там, спали. Сосуд Алгонквин вмещал ее душу и часть нее как воды. Если ее не было внутри, где она могла быть?

— Там, — Ворон посмотрел на тьму в небе. — Левиафан не просто поглощает ее озера. Он поглотил ее. Она полностью ушла в него, и мы не можем ее вытащить.

— Должен быть способ.

— Для этого нужно быть съеденным, — сказал Ворон. — Знаю. Я просто устал. Иначе почему я в этом облике? — он поднял огромную голову. — Когда я понял, что случилось, я попытался пробиться внутрь, но он создал себе броню из магии Алгонквин.

— Тогда нужно отойти и дать пробиться кому-то крупнее, — предложила Амелия.

— Дело не только в силе, — рявкнул Ворон. — Тут Левиафан не может нас съесть, пока не закончит Алгонквин и не станет достаточно большим, чтобы пробить защиту измерения, но внутри его панциря — его земля. Это как сосуд духа. Он управляет всем в своих владениях, значит, может съесть вас в любой момент, не переживая, что это отвлечет его от измерения, и, как я только что узнал, его зубы очень острые.

Ворон поднял крыло, показывая им кусок, который был откушен сверху.

— Потому твой план не сработает, — сказал он, повернувшись к Джулиусу. — Левиафан еще не закончил всасывать ее воду, но Алгонквин конец. Она технически еще не мертва, как дух, но она зарылась так глубоко в свой Конец, как только могла. Даже если удастся пробиться к ней, Левиафан поглотит тебя раньше, чем ты скажешь хоть слово.

Джулиус поморщился, и Марси было его жаль.

— Это был хороший план, — шепнула она, сжав его ладонь.

— Части этого — все еще хороший план, — сказала Амелия. — Я не хотела говорить с Алгонквин, но сожжение щупалец все еще можно устроить.

— Согласна, — сказала генерал Джексон. — Мы все умрем, едва Левиафан закончит с водой Алгонквин, так что замедление осушения озер должно быть задачей номер один. Я уже вызвала все военные самолёты Северной Америки. Добавь Харстрайкеров и Золотую Империю, и нам должно хватить силы в воздухе, чтобы остановить те щупальца.

Ворон переминался на больших когтистых лапах.

— Не хочу все рушить, но вряд ли этого хватит. Когда я искал путь внутрь, я увидел, какое большое тело Левиафана. Я не мог пролететь мимо в реальном мире из-за неуправляемой магии, но я нырнул в Сердце Мира, чтобы посмотреть через круг Широ.

Марси совсем забыла об этом.

— Конечно! — закричала она, шлепнув себя по лбу. — Почему я не подумала об этом?

— Не расстраивайся, — сказал Ворон. — У меня намного больше опыта в хитростях. В общем, я рассмотрел новый облик нашего врага, и он большой.

— Насколько? — спросила Эмили.

— Апокалиптично, — ответил дух, быстро чертил на замерзшей земле когтем карту. — Тело Левиафана охватывает регион Великих Озер. Щупальца от озера Верхнего до восточного края озера Онтарио. Только вода занимает девяносто пять тысяч квадратных миль территории, и он покрывает землю между ними. Это семь штатов, и небо занято огромным парящим Концом. И не только маленькие штаты Восточного побережья. Средний Запад тоже.

Мирон схватился за голову.

— Тогда нам конец, — тихо сказал он. — Даже если бы все было готово сейчас, мы не сможем защитить такую территорию.

Ужасная тишина воцарилась после этого. Все, даже Амелия, смотрели на землю. Только пророки не выглядели так, словно слышали барабаны их казни. Боб даже не обращал внимания. Он сидел на земле, закрыв глаза, веки быстро трепетали, глаза двигались за ними. Марси надеялась, что он искал новые возможности исхода, где они не умрут, но он мог и спать. Черный Размах стоял в стороне, скрестив руки, словно он был бесстрастным наблюдателем конца этой драмы. Учитывая, что он мог в любой момент уйти, Марси его таким и считала.

— Мы все еще можем убежать, — сказал конструкт, когда молчание затянулось.

— Ты можешь убежать, — прорычала Амелия. — У нас все еще проблемы.

— Никому не нужно бежать, — твердо сказал Джулиус, повернулся с улыбкой к Марси. — Лучшие разумы на планете работают вместе. Мы можем разобраться.

Марси покраснела от непрямого комплимента, что было мило, но неточно. Она стала Мерлином, потому что у нее было правильное отношение к Сердцу Мира, а не из-за того, что она была гениальным магом. Это была работа Мирона, и он был в тупике, как и все. У нее бывали проблески, но, несмотря на все ее академические стремления, но Марси была простым магом. Кроме Призрака, ее опыт в магии был сосредоточен на снятии проклятий, чарах, изгнании мелких духов, как барсучиха, с которой они с Джулиусом столкнулись на последнем заказе до…

Марси застыла, ее глаза расширились.

— А как насчет изгнания?

Амелия приподняла бровь.

— Что насчет изгнания?

— Нельзя изгнать Безымянный Конец, — сказал в то же время Мирон. — Они — не духи.

— Это не важно, — сказала Марси, ее голос дрожал от волнения, она указала на черный силуэт в небе. — Причина, по которой это существо попало в наше измерение, это Алгонквин, скрывшая его. Если это так, не важно, дух Левиафан или нет. Он полагается на магию Алгонквин, чтобы скрыться, а Алгонквин можно изгнать.

— Это удивительно логично, — Ворон повернул голову. — Мирон, ты — наш эксперт. Мы могли бы это изгнать?

— В теории, это возможно, — признал Мирон. — Но это не будет работать в реальности. Не просто так Алгонквин никогда не изгоняли. Она слишком большая. Нужен круг, чтобы вытянуть всю магию из Великих Озер, и он должен охватить все северное полушарие, не упоминая магов, которые нужны, чтобы его использовать.

— Сколько магов? — осведомилась Эмили.

Мирон задумался на миг.

— Не меньше сотни тысяч, а это на девяносто девять тысяч девятьсот пятьдесят два больше, чем нынешний мировой рекорд группы магов, — он покачал головой. — Это не плохая идея, просто она не сработает в таком масштабе.

— Если это делать по-твоему, — сказала Марси. — Но я говорю не об осушении, — она ухмыльнулась. — Я говорю о молоте.

Глаза Мирона расширились, а потом он прижал ладонь к лицу.

— Ты не серьезно.

— Почему нет? — спросил Джулиус. — Что за молот? И почему она может быть не серьезна?

Марси открыла рот, чтобы объяснить, но Мирон опередил ее:

— Есть два метода изгнания духов из физического мира, — властно сказал он. — Самое распространенное — изгнание осушением, при котором духа ловят в круг, из него высасывают всю магию, пока он не сдается, или после этого у него не остается сил поддерживать физический облик.

— Это я использовала на всех духах, когда мы вели бизнес, — объяснила Марси.

— Именно, — сказал Мирон. — Осушение — главное орудие мага,