на свидание, и она согласилась, в тот же день я ее поцеловал. Мы начали встречаться, по школе ходили, держась за руки. Никто и слова не говорил, ведь я был популярен, со мной хотели общаться и не ставили мои слова или действия под сомнения. А я понимал, что мои чувства изменились, да и я сам становился другим, меня это очень пугало. Отец все так же пропадал на работе, но я уже привык к одиночеству и первая и последняя наша с Ди ночь, произошла у меня. Так хорошо мне еще никогда не было, Диана осталась с ночевкой, а утром я вызвал ей такси, и когда она уехала, вернулся в дом. В гостиной обнаружил отца, в компании молоденькой девицы. Меня обуяла такая злость, что я еле сдержался, чтобы не ударить его. Как он посмел привести домой эту шл*ху? Чувство ненависти вернулось, и на следующий день я порвал с Ди. И не просто порвал, а высмеял ее при всей школе, сказав, что мне просто было скучно, и я решил поиграть в новую игрушку. А теперь мне надоело, и она может проваливать. Но, даже после этих слов она пыталась заглянуть в глаза, и понять что происходит, Диана верила в нас и искренне любила, а я растоптал ее сердце, назвав «толстой дурой, ведь только дура могла поверить, что я полюблю такую как — ты». Эти ужасные слова я никогда не забуду, как и ее глаза, полные боли. — Мирон зарывается своей пятерней в волосы и тяжело дышит, глаза блестят от непролитых слез. — Я пожалел о том, что сказал в тот же момент, но слово ведь не воробей. Диана убежала вся в слезах, под громкий смех учеников школы, а я сдерживал себя, чтобы не побежать за ней.

— Что случилось потом?

— Через несколько дней в школу пришли ее родители, так же вызвали моего отца, что меня удивило, он приехал. Но, мое удивление быстро сменилось болью, поскольку ко мне подошла мама Дианы, по ее щекам катились слезы, и она дала мне пощечину, сказав, что Ди, моя Ди, пыталась покончить с собой, и ее еле откачали. Все из — за меня. В тот момент я понял, что потерял. Понял, что любил ее, и испугался именно этого чувства. Испугался, что если с ней что — то случится и, я останусь один как отец, не смогу с этим справиться. Поэтому поступил так подло, и в итоге мои действия как раз привели к тому, что ее почти не стало.

— Ты не пытался ее найти? Поговорить?

— Не нашел. Ее перевели в другую школу, и они переехали. Да, и отец не дал мне продолжить поиски, а отправил заграницу, чтобы больше не создавал проблем. Выпускной закончил там, и поступил на первый курс тоже, но, проучившись один семестр, понял, что больше не могу находиться вдали от дома. Я изменился, и понимаю, что если бы не мои игры и нестабильная психика, Диана была бы в порядке. Во всем виноват я!

— Не вся вина лежит на тебе, Мирон. Это так же вина твоего отца. Если бы Петр уделял тебе время, ты бы не вырос таким и не сделал те ошибки. Теперь я понимаю, почему ты на него так реагируешь. Но, кажется, он тоже понимает, что вина лежит и на его плечах, и пытается все исправить, наладить с тобой отношения.

— Ты не ненавидишь меня?

— Нет, с чего я должна тебя ненавидеть? Да, эта история ужасна, и ты поступил плохо, но ты был ребенком. Обиженным ребенком, который не мог справиться со своими проблемами сам.

— Спасибо тебе Ева. Ты самый добрый человек на свете. Я боялся, что после моего рассказа, ты отвернешься от меня. Ведь с тобой поступили так же. Но, думаю, Дима совершил ту же ошибку, что и я. И видно, что он любит тебя. Мне кажется, стоит его выслушать. Я бы все отдал, чтобы увидеть Ди, и попросить прощение. Мне кажется, что твоего Диму, кто-то или что-то на это подтолкнул.

— Не знаю, Мир. Я хочу дать ему шанс все объяснить, но я боюсь. Рана еще слишком глубока. Возможно чуть позже.

В этот момент раздается мелодия звонка, которая у меня стоит на Софу, интересно, что ей могло понадобиться. Мы не виделись со вчерашнего дня, ведь она теперь живет с Егором, и все свободное время проводит с женихом.

— Да, Соф, слушаю!

— Ева, родная моя, это Дима. Ты только не волнуйся, София в больнице. Ее сильно избили. Я нашел ее на земле, недалеко от дома Егора. — Мой мир переворачивается после этих слов.

24 Глава

Дима

Ева приезжает в больницу через час. Все это время я сижу в комнате ожидания, и думаю, о том кто мог так поступить с Софией. И на ум напрашивается только один человек — Ната.

Мы с Егором договорились встретиться и посидеть у него, я знал, что они с Софией жили вместе, и на вопрос: "не против ли Софа моего визита?" Егор сказал, что не против. Когда подходил к дому, услышал звук возни и стоны, завернув за угол, увидел на земле Софию, на ней не было живого места, а рядом ни души. Я тут же вызвал карету скорой помощи, и позвонил Егору, он спустился буквально через минуту.

Софа была без сознания, но мы не стали ее трогать, чтобы не навредить еще сильнее, а через десять минут подъехала скорая, и ее быстро загрузили в машину. Егор поехал с ней, а я на своей машине. Еве позвонил еще во дворе, с телефона Софы, так как знал, что если позвоню со своего, она не возьмет трубку. А Егор от нервов свою трубу оставил дома.

Подозрения в причастии Наты, были не только у меня, Егор был уверен, что это она, и метал молнии. Но, потом он кому — то позвонил и, услышав то, что говорит ему собеседник, растерялся.

— Это не она. — Произнес Егор, когда завершил вызов. — Знакомый говорит, что Ната уехала в Милан со своей маман, еще пару дней назад, и вернется не раньше чем через неделю.

— Тогда кто это мог быть? Били с особой жестокостью, на Софии живого места нет.

— Я не знаю, но, черт возьми, добьюсь правды,