Понимая, видимо, что термин «равные» звучит все-таки не очень убедительно в контексте клятвенного союза наших с Китаем «родственных цивилизаций», автор разъясняет широкому читателю свое понимание «родственности» и «равенства» на языке доступных метафор, апеллирующих к глубоким смыслам древнекитайской философии и мифологии:

«Сегодня Россия в глазах Китая лишилась статуса, стала прислугой. Но если Россия постарается, она может стать старшей сестрой — это хороший статус. В китайском мире мать — это земля, отец — небо, все решают мужчины и братья, но старшая сестра олицетворяет мудрость. Даже если она пьяная, опустилась, о ней надо заботиться, ее огород надо вспахать, ее нельзя бросить. У нее интуиция и мудрость — и Россия может эту мудрость предъявить».

Что касается «предъявления мудрости», то здесь мы в чем-то перекликаемся с Девятовым. Я уже не раз говорил, что, судя по поведению российских властей, позиция «мудрого смирения» перед неизбежностью китайской экспансии принята ими как стратегическая и они ее старательно предъявляют.

Путинская клептократия не просто старается, но и делает все возможное, чтобы максимально приблизить день получения Россией хорошего статуса, тактично рекомендованного ей полковником советской военной разведки, заместителем директора института российско-китайского стратегического взаимодействия.

Особенно вдохновляет членов кооператива «озеро» то обстоятельство, что, получив с китайцев все бабки по заключенным в последние годы кабальным соглашениям, они смогут, стуча копытами, удалиться на вечно проклинаемый ими Запад с чувством глубокого нравственного удовлетворения по поводу выполненного ими гражданского долга. Заботиться об опустившейся старшей сестре и вспахивать огород на ее территории, которую нельзя бросить, будут теперь, как уверяет нас полковник Девятов, китайские товарищи.

А как они при этом будут использовать присягнувшую им на верность родственную цивилизацию — как глупого младшего брата или как встающую с колен в раскорячку «мудрую» старшую сестру — это уж вопрос исключительно их вкусовых предпочтений и демографической целесообразности.

Так во имя совместного процветания родственных цивилизаций они непременно воспользуются поступившим в их распоряжение обширным биологическим материалом, остро необходимым для ликвидации 30-миллионного дефицита женщин фертильного возраста, возникшего по известным причинам в китайской популяции.

Московия возвращается в родную гавань — Золотую орду и империю династии Юань, где и сформировались ее традиционные духовные скрепы.

Об этом напомнил на днях, посоветовав всем нам учить китайский, еще один ветеран советской разведки Дмитрий Тренин в своей задушевной беседе с ветераном советской пропаганды Владимиром Познером. Мы не должны забывать, что уже были частью Великой азиатской империи в XIII–XV веках. И ничего страшного. Да, вначале поубивали они нас немножко, но зато сохранили на нашей шее наших замечательных попов, а нашим вороватым князьям доверили самим собирать дань. И сегодня нам нужно очень серьезно потрудиться над тем, чтобы выстроить интеллектуально, по крайней мере, для себя, такую модель отношений с Китаем, которая бы сохранила нас в своих собственных глазах и в глазах наших китайских партнеров как великую державу.

Сравните «потрудиться» полковника Тренина и «постараться» полковника Девятова. Они там что, в военной разведке, где бывших не бывает, одинаковые темнички из Пекина получают или у них просто мозги одинаково закручены еще с Военного института?

А как мудрая старшая сестра, которая и серьезно трудится, и уж как старается, воспринимается на самом деле Большим китайским Братом, дает некоторое представление услышанный нами диалог «родственных цивилизаций».

2015 г.

Я пишу этот текст, не дожидаясь результатов минского саммита 11 февраля. Сам факт его проведения намного важнее бумажек, которые там подпишут или не подпишут. Челночная дипломатия Меркель-Олланда 5-11 февраля неожиданно и кардинально изменила модус отношений Запада и кремлевского аутиста, мечтающего о новом мировом порядке.

Начиная с Брисбенского саммита нарастала политическая изоляция Путина как агрессора-рецидивиста, усиливаемая расследованиями радиологического нападения на столицу Великобритании в 2006-ом году и гибели малазийского Боинга в 2013-ом.

Ключевую роль в ужесточении позиции ЕС играла канцлер Меркель, явно шокированная пятичасовой откровенной беседой с вождем русского Мира, готовым продвигать его пределы аж до Балкан.

Что же заставило ее броситься в Москву, перечеркнув политику изоляции находящегося в другой реальности российского пациента? Что бы теперь ни произошло 11 февраля, триумф Путина уже состоялся. И прежде всего внутриполитический.

Власть любого диктатора — это безусловное подчинение ему двух-трех десятков человек: высших гражданских, полицейских, медийных, военных чиновников. Перевороты, мятежи происходят, когда критическая масса этих ключевых персонажей утрачивает мотивы подчинения, и у самых решительных рука тянется у кого к табакерке, а у кого к шарфику. Внутренняя политика диктатора — это прежде всего обеспечение лояльности этих людей.

В путинском случае мотив абсолютного подчинения ему коллег-миллиардеров и, следовательно, устойчивости его личной власти — чисто прагматический. В воровском паханате, которым является высшая российская власть, Путин до сих пор эффективно выполнял для пацанов роль надежного интерфейса в их взаимодействии с вечно ненавидимым и вечно чертовски привлекательным Западом.

Триада функционирования путинской Дзюдохерии хорошо известна: ограбление российских граждан, аккумуляция награбленного на Западе и сладкая жизнь там нескольких поколений потомков бенефициаров. Триада эта не могла бы и не сможет далее развертываться без благожелательного отношения западного политического истеблишмента, закрывающего глаза, например, на невыполнение собственного законодательства о борьбе с отмыванием капиталов, нажитых преступным путем.

Именно демонстративная изоляция Путина напрягает его окружение больше, чем любые экономические санкции. Пахан-изгой, неспособный обеспечивать жизненные интересы бригады на Западе, становится лишним и даже деструктивным элементом системы. И не верьте вору и лгуну Шувалову, когда он уверяет, что как русский человек будет кушать меньше и сплачиваться сильнее вокруг национального лидера. «И ты, Игорь?» — еще вымолвит Путин в роковую минуту.

Но пока удача снова не изменила баловню судьбы. Внутреннее ликование, с которым Путин встретил прибытие в Каноссу европейских лидеров, ощущалось во всей его информационной вертикали. В итоговых телевизионных программах 7–8 февраля об Олланде и Меркель говорили исключительно в пренебрежительных и уничижительных тонах. «страх» — было ключевое слово, которое повторялось десятки раз: они боятся нас, боятся вставшей с колен России, боятся наших вежливых зеленых человечков, боятся нашего могучего ядерного потенциала, боятся нашего несравненного всегда их переигрывающего альфа-самца Таврического.