«Первый звонок!»

Затем антракт закончился. Кто-то из актеров закрылся в своих гримерных, поглощая пирожки бродячей торговки, а кое-кто, как Артем Игнатьев, прошел за кулисы, понаблюдать за игрой коллег по актерскому цеху. Коридор опустел, и поэтому любое передвижение по нему бросалось в глаза. Поэтому Марию и заметили, как и рассчитывал убийца. А Воронцов признался сам, что в это время находился наверху, разговаривая с женой.

«Второй звоночек!»

Затем он умудрился не заметить, что оружие, из которого убили Левицкого, как две капли воды похоже на его собственное. А когда понял это, то поддался на уговоры жены и дождался утра, чтобы проверить свои опасения и убедиться, что револьвер из его сейфа украден. А тут еще скандалы с Левицким, сутью которых, возможно, был шантаж!

«Третий, четвертый, пятый, шестой…»

Список косвенных улик, указывающих на возможную причастность директора театра к убийству Левицкого, можно было бы и продолжить. Но Гуров не собирался гадать на кофейной гуще.

С тем же самым успехом можно было подозревать в убийстве и его жену, и ее подругу Светлану Турчинскую. Ведь именно она принесла в гримерную Марии бутылку со спецминералкой. Хотя и тут могло оказаться, что эту воду Турчинской подсунул кто-нибудь другой.

Гуров понимал, что можно вконец погрязнуть в мелких деталях. Но, по крайней мере, две ниточки были в его руках – бутылка с минералкой и пожилая торговка пирожками.

Первая должна была непременно вывести сыщика на след преступника. Эта ниточка была очень тонкой и могла в любой момент оборваться. Но Гурову приходилось вытаскивать и более безнадежные дела.

А старушка могла помочь в другом. Сыщик все еще не имел ни малейшего представления о том, кто заходил в гримерную Марии перед ее появлением в театре и мог срезать со сценического костюма пуговицу. Судя по утверждению Турчинской и охранника, бабка в это время была уже в театре и зорко высматривала в коридоре, кому всучить свои кулинарные шедевры. Она должна была видеть, кто входил в гримерную Строевой. И Гуров просто обязан был заставить ее вспомнить это!

Но со старушкой можно будет поговорить только поздно вечером. А пока перед сыщиком стояли две задачи: отдать бутылку с минеральной водой на экспертизу, чтобы узнать, чем именно преступник начинил ее, и постараться выяснить, каким материалом на Воронцова располагал покойный Левицкий. Это тоже могло быть ключом ко всему делу!

* * *

– Показывай, что нарыл, – пробормотал Орлов, кивая на стул рядом.

– Да что показывать-то? Тут и самому мало, – загундосил Станислав, и генерал от удивления потерял дар речи. – Сами знаете, сейчас времена какие. Люди и мусор-то перестали выкидывать. Все в дело идет. Даже на пищевых отходах теперь пенициллиновый грибок от простуды выращивать научились.

– Ты что, опять паясничаешь? – удивленно спросил Орлов, глядя на Крячко снизу вверх.

– Никак нет! – рявкнул Станислав. – Просто немного замечтался о вольной жизни.

– Тьфу на тебя! – сердито фыркнул генерал. – Сядь, говорю, клоун, и докладывай.

Крячко глубоко вздохнул, обреченно пожал плечами и опустился на стул рядом с Орловым. Ни слова не говоря, Станислав выложил перед генералом лист компьютерной распечатки, на котором значились только три фамилии. Орлов удивленно вскинул брови, увидев такое безобразие. Но прежде чем он успел возмутиться, Крячко довольно подробно доложил о проделанной работе и о своих выводах. Генерал слушал его, ни разу не перебив, и с каждым словом все больше и больше мрачнел. А когда Станислав закончил свой доклад, он со злостью стукнул ладонью по столешнице.

– Так мы Левке ничем и помочь не можем, что ли?!

– Ну почему? – пожал плечами Крячко. – Шансы еще есть. Хотя и мизерные.

Станислав принялся выкладывать свои соображения по поводу возможных сообщников у подозреваемых. Из его слов получалось, что человек, ненавидящий Гурова и все, что с ним связано, несколько лет вынашивал планы мести, тщательно наблюдая за жизнью сыщика со стороны. А для того чтобы не упускать из виду и жену Гурова, преступник мог втереться в доверие к какому-нибудь работнику театра и получать от него подробную информацию обо всем, что там происходит.

Продумав свой план до мелочей, он затем для его осуществления нанял человека из своего круга. Или, может быть, задействовал какого-нибудь кровного кореша или родственника.

– Теперь я хочу проверить, нет ли у кого из троих подозреваемых знакомых среди работников театра, – закончил свой рассказ Крячко. – Если в отношении кого-нибудь результат будет положительным, то я о-очень серьезно за этого человечка возьмусь…

– А если нет? – перебил его генерал.

– А я тебе не господь бог, чтобы заранее знать все ответы, – огрызнулся Станислав. – Если дело не выгорит, то будем искать другие ходы.

– А меня к тому времени уже с потрохами съедят, – махнул рукой Орлов. – Газеты, смотри, что вытворяют! Словно взбесились все. Из-за них меня самого замминистра едва под арест не отправил в связи с тем, что Мария до сих пор на свободе. Хорошо, что хоть одно солидное издание умудрилось Леву разыскать и интервью от него добиться. Не знаю, правда, как им это удалось, но эта статейка сработала. Только благодаря ей мне удалось убедить начальство, что все необходимые на данный момент меры уже приняты.

– Может, перестанешь плакаться? – Крячко наконец не выдержал бормотания генерала. – У тебя работа такая, от начальства нас отмазывать и под ногами не путаться!..

– Ты как со мной разговариваешь? Что это значит: «под ногами не путаться»? Белены объелся, полковник?! – взбесился после этой фразы Орлов. – Много себе позволять стали!..

Крячко понял, что действительно переборщил. Все-таки он не Гуров. А что позволено Юпитеру, то не позволено быку!

– Извини, Петр, я немного погорячился, – примирительно протянул он. – Просто нервы с этим делом ни к черту стали!

– Погорячился он, нервы шалят. Пустырник попей. Помогает, – буркнул генерал, но было очевидно, что извинения Станислава успокоили его. – Еще предложения есть?

Крячко ничего не ответил. Он только отрицательно покачал головой и зачем-то принялся скатывать в трубочку листок, на котором были написаны имена трех возможных врагов Гурова. Генерал тоже молчал, и на некоторое время в кабинете стало слышно, как стрекочет в приемной факс, принимая от кого-то сообщение.

– А что, если все на самом деле куда проще? – неожиданно встрепенулся генерал, который до этого, казалось, уснул в своем кресле. – Чем перед убийством Левицкого занимался Лева?

– Да ерундой какой-то, – пожал плечами Станислав. – Ты же сам сунул ему двух «глухарей». А он откопал, что они как-то связаны с квартирными махинациями.

– Ни хрена себе «ерунда»! – возмутился Орлов и, достав из стола маленькую жестяную коробочку с монпансье, кинул один леденец в рот. – Ну-ка, Стас, прикинь. А не могли убить Левицкого в связи с последним расследованием Гурова?