спине долгожданный отдых, а сам погрузился в тягостные мысли. Его душе не давало покоя то, как он повёл себя недавно с Сергеем. Как он мог сорваться и безоговорочно осудить парня за совершенное им. Ведь с какой стороны не посмотри, а это он, Антип, толкнул невинную душу на путь греха. Это он одурманенный мыслями о пророчестве совершил ритуал и призвал господа на помощь в борьбе с предстоящим нашествием нечисти. И господь откликнулся на его молитвы, даровал невинной душе прозрение. А он. Он вот так взял и осудил дар самого господа. А как было не осудить. Ведь в пророчестве мудрых старцев, что монашествовали в древности и оставили потомкам предостережение, и слова не говорилось, что отданный на службу господу воин будет цветы зла поедать. Фактически пожирая тёмную часть человеческой души, что заполонило зло. Знай он о подобных последствиях, никогда бы не толкнул молодого человека на столь страшный путь.

— А ведь я мог и знать об этом. — Спохватившись, подскочил на кресле, подумал Антип. — Ведь, если посмотреть правде в глаза, я так и не дочитал до конца ту книгу с пророчествами. Ибо она настолько шокировала его, настолько потрясла, что я сразу погрузился в тревожные думы о том, как предупредить грядущие бедствия. Пришло время прочесть древние записи до последнего слова. Прочесть и молить несчастного о прощении.

Приняв решение, отец Антип, решительно встал, достал из сейфа, спрятанного в прикроватной тумбочке древний фолиант. Открыл его на той странице, что читал последней и подметил.

— А ведь текст пророчества заканчивается ровно внизу страницы. Видно поэтому я и решил, что это и весь полный текст. Но если присмотреться, то за последней страницей скрываются ещё несколько. И как я мог их не заметить. — Подумал он и аккуратно перевернул слипшийся от времени листок и замер, шокировано глядя на изображение. Во весь лист был аккуратно и невероятно талантливо нарисовал молодой мужчина в окружении каких то неведомых Антипу существ, а под картинкой красовалась надпись: «Идущий по сумеречному пути». Затем, батюшка обратился к тексту, что был начертан на соседней страничке.

— Всё имеет свою цену. Ничто в этом мире не даётся бесплатно. — Прочёл он. — Воззвав к господу в час наступления буд, вы молили даровать вам защиту и спасение особым образом, как указано ранее. Молили даровать силу господню избранному вами человеку. И если господь посчитает вас достойными спасения и защиты. Решит, что ваш край и народ, проживающий в нём должен жить дальше во имя его славы. Тогда, он примет вашу жертву и ниспошлёт принёсшему себя в жертву дар видеть не видимое, что подтвердят его глаза, зрачки которых будут принимать облик креста всякий раз, когда принесённый в жертву будет сталкиваться с порождениями зла. И помните, отныне, отданный богу человек, будет таковым только отчасти, ибо его чистая невинная душа в миг появления креста в глазах, навеки отправится в райские кущи, а сам человек наполнится божественной силой. Станет оружием в руках господа несущим кару нечистому злу. Станет идущим по сумеречному пути. Как сын божий шел по пути мук и страданий, очищая и спасая своей кровавой жертвой род людской от греха, так и идущий по сумеречному пути, будет пожирать зло, возводя неприступную границу между миром людей и иным миром.

Отец Антип, дочитав страницу, прибывал во взволнованном состоянии.

— Ну, почему я не перевернул лист ещё тогда? Почему, отдал парня в жертву богу, даже не зная об этом. Как же я глуп, как недалёк! Своими руками из человека божьего монстра сделал и ещё посмел осуждать его. Осуждать того, кому сам бог велел злобные души пожирать. Прости меня, господи. Прости и помилуй меня грешного. Я дочитаю наставления мудрых старцев, больше не пропущу ни одного листочка. Прочитаю и не посмею отныне рта открыть с осуждающими словами. Не мне грешному людей судить, не мне их обвинять.

Старый священник продолжил чтение, раз и навсегда решив нести крест своих ошибок, помогая тому, кого обрёк на сумеречный путь, о котором узнавал всё больше и больше. О котором не смел рассказать Сергею, ибо как сказано в книге, принесённый в жертву, должен сам всё понять, осознать и принять волю господа.

По странному стечению обстоятельств, Сергей этим вечером тоже решил поискать интересующую его информацию в интернете. Удобно устроившись в собственной постели, из которой его не выпускала матушка вот уже третий день, он открыл ноутбук. Молодому человеку не давали слова старика, что тот произнёс в ночной час при встрече.

Это теперь, Сергей понимал, что в тот раз столкнулся с Бабаем, тем самым которым пугают родители не послушных детей. Ещё вчера, он прочёл записку переданную тем стариком ему через капитана, который конечно ознакомился с ней прежде чем доставить адресату. Старик благодарил молодого следователя, за то, что он спас его душу, вырвал зло из неё. И рассказывал о том, как докатился до такой жизни. А ведь был всегда хорошим семьянином, заботливым отцом. Его дети никогда ни в чём не нуждались. Жили в сытости и достатке, но когда повзрослели отвернулись от отца с матерью. Ещё хуже стали себя вести, когда его супруга скончалась. Жадность обуяла их сердца и выбросили они родного отца в стардом, где с ним плохо обращались, словно желая поскорее свести в могилу. А дети тем временем продали родительский дом, а деньги поделили. Так стало старику обидно, так больно. Ведь он всю жизнь и копейки для родных детей не пожалел, а они — выбросили как ненужного, отобрав последнего. Словно не отец им нужен был, а только его деньги. Обиделся, и обида росла с каждым днём превращаясь во злобу, а злоба открыла врата его души для ненависти. Так и превратился он в Бабая, желая искоренить всех капризных детей, дабы те не выросли такими же, как его сыновья и дочка. А потом. Потом ему стала нравиться такая жизнь. Он почувствовал вкус зла, сладость ненависти, наслаждался силой, полученной в обмен на местечко для тьмы в своей душе. И когда владыка попросил его об услуге. Помощи в открытия врат между мирами — он с радостью согласился. Но молодой следователь, вырвал чёрное зло из его души, вернул к людям. Спас его душу. И теперь, он покорно понесёт наказание за свои злодеяния.

— Ну хоть теперь знаю, с кем столкнулся. — Подумал тогда младший следователь. — Только рассказать об этом не могу. Бабай значит. Теперь запомню, мало ли, вдруг опять с таким столкнусь.

Но