Шимрон покопался в лежащих перед ним бумагах и укоризненно покачал головой:

– Почему в отчетах об этих оплошностях не сказано ни слова? Мы обязаны быть в курсе.

– Да-да, конечно. Но дело в том… дело в том, что контакт оба раза были восстановлены очень быстро – минуты через три-четыре. Поэтому я подумал…

– Не надо думать вразрез с инструкциями, – холодно оборвал Асаф. – Куда они пропадали?

– На полпути к отелю неожиданно нырнули в темный дворик. Мои люди тут же блокировали соседние дома и последовали за ними. Выяснилось, что… В общем, девка захотела пописать.

– Место потом осмотрели?

– Конечно! И агенты, и я лично.

– Ну и?…

– Только лужа, – смущенно пробормотал Ицхак, – к тому же кто-то из них наблевал.

– А когда они исчезли во второй раз?

– Спустя минут тридцать – уже на подходе к отелю. Так же неожиданно юркнули в небольшое кафе, и моим людям минут десять не удавалось их отыскать. Потом выяснилось: русские сидели в туалетной комнате. Но кто знает, что могло за эти минуты произойти?! Возможно, был какой-то контакт.

– Замечательно, – пробормотал шеф и, презрительно глядя на собеседника, с еще большим усердием принялся выводить пальцами барабанную дробь.

Тот попытался сгладить нелепое впечатление:

– Но они же русские, Асаф!

– Да? А ты в курсе, что русских по всему миру живет миллионов двести? Прикажешь каждого записать в злейшие враги и установить слежку?… Нас-то интересует один конкретный человек, звонивший из аэропорта…

Заглянувшая в кабинет секретарша прервала "милую" беседу.

– Дежурный офицер только что доложил о попытке ограбления машины почтового курьера, – бесстрастно сообщила она.

Шимрон с Ицхаком переглянулись.

– Быстро свяжись со своими людьми и подготовь данные по каждому из этой шестерки. Кто и где из них был в момент нападения, – отрывисто приказал шеф "Урана". И, подталкивая неповоротливого мужчину к выходу, грозно уточнил: – Поминутно!

Спустя четверть часа курьер сбивчиво рассказывал о взломе грузового отсека пикапа. В обязанности этого человека входила доставка корреспонденции как получаемой Институтом океанографии, так и отправляемой всевозможным адресатам.

Асаф недоумевал. Данным каналом шла исключительно официальная переписка научных сотрудников с коллегами, живущими и работающими во многих странах мира. Никаких секретных сведений; ничего интересного и ценного для разведок недружественных государств. Разве что попытаться на основании адресатов проанализировать цепочку контактов и с помощью содержимого корреспонденции выхватить несколько конкретных тем научных разработок? Но эти данные никаким боком не касались специфики работы "Урана". К тому же секретная служба, размещенная под одной крышей с Институтом, пользовалась услугами курьера крайне редко. В основном это была сухая переписка по различным коммунальным и прочим хозяйственным вопросам с мэрией Хайфы, где отправителем значился "Отдел морской бактериологии. Кабинет N 33"…

"Дилетанты? Или таким образом проверяют расторопность службы безопасности Института? – ломал он голову, слушая курьера. – Пока ответить сложно. Нужно дождаться вестей от Ицхака".

Инцидент произошел на заправочной станции, куда курьер завернул на обратном пути из Института. Оставив небольшой пикап без присмотра ровно на две минуты, он заглянул в крохотный магазин на территории АЗС за сигаретами. Вероятно, человек, пытавшийся добраться до содержимого грузового отсека машины, не рассчитывал на скорое возвращение водителя – едва успев поддеть каким-то инструментом замок и сорвав пломбу, он открыл одну из задних створок. А потом, завидев идущего к автомобилю хозяина, скрылся.

Усевшись за руль и начав движение, курьер услышал хлопки болтавшейся створки. Остановившись, моментально сообщил о происшествии своему начальству…

– Если бы я видел, что дверка вскрыта, то обязательно запомнил бы того парня, – оправдывался курьер – долговязый мужчина среднего возраста, смущавшийся и постоянно поправлявший ворот серой форменной рубашки. – А так… – виновато пожал он плечами, – только-то и успел заметить… Одежда самая обычная: черная футболка, синие джинсы. По-моему, кроссовки на ногах.

– Каков возраст? – безо всякой надежды спросил Шимрон.

– Молодой. Лет двадцать пять. Может, под тридцать.

– Все пакеты с корреспонденцией остались на прежних местах?

– Все, – уверенно заявил мужчина, – и ни один не вскрыт.

Разговор происходил на обочине заправочной станции. Полиция уже осмотрела и сфотографировала машину, оформила протокол…

Вскоре рядом тормознула машина Ицхака.

– Русские! – возбужденно шепнул тот, подлетев к шефу.

– Рассказывай по порядку.

Кашлянув и промокнув лоб платком, Ицхак признался:

– Сегодня они опять сумели оторваться от моих людей. И как раз в тот час, когда произошло недоразумение с почтовым курьером.

– Сдается, тебе пора поменять своих "профессионалов". Что ни день, то потеря контакта! В чем дело?

– Понимаешь… парочка двигалась по пешеходной зоне центра, и мои ребята вынужденно плелись пешком. А, подойдя к проспекту Независимости, русский неожиданно остановил такси, после чего оба запрыгнули в машину и умчались. Все произошло очень быстро.

– А номер? Номер такси?!

– Не успели – там народу было много. И транспорта…

– Та-ак, – неопределенно молвил Шимрон, не зная продолжать ли разнос за нерасторопность "наружки" или же возрадоваться появившейся зацепке. Верх одержало желание поскорее утвердиться во мнении что он на верном пути: – Когда и где они объявились?

– Полчаса назад приехали как ни в чем ни бывало в гостиницу. Пока из номера не выходили.

– Остальных проверил?

– Да, Асаф. Остальные были на виду и не исчезали ни на минуту.

– Спасибо и на том. Приготовься усилить слежку за русской парочкой.

– С оставшихся четверых наблюдение снимаем?

Секунду подумав, Асаф качнул лысой головой:

– Нет. Рано делать выводы и расслабляться. Держи их всех под контролем.

Ближе к вечеру девятого июня он сидел в своем кабинете – чередовал глотки горячего черного кофе с затяжками крепкой сигареты…

В дверь осторожно постучали.

– Да, – недовольно отозвался хозяин.

На пороге появился Натан с папкой в руке:

– Разрешите?

Головоломка с шестью кандидатами на роль агента иностранной разведки близилась к разрешению, и надобность в замечательных способностях к анализу молодого Фельдмана почти отпала. Асаф даже собирался премировать его парочкой выходных за старание и за то, что свет в его отделе в последние сутки горел до поздней ночи. Молодой человек осунулся, еще больше похудел; вокруг выразительных карих глаз появились темные круги…