чувством, а потом, когда уже поздно что-то исправить, вспоминаешь, что вот же, паспорт то я и не взял, а он как раз сегодня понадобился. Чувство ошибки в расчётах. Я что-то упустил, что-то важное.

Я попытался поймать эту мысль, стало хуже. Чувство, что что-то упустил, усилилось. Я стал перебирать всё, что только относилось к делу. Перчатки взял, шапку-маску взял, кстати, надо одеть, одел, кроссовки, арматурный прут, дорога, камеры на дороге, телефон оставил, жду Елисея, он должен умереть… В какой-то момент я понял, что опять выпал из реальности, как это уже не раз бывало за последнюю пару недель после вызволения меня из психушки. Чёрт! Я же не следил в это время за клубом. Я лихорадочно стал оглядываться, вроде, ничего не упустил. Никто не входил и не выходил. Да что ж такое-то со мной?! Все эти выпадения из реальности – это напрягает. Сейчас хоть понятно, что причиной этого является какой-то совершенно бесчеловечный эксперимент. Надо будет, конечно, продолжить разбираться с этим. Я очень надеюсь, что, вспомнив все подробности, все внушения, все команды, я стану более адекватным.

Мысль переключилась на мою супер-реакцию. Причём нельзя сказать, что это всего лишь хорошая реакция, это что-то совсем иное. Когда меня атакуют, я перемещаюсь очень правильно, будто я годами только и делал, что участвовал в поединках, хотя я в них не участвовал. К моему совсем нечеловеческому восприятию прилагается также знание и уверенность, как поступить. При этом скорость мышления просто поразительная. Я в этом состоянии успеваю анализировать все движения противника. Также очень интересно было обнаружить, что, оказывается, эта способность изредка включалась в некоторых критических ситуациях и раньше, но при этом все моменты её использования как-то выцветали в памяти. Я смог обратить на это внимание только с помощью Лёхи и Серёги, но мне кажется, что то, что со мной сделали в психушке, тоже как-то повлияло на то, что я смог это в себе заметить. Слишком много странного со мной стало происходить в короткий период времени. Вопросы появляются быстрее, чем находятся ответы. Тем не менее я рад, что в плане ответов получается хоть что-то откопать. В памяти всплыли обломки зубной эмали. Да, будет кем или чем заняться после того, как разберусь с Елисеем.

Опа! А вот и он. Трое молодых людей вышли из здания, два парня и девушка. Один из парней – Елисей. Сердце застучало побыстрее, ладошки вспотели. Я судорожно натянул перчатки. Теперь ржавый рифлёный прут точно в руках скользить не будет. Сейчас самый волнительный момент. Выйдя из клуба, все трое отошли от крыльца на пару метров и остановились поговорить. Незнакомый парень обнимал за талию знакомую Настю-недохореографа. Елисей был без пары. Такой же неудачник как я – проскочила грустная мысль. Постояв минут пять вся компания двинулась на стоянку. Подошли к BMW пятой серии. Я затаил дыхание. Если они втроём сядут в машину, можно считать эту попытку проваленной. Нет. Елисей и парень пожали друг другу руки, Настя села за руль, её ухажёр рядом с ней, Елисей остался один. Проводив взглядом отъезжающую машину, моя жертва пошла как раз тем маршрутом, какой я и предполагал.

Я тихо отошёл от окна и стал аккуратно, но по возможности быстро перемещаться к противоположной стороне здания. Выскочив из окна, я побежал к тому месту, которое заранее наметил, как наиболее подходящее: примерно в центре территории возле двух явно заброшенных зданий было очень слабо освещённое место, а в узком проходе между ними было вообще темно. Я встал у стены и взял прут в правую руку. Моё тело решило, что кровь для него сейчас неактуальна, а вот адреналин – самое то. Сердце колотилось как бешеное, меня физически потряхивало. Очень напрягало, что надо сохранять неподвижность, было очень неприятно стоять застывшим. Но потерплю. Елисей должен появиться с мгновения на мгновение.

Вижу спокойно идущую ссутулившуюся фигуру. Елисей. Сейчас всё произойдёт.

Мысли метались. Я не продумал, как именно нападу! Вот не приходилось раньше выскакивать из-за угла, чтобы проломить человеку голову. Опыта, сука, не хватает. Выскочить перед ним? Тогда он может развернуться и броситься бежать к клубу или заорёт. Сбоку – ненадёжно, можно легко отшатнуться. Я решил напасть сзади. У нас же тут не дуэль. У нас убийство. Елисей шёл по центру дороги. От угла, за которым я стоял, до него было метра четыре. Когда он поравнялся со мной, я выдержал паузу буквально в полсекунды и выскочил за его спиной и как мог быстро рванул к нему, одновременно делая замах прутом. Я старался двигаться тихо, но мы были достаточно далеко от клуба и звуки музыки не могли заглушить шорох моих шагов. Елисей оглянулся, но уже ничего не успевал предпринять. У него даже на крик времени не было, я увидел только расширившиеся от испуга глаза и начавший открываться рот, как удар прутом… Прошёл в сантиметре от его головы! Да как так-то?! Это же не комар, сука, а голова!

Елисей опешил сам, он подавился криком и стоял в шоке. Я, видя его замешательство, снова замахнулся и ещё раз, уже нормально нацелившись, что есть силы обрушил ему на голову свою арматурину. Сверху вниз. И снова промазал. Елисей стоял как статуя. Я промазал, так как меня неожиданно немного повело в сторону и прут прошёл мимо, не попав не только по голове но и по плечу. Происходящее настолько шокировало Елисея, что он даже не пытался увернуться. Но теперь к шокированному Елисею присоединился шокированный Маугли. Да какого чёрта я не попадаю?! Он же стоит неподвижно! Ситуация не располагала к долгим размышлениям, но я вообще не понимал, что происходит. Я на секунду просто застыл. Возникшую идиотскую паузу неожиданно заполнил Елисей:

– Это пранк? – не очень веря сам себе, но с надеждой спросил он.

Я решил не отвечать, судорожно ища выход из ситуации. То ли прут у меня бракованный, то ли руки. Тогда что делать. Всплыла картина, как я роняю на асфальт Небритого. Отлично! Это вариант! Я чуть наклонился и прыгнул к Елисею, толкая его плечом в грудь. На классический тэйк-даун это было мало похоже, но расчёт был правильный. Мы оба полетели на землю. Прут я выпустил из руки. Увернуться у Елисея не получилось. Я оказался сверху и вцепился обеими руками ему в горло. Горло было какое-то твёрдое. Я давил изо всех сил, Елисей вцепился своими хилыми ручонками