Хорошо? Песок может быть опасен, а ты к нему не приспособлена, – мгновенно смягчился он.

В комнате ощущалась некая неловкость. Казалось мой варвар пытается понять, изменилось ли что-то после прошлой ночи, или же я захочу сделать вид, что ничего не произошло… Он давал мне шанс отступить… Сбежать… Вновь выстроить между нами стену и установить прежнюю дистанцию.

“Да черта с два! – рыкнула мысленно. – Они мои! Я не настолько глупа, чтобы опять начать отрицать очевидное!”

Видела в глазах Ширхата вновь проснувшийся голод и некую тоску, так как он не смел ко мне прикоснуться…

“Ну ладно, Ира! Твой выход!”

Глубоко вздохнув, сделала шаг к нему, сокращая небольшое расстояние между нами. Руки сами обвили талию мужчины, и я прижалась к сильному горячему телу, ощущая, как аркай окаменел от моих действий. Но лишь на мгновение, после которого шершавые от тяжелой работы ладони скользнули на мою талию и он, уткнувшись носом мне в волосы, шумно вздохнул.

– Почему вы опять спите в том углу? – буркнула я, поднимая на него взгляд.

– Я… мы не знали, как поступить… Как ты отнесешься…– Ширхат смотрел на меня неотрывно, а я тонула в изумрудно-зеленых кошачьих глазах… Настолько необычных и красивых, что сердце замирало, лишь для того, чтобы запуститься вновь с удвоенной силой.

– Не делайте больше так. Разве самцы вашего племени не должны спать вместе со своей парой? – сощурилась я, получая истинное наслаждение от его реакции. 

Дыхание вождя сбилось, сердце загрохотало так, что даже я со своим довольно тривиальным слухом смогла услышать, а в глазах вспыхнула такая безумная жажда, что на мгновение стало как-то страшно. А потом я вспомнила, что этот мужчина, собственно, как и его брат, никогда не навредят мне. 

– Парой?