Ей захотелось вжаться в него, чтобы ощутить этот поцелуй всем естеством.

Она обвила руками его шею и нырнула в водоворот, захлестнувший ее с головой.

Для него в этот момент перестало существовать все, что было важным и существенным всего минуту назад.

Он забыл о Гатри и о Кеньоне и событиях двенадцатилетней давности. Вернее, не то чтобы совсем забыл, а просто, пока обнимал Алексу, все это отошло куда-то на самый задний план.

Траск сжал ее в своих объятиях еще сильнее.

Она была мягкая и трепещущая. И источала необыкновенный аромат. Он знал прежде женщин, которые хорошо пахли, но ни одна из них не обладала таким восхитительным ароматом.

Это тело казалось ему совершенным, как будто созданным специально для него. Когда она оторвалась от его губ и открыла рот, чтобы перевести дыхание, ему захотелось выбежать на улицу и совершить какой-нибудь немыслимый подвиг, например, окончательно завершить исследование бассейна Амазонки, слетать на Венеру, а может быть, и дальше.

Но первое, что ему очень хотелось сделать, это овладеть ею. Здесь и сейчас.

Он чуть ослабил объятие и поставил ногу на край фонтана, ощущая ее бедро, которое касалось внутренней части его бедра.

Нет ничего соблазнительнее воды в пустыне.

Затем, не прекращая поцелуи, поднял Алексу на руки и перешагнул низкий бортик бассейна фонтана. Под мягкий теплый дождь.

С трудом дыша, ловя ртом воздух, Алекса слегка откинулась назад, но ее руки продолжали крепко обвивать его плечи. Мокрые волосы облепили ее хорошенькую головку. Она смотрела на него сквозь нежную водяную дымку, и ее глаза изумительно светились.

Она взяла в ладони его лицо, закрыла глаза и начала легонько покусывать до тех пор, пока ее зубы не сомкнулись на мочке уха.

Он с наслаждением заскользил руками по ее телу, ощущая каждый его миллиметр. Затем охватил ладонями напряженные полные груди.

Зал водолечебницы казался сейчас сказочным миром. С Траском такое творилось в первый раз. Это было немыслимо, что он, сухой, грубоватый прагматик, вдруг так отдался на волю фантазии.

Он расстегнул молнию на ее платье, стащил его и швырнул в бассейн. Туда же через секунду полетел и лифчик.

Она расстегнула его рубашку. Почувствовав ее руки на своей голой груди, он содрогнулся.

— Ты такой приятный, — прошептала она, прижимаясь щекой к его плечу.

Ощущение того, что она его хочет, было предельно возбуждающим.

Он опустился на колени и, зацепив пальцами резинку ее колготок вместе с трусиками, быстро спустил вниз, до лодыжек. Потом медленно раздвинул ее ноги и скользнул пальцем туда. Она застонала, начала задыхаться и, едва удерживаясь на ногах, судорожно сжала его плечи.

Он отпустил ее и стал расстегивать ремень на своих брюках, что заняло несколько секунд.

А затем подхватил Алексу на руки и понес к ближайшей софе. Она же, обвивая руками его шею, исступленно шептала на ухо какие-то ласковые слова.

Просто чудо, что он по дороге не кончил, а сумел уложить ее на покрывало, будучи вполне готовым. Она обвила ногой его бедро.

И он со стоном вонзился во влажный жар ее роскошного тела.

Вода в бассейнах булькала, плескалась, а они предавались древнейшему и, наверное, самому глубокому из всех видов человеческих наслаждений.

Наконец она вскрикнула и затрепетала. Не в силах себя сдержать, он мгновенно откликнулся на это сладостное требование ее тела, которому нельзя было противиться.

Где-то в мерцающей пустоте зазвонил колокол, предупреждающий о том, что они рискуют, позволяя себе быть захваченными в плен своих фантазий.

Но они его пока не слышали.

Алекса сидела на краю софы, завернувшись в большое купальное полотенце. Ей казалось, что она спит, и это все сон. Насыщенная парами атмосфера зала, пенящиеся фонтаны, бассейны, наполненные голубой водой, и слабо поблескивающие плитки пола.

И на софе сидела не она. Потому что это не могла быть она. Она бы на такое никогда не решилась.

Нет, это был не сон. Просто в нее на время вселилась какая-то сумасбродная, обуреваемая страстью женщина. Как говорится, дорвалась. А теперь вот Алекса должна расхлебывать последствия.

Появился Траск. В купальном халате, который нашел в одной из раздевалок. В руке у него был второй, для нее.

Пока он приближался, она изучала выражение его глаз.

«Он все это спланировал заранее или так же, как я, оказался захваченным врасплох? Уже сожалеет о случившемся или надеется управлять мной с помощью страсти? Доктор Орминсон, лучше бы вам сейчас меня не видеть».

Траск остановился у фонтана, чтобы выловить их намокшую одежду и ее небольшую вечернюю сумочку. Затем подошел к софе и протянул халат.

— Домой придется ехать в этом. Она встала и, держа одной рукой полотенце, другой взяла у него халат.

— В этом, так в этом. — Она всеми силами старалась подавить в себе тягостное смущение. Во что бы то ни стало нужно было взять себя в руки и найти правильный тон, иначе можно умереть от унижения.

Алекса заставила себя улыбнуться:

— Только будет немножко неудобно перед персоналом отеля.

— Ерунда. Кому какое дело. — Он тоже слегка улыбнулся. — К тому же наш персонал достаточно хорошо вышколен, чтобы задаваться лишними вопросами, особенно если это касается босса.

— Но слухи по городу обязательно пойдут. От этого никуда не денешься.

— Мы выйдем через черный ход. И вообще, неужели тебя это действительно волнует?

— Конечно, нет. — Надевая халат, она отпустила полотенце, и оно соскользнуло. Ее голос был чересчур высоким. Сражаясь с халатом, она одновременно пыталась довести голос до нормального уровня. — О чем мне беспокоиться? Мы взрослые люди. К тому же то, что произошло между нами, по теперешним временам не такое уж большое событие.

Она никак не могла попасть в рукав.

— Послушай, позволь мне помочь тебе. — Траск взял у нее халат.

Алекса повернулась спиной и замерла, вцепившись обеими руками в полотенце.

— Если хочешь надеть халат, полотенце придется отпустить, — сказал он.

— Знаю.

Она глубоко вдохнула, закрыла глаза, затем отпустила полотенце и быстро всунула руки в рукава халата.

К ее огромному облегчению, это номер удался с первой попытки. Она ухватилась за свисающие концы пояса и поспешно завязала.

И только после этого открыла глаза.

Траск наблюдал за ней с мрачным интересом.

— Тебе нужно причесаться, — сказал он. — Пойду поищу расческу.