Партией после разгрома первого состава нелегального ЦК в начале 1941 года руководили ведущие активисты пражской организации КПЧ (Шумбера, Выскочил, Покорны). Но в ходе реализации осадного положения, которое сопровождалось массовыми облавами, был 27 октября 1941 года арестован Милош Красны, который фактически держал в своих руках все нити организационных связей нелегального аппарата КПЧ. В пражской организации тем не менее даже в конце 1941 года было 700 человек, регулярно плативших членские взносы. Подпольная типография находилась в одном из подвалов обычного жилого дома. Станки так шумели, что приходилось работать только днем.

По инициативе члена второго состава подпольного ЦК КПЧ Шумберы была образована специальная техническая группа коммунистов, которая добывала взрывчатку и изготовляла самодельные мины для актов саботажа. Коммунистический союз молодежи организовал под видом кружка филателистов разведывательно-диверсионную группу под руководством Олдржиха Штанцла и Иржи Штрикера. Группа два раза неудачно пыталась взорвать линию электропередачи (заряд оказался недостаточной мощности), которая снабжала светом половину Праги. После провозглашения осадного положения Штанцл был арестован 15 октября 1941 года[138].

10 октября 1941 года в подпольном «Руде право» появилась статья с ответом Гейдриху под характерным названием «Мы были и будем»: «…Мы знаем, что варварский террор, начатый гитлеровскими псами Гейдрихом и Франком, – не что иное, как проявление беспомощности, попытка сломить прежними средствами волю нашего народа к жизни. Это проявление страха перед приближающимся часом неминуемой расплаты… Мы еще больше снизим темп производства, усилим еще больше бойкот всего нацистского, повысим уровень саботажа…»[139]

Главными способами борьбы подпольных ячеек КПЧ стали в конце 1941 года перерезание тормозных шлангов вагонов и выведение из строя подшипников подвижного состава, в которые насыпали песок. Железнодорожникам даже запрещали носить на работу карманные складные ножи. В сентябре 1941 года на железных дорогах было зарегистрировано 94 случая саботажа, а за первую неделю октября – 64. Всего в октябре 1941 года гестапо зафиксировало в протекторате 283 случая саботажа, в том числе 236 случаев повреждения тормозных шлангов вагонов. Было также выявлено 12 поджогов и четыре случая порчи телефонных линий. Несмотря на осадное положение, в октябре 1941 года все же были отмечены три забастовки.

Большинство участников этих отважных акций были людьми молодыми, и 20 ноября 1941 года чехословацкая радиостанция в СССР «За национальное освобождение» начала передавать специальные молодежные программы. В самом протекторате партия начала издавать нелегальный журнал «Вперед» с подзаголовком «Газета молодых». Одним из авторов «Вперед» был Фучик.

В феврале 1942 года он писал в подпольном номере «Руде право» (газета выходила примерно раз в месяц): «Мы приветствуем вас из глубокого подполья, герои Красной армии! Приветствуем тех, кто с великолепным мужеством и самоотверженностью борется за свободу своей отчизны и тем самым за нашу свободу и свободу всех порабощенных народов Европы. Когда-то, оставленные всеми другими, мы верили в вас и в вашу силу и из нее черпали свою энергию для сопротивления самым зверским поработителям, каких только знает история. Мы знали, что придет час, когда вы сумеете разбить военную машину мирового фашизма. Час этот настал. Мы понимаем, что это должно означать и для нас, ибо антигитлеровский фронт проходит и по нашей земле.

Поэтому к своему братскому приветствию мы присоединяем обещание, что в эти решающие дни мы сделаем все, чтобы как можно скорее нанести поражение Гитлеру. Мы будем подрывать его тылы, выводить из строя его транспорты на нашей территории, саботировать военное производство и всеми силами и средствами бороться против того, чтобы наш общий враг не смог воспользоваться нашей страной и ее народами для отдаления дня своей катастрофы, к которой вы его гоните. Связанные с вами в решающей борьбе против Гитлера не на жизнь, а на смерть – мы победим!»[140]

И все же террор Гейдриха возымел свои результаты. Весной 1942 года было зарегистрировано только 36 случаев саботажа.

Между тем эмигрантское правительство Бенеша и его союзники из властей протектората были сильно дискредитированы в глазах чешского населения своим бездействием. Несмотря на явный коллаборационизм Гахи, отношение к нему в Лондоне принципиально не изменилось. 15 сентября 1941 года в телеграмме посланнику в Москве Фирлингеру министр иностранных дел в правительстве Бенеша Масарик писал: «Мое отношение к Гахе и всему режиму (протектората) ты знаешь… Я отказываюсь нападать на них и вообще полемизировать с людьми, которые по существу идут с нами. Это была бы неразумная политика»[141].

Бенеш поддерживал Гаху, потому что рассчитывал опереться на государственный аппарат протектората после разгрома Германии и не дать коммунистам создать новые органы власти. В июне 1941 года англичане в одном из меморандумов так отразили взгляды Бенеша на сей счет: «…Пока что он стоит на той точке зрения, что… правительство Гахи должно остаться. И именно потому, что в наступившем хаосе необходимо как можно дольше сохранить чешский административный аппарат в интересах сотрудничества с Лондоном. Особенно в случае падения Германии следует предотвратить социальный и политический переворот и помочь государственной машине быстро провести перестройку согласно указаниям лондонского правительства»[142].

Чтобы восстановить пошатнувшийся авторитет эмигрантского правительства, глава разведслужбы Моравец задумал осуществить теракт против Гейдриха силами спецподразделений чехословацкой бригады в Англии. Англичане идею одобрили. Есть даже версия, что именно британская разведка и подсказала Моравцу саму идею покушения. Якобы англичане опасались, что Гейдрих может раскрыть сотрудничество с английской разведкой главы абвера (военной разведкой Германии) адмирала Канариса.

На самом деле никаким борцом Сопротивления Канарис не был, на английские спецслужбы не работал, а Гейдрих его уважал и считал своим учителем в деле разведки.

Британские коммандос из SOE (Special Operations Executive – Командование специальных операций, секция разведслужбы МИ-6) в 1941 году по просьбе Моравца обучили несколько десятков чехословацких десантников-добровольцев. Все кандидатуры одобрял лично Моравец. Бойцы-парашютисты проходили обширную подготовку. Например, их ставили на доску, которую затем выбивали из-под ног. В падении десантник должен был достать пистолет и попасть в мишень. Учили также обращению с взрывчаткой, азбуке Морзе и топографии, а также борьбе без оружия.