– Вот и хорошо, – приближаясь ко мне, хмыкнул Алихан. – После выходных готовься к поездке. Поедем в горы, мне нужно решить вопрос с землей, которую отец выбрал для нашего предстоящего курорта.

– Но Бика сказала… – начала я с сомнением.

– Мне плевать, что Бика сказала, – становясь позади меня и положив руки мне на талию, проворчал он. – Ее слово – ничто против моего.

– Но ведь ты сам когда-то говорил мне, что женщины Вашего дома не работают, – не сдавалась я.

Я прекрасно помнила этот разговор. Он состоялся за несколько дней до того случая, когда Алихан бросил меня. Тогда я была рада услышать это. Ведь работа казалась мне невероятно скучным занятием. Я никогда не хотела быть карьеристкой. Мне хотелось развлечений и сна до обеда. Сейчас, вспоминая все это, понимаю, какие это были наивные мечты.

– Не работали, но папа мне позволит. Он всегда все мне позволяет, – шепчет муж, неожиданно накрывая мою грудь руками.

– Эй! Прекрати сейчас же! – взвизгнула я, от шока взмахивая рукой и обжигаясь об край кастрюли. – Ай! – вскрикнула, толкая этого озабоченного плечом и несясь к крану, чтобы подставить руку под холодную воду.

– Сильно обожглась? – подошел он ко мне. – Зачем было дергаться? – произносит с явной досадой, словно я сама и виновата в своей беде.

– А зачем было трогать меня? Тем более так?! – не сдержалась я. – А вдруг твоя мама вошла бы и увидела нас?

– Зачем королеве заходить на кухню? Она уже дала свои распоряжения. Больше ей тут делать нечего. Давай сюда руку, – достав из ящика аптечку, он брызнул на мое пострадавшее запястье спреем от ожогов.

– Уйди, пожалуйста, и дай мне спокойно приготовить завтрак, – попросила как можно мягче.

Знала ведь, что это действует на него намного эффективнее криков и брани. Вот если бы мне еще терпения хватало делать так все время…

– Приготовь мне яичницу, – кивнул мне Алихан и, развернувшись, быстро вышел, в кои-то веки выполнив мою просьбу.

Чудеса, не иначе!

– Женщинам не положено есть за одним столом с мужчинами, – известила меня свекровь, когда я, накрыв на стол, попыталась сесть рядом с Алиханом, копающимся в своем телефоне.

Сказать, что у меня чуть глаза не вырвались из орбит – ничего не сказать! В каком же каменном веке живет эта семья? Слышать и наблюдать подобное в современном обществе было для меня дикостью! Для меня мужчины и женщины всегда были равны! В нашей семье мужчина никогда не возводился на пьедестал. Тут же происходило что-то дикое и несуразное!

Теперь понятно, откуда ноги растут у самомнения моего нахального муженька! Как тут не вырастешь самовлюбленной свиньей, когда все вокруг воспринимают тебя чуть ли не богом? Ужас! И еще раз ужас!

Не знаю, как сдержала себя от того, чтобы не наговорить гадостей и не научить нормальности. Свекровь бесила меня чуть ли не больше мужа! Это ее «поняла?» раздражало аж до зубного скрежета! Хорошо, хоть свекр был вполне мил и учтив.

– Очень вкусно приготовила, дочка, – похвалил он меня, попробовав еду. – Я очень рад, что ты стала частью нашей семьи. Это тебе, – взяв футляр для украшений, он протянул его мне. – Наше семейное ожерелье. Оно передается от поколения к поколению. Надеюсь, ты будешь бережно его хранить.

– Спасибо, папа, – с улыбкой поблагодарила я, судорожно соображая, почему семейную реликвию получила я, а не жена старшего сына?

Судя по выражению лица Курбики (в мыслях я называла ее только так, ведь имя отлично ей подходило*), она тоже об этом думала. Старшая невестка буквально кипела от гнева, метая в меня кинжалы взглядов, пока наливала мужу чай.

Кстати, о нем. Брат Алихана был совершенно не похожим на него. С виду тихий, хоть и симпатичный мужчина производил вид замкнутого человека. За весь завтрак я едва ли услышала от него больше пяти слов. Удивительно, какие разные братья, хоть и выросли в одном доме.

–…послезавтра выезжаем на осмотр, – прервал мои размышления голос Алихана. – Ты ведь не против, чтобы Диляра поехала со мной? – спросил он так уверенно, что ни у кого бы не хватило духу ему возразить.

– Зачем женщине вмешиваться в мужские дела? – видимо, матери Алихана смелости не занимать. – Женщина должна заниматься своим делом…

– Затем, что я так решил, – отчеканил мой муженек таким тоном, что даже мне стало не по себе. – Я разве с тобой говорил?

– Руки, пусть едут, они же молодожены. Проведут время вместе, развеются. Что ты в самом деле? – попытался урезонить супругу свекр.

Кажется, он не раз выступал здесь в роли миротворца.

– С маленьких отступлений от правил и начинается балаган, – совершенно не слушая слов мужа, гнула свою линию свекровь. – В нашей семье четко следуют традициям. Курбика уже сказала мне, что ты планируешь отпустить ее работать.

«ЕЕ. Прям как будто про бесправную корову говорит», – внутренне скривилась я.

– Это не твое дело. Я сам решу, что мне разрешать своей жене, а что – нет.

Еще один! Чокнутые мать с сыном продолжали говорить обо мне так, словно меня тут нет!

Куда я, черт побери, попала?!

*Курбика – Высокомерная

Весь день прошел в хлопотах. Свекровь не шутила, когда говорила о том, что слугам вход на кухню закрыт. Никогда еще я столько не готовила! Моя бы воля, я бы просто заказала всю еду из ресторана, но, понимая, что этот финт не пройдет, смиренно простояла на кухне больше шести часов. Курбика (гадина такая!) совершенно не помогала! Только делала вид, что чем-то занята! Ну, ничего, я-то обязательно отыграюсь за ее стервозность, еще не раз пожалеет, что со мной связалась!

Ожидалось около тридцати гостей, так что готовить мне пришлось много. Я тысячу раз пожалела, что ввязалась в такую авантюру, пока корпела над всеми этими кастрюлями! Ну не хозяйка я! Это для мамы – не проблема наготовить еды хоть на все село, а для меня, непривыкшей и ненавидящей сие занятие, это было каторгой! Пока резала, жарила и тушила, только и делала, что представляла, как луплю Алихана, из-за которого решилась на такое!

– Что, не так ты себе представляла жизнь в этом дворце? – попыталась уколоть меня Курбика-Змеика. – Я, знаешь ли, тоже питала совсем другие надежды, когда вошла в эту семейку Гитлеров.

– Мама... – выпучив глаза в сторону двери, прошептала я.

– Мама, я пошутила! Я просто… – тут же начиная истерить и дрожать от страха, забормотала эта идиотка, разворачиваясь к двери. – Ах, ты…

– Не стоить говорить слова, за которые в итоге не сможешь ответить, – перебила ее я. – И шла бы ты отсюда, раз не собираешься помогать. Мне не интересны твои сплетни.

Ей-богу, достала! Ни одного приятного слова не вылетело изо рта этой противной женщины! Насколько она была хороша снаружи, настолько же была гнила изнутри.