– О, как ужасно, – пробормотала Эмили, охваченная еще большей тревогой.

Фабиан развел руками.

– Поскольку они оба уедут, в больнице будет не хватать персонала. Поэтому мне нужно лететь.

– Да-да, конечно. – Она заставила себя быть спокойной. – Может, приготовить ужин?

Фабиан покачал головой.

– Нет времени. Я заказал такси до аэропорта. В девять вечера есть рейс до Лос-Анджелеса, а утром я пересяду на самолет до Боготы.

– Я по крайней мере могу приготовить кофе? – У Эмили было странное чувство нереальности происходящего, и она изо всех сил старалась сохранить самообладание.

– Налей мне скотч. Со льдом. – Он направился к письменному столу.

Эмили выполнила просьбу, принеся из кухни бокал с виски.

Фабиан собирал бумаги. Его лицо было угрюмым.

– А как же твоя книга? – поинтересовалась Эмили.

– В пятницу приедет Мэнди и закончит свою часть, а мою получит позже.

А как же я? – хотела спросить Эмили, но смолчала. Буря чувств обрушилась на нее. Пожалуйста, скажи что-нибудь, безмолвно умоляла она. Прошу тебя, скажи, что любишь меня и хочешь, чтобы я поехала с тобой.

Фабиан молча разбирал бумаги.

– Я поеду с тобой, – нарушил тишину голос Эмили. – Соберусь и приеду на следующей неделе.

Фабиан замер. Он не смотрел на нее. Его взгляд сосредоточился на бумагах.

– Нет, Эми. Нет.

Внутри у нее все сжалось.

– Почему нет?

– Сейчас не время для подобных решений. Ничего не получится.

– Почему не получится? – Эмили не могла скрыть обиды в голосе.

Наконец Фабиан повернулся и полным сожаления взглядом посмотрел на нее.

– Индейский городок высоко в горах не для тебя, Эми. Это холодное, бедное, скучное место.

– Почему-то ты не думал об этом, когда предлагал поехать с тобой в Африку?! – воскликнула она.

– Это было очень давно. С тех пор многое изменилось.

– Да, изменилось. – Она вытерла свои влажные руки о хлопковую юбку. – Я уже не тот напуганный, неуверенный в себе подросток.

– Да, это так. – Его голос прозвучал бесстрастно.

Эмили знала, о чем он думает. Она была независимой женщиной, со своим образом жизни и большим, красивым домом. Женщиной, привыкшей к роскоши и удобствам, которые не могла просто так променять на что-то другое.

– Я знаю, чего хочу, Фабиан, и мне, а не тебе решать, какое место для меня, а какое – нет. – Она на мгновение умолкла, прежде чем сказать главное: – Я принадлежу тебе, Фабиан. Мы подходим друг другу.

На его лице читались противоречивые чувства. Он подошел к Эмили и положил руки ей на плечи.

– Прошу тебя, Эми, не делай этого, – хрипло проговорил он. – Не усложняй все еще сильнее.

– Я не понимаю, – дрожащим голосом ответила Эмили. – Не понимаю, почему ты так поступаешь! – Она пыталась сохранить спокойствие. – Ты скоро вернешься сюда?

– Не знаю. Смотря как пойдут дела. В любом случае, не скоро.

Эмили застыла на месте.

– Скажи мне правду, Фабиан. Почему я не могу поехать с тобой?

– Потому что ничего не получится! – повторил он, отпустил ее и повернулся к столу.

– Это из-за того, что я держусь за большой дом? Все это мало меня интересует, Фабиан! Мне не нужен этот архитектурный памятник!

Он бросил пачку бумаг в корзину для мусора и посмотрел на Эмили.

– Разве?

– Да! – Эмили нетерпеливо убрала волосы с лица. – Фабиан, пожалуйста, я хочу быть с тобой. – О господи, подумала она, я не вынесу этого. Куда делась вся моя гордость, самоуважение?

Громкий автомобильный гудок известил о приезде такси. Фабиан обнял Эмили и поцеловал. Это был дежурный поцелуй – холодный, поспешный, бесчувственный.

– Будь счастлива, Эми, – недрогнувшим голосом произнес Фабиан, отошел от нее и взял свой багаж.

На сказав больше ни слова, даже не обернувшись, он вышел из дому…

После отъезда Фабиана Эмили стояла в пустом коттедже до тех пор, пока обида, смятение, злость, кипевшие в ней, не сменились безысходным отчаянием.

Почему Фабиан так поступил? Будто что-то произошло за несколько дней до его отъезда. Ведь он мог придумать удобные отговорки или просто честно признаться, что не хочет, чтобы она поехала вместе с ним в Колумбию. Он мог сказать, что вернется, как только позволят обстоятельства, он мог сказать, что любит ее. Мог… должен был…

– Милая, ты похожа на смерть, – суетилась вокруг Эмили Берта. – Фабиан вернется. – Она налила чашку кофе и поставила перед подругой. Распахнутое окно открывало кусочек темного неба, усыпанного звездами. Воздух был наполнен запахом осенних цветов. Эмили посмотрела в бездонную пропасть небес, моля о чуде…

– Он не вернется. По крайней мере, не ко мне. – Эмили ссутулившись сидела за столом на кухне. Она слишком устала за последние дни. Голос ее звучал так, словно все кончено, будто ее душа покинула тело так же, как радость и счастье исчезли из ее жизни.

Пустота и одиночество большого дома сильно угнетали ее, и она села в машину и приехала к подруге.

Из гостиной доносился негромкий смех мужа Берты.

– Дорогая, Фабиан торопился! – воскликнула Берта. – Подумай, какую ответственность он несет за свой госпиталь! Дай ему время разобраться во всем, привести в порядок свои мысли.

Прошла неделя после отъезда Фабиана, а Эмили до сих пор ничего не знала о нем. Ни одной весточки. Ее мучила бессонница. Она была одержима одной мыслью – понять то, что случилось.

Я не могу снова потерять его, вновь и вновь повторяла она. Он не может решать за меня, что мне нужно и можно.

– Ты же знаешь, – продолжала Берта, сидя напротив гостьи, – нужно намного больше двух месяцев, чтобы преодолеть наслоения, накопившиеся за двенадцать лет разлуки. Чего ты ожидала? Что наступит мгновенная гармония? Что ты немедленно выйдешь замуж и будешь жить счастливо после всего произошедшего?

Эмили недоуменно сверкнула глазами.

– Да!

Берта рассмеялась.

– Ты неисправимая идеалистка. Немного реализма тебе не помешало бы.

– Вот как? Он бросил меня. Это и есть реализм?

– Мои утешения вряд ли помогут тебе.

– Конечно. Я чувствую себя самой несчастной на свете. – Она тяжело вздохнула. – Я начинаю по-настоящему ненавидеть себя. Полагаю, это плохой знак.

– Это хороший знак. Возможно, ты придешь к какому-то решению.

Эмили скорчила гримасу и встала.