Xx. Тарентская война: с этих пор начинают друг друга узнавать Латиняне и Греки. – Причина ее заключалась в том, что Тарентинцы плохо обращались с римскими кораблями, причаливавшими к их берегу, и даже с римскими послами, так как они, говоря словами Флора, извиняли себя тем, что qui essent, aut unde venirent, ignorabant{67}[66].

Так мало знали друг друга первые народы даже в пределах небольшого материка!

Уу. Вторая Пуническая Война, с которой начинается Достоверная Римская история у Ливия, хотя он и признается, что не знает трех ее самых главных обстоятельств. – Об этой войне Ливий говорил, что со Второй Пунической Войны он пишет Римскую Историю с несколько большей достоверностью, так как принимается описывать наиболее достопамятную войну, какую когда-либо вели Римляне, и что соответственно ее несравненным размерам, как и обо всем особенно знаменитом, пишущий должен был бы располагать наиболее достоверными воспоминаниями; но он не знает, – и откровенно говорит, что не знает, – трех самых важных обстоятельств: во-первых, при каких консулах Аннибал после завоевания Сагунта отправился из Испании в Италию; во-вторых, через какие Альпы он появился в ней, через Коттские или через Пеннинские; в-третьих – с какими силами; о последнем он находит столь большое разногласие в Древних Анналах, что одни пишут о шести тысячах всадников и двадцати тысячах пехотинцев, а другие – о двадцати тысячах первых и восьмидесяти тысячах вторых.

Из всего рассмотренного в этих Примечаниях мы видим, насколько недостоверно все то, что относится к древним языческим нациям в пределах тех времен, которые определены настоящей Таблицей. Таким образом, в силу всего этого мы входим туда, как в земли, называемые nullius: о них существует такое правовое правило, что occupanti conceduntur{68}. И поэтому мы не думаем, что нарушим чье-нибудь право, если будем рассуждать об этом часто отлично, а иной раз и совершенно противоположно тому мнению, каковое существовало до сих пор об основаниях культуры у наций, а после сведем их к основаниям науки. Благодаря последним События Достоверной Истории находят свое первоначальное происхождение, на основе его они господствуют, и благодаря ему они друг с другом согласуются; до сих пор казалось, что у них нет никакой общей основы, никакой непрерывной последовательности, никакой связи между собой.

Итак, для придания формы подготовленному выше в Хронологической Таблице материалу мы предлагаем теперь здесь следующие Аксиомы{69}, как Философские, так и Филологические, немного разумных и скромных Постулатов и несколько разъясненных определений{70}; все они, как кровь по одушевленному телу, должны растечься вглубь и одушевить все то, что говорит эта Наука об Общей Природе Наций[68].

I. Человек вследствие бесконечной природы человеческого ума делает самого себя правилом Вселенной там, где ум теряется от незнания.

Эта Аксиома – причина двух общих человеческих явлений: во-первых, fama crescit eundo, и во-вторых, minuit praesentia famam{71}. Так как молва проделала очень долгий путь, а именно с самого начала мира, то она стала неиссякаемым источником тех преувеличенных мнений, которые существовали до сих пор о неизвестных нам и удаленнейших от нас Древностях. Именно это свойство человеческого ума подметил Тацит в «Жизнеописании Агриколы» в следующем изречении: omne ignotum pro magnifico est{72}.

II. Другое свойство человеческого ума состоит в том, что там, где люди не могут составить никакого представления о далеких и неизвестных вещах, они судят о них по вещам известным и имеющимся налицо.

Эта Аксиома указывает на неисчерпаемый источник всяческих ошибок, в которые впадали целые нации и все ученые, говоря о Началах Культуры, ведь первые начинали их замечать, а вторые – раздумывать о них во времена просвещенные, культурные и величественные, и по ним судили о Происхождении Культуры, – оно же по своей природе должно было быть ничтожным, грубым, самым темным[69].