Наутро Дюваль отвел нас на автобусную станцию Гуалакизы. Он выбрал нам лучшие места, два раза проверил, надежно ли убраны рюкзаки на полки, и заставил меня пообещать позвонить ему, как только мы окажемся в Кито. Потом он вышел и махал нам до тех пор, пока автобус не отъехал со станции. За десятичасовое путешествие мы проехали три пропускных пункта, и на каждом из них в автобус заходил солдат, проверял, все ли у нас в порядке, и звонил в Гуалакизу с подтверждением. Приятно, когда о тебе так заботятся.

Перу и Эквадор наконец подписали знаменательный мирный договор. Спустя пятьсот кровавых лет конфликт, начавшийся еще во времена инков, наконец имел шансы завершиться.

Мы полетели на юг, в Лиму, затем опять на север, в Пьюру, и, наконец, сели на ночной автобус в Уанкабамбу, где то и дело просыпались, когда колесо натыкалось на рытвину, и высаживались почти каждый час, чтобы представить наши паспорта полицейским на пропускных пунктах.

Наш путь лежал в Уарингас, горную область в Северном Перу, испещренную священными озерами. Поговаривали, что в этих краях живет больше ведьм, чем овец. Со всей страны в Уарингас приезжали люди, чтобы очиститься в местных ледяных водах и принять участие в церемонии исцеления, которая длится всю ночь. Они привозили с собой тяжелый груз неудавшихся отношений и финансовых проблем. А некоторых влекла необходимость заглянуть за грань осязаемого мира – туда, где обитали духи. Одним из лекарств был галлюциногенный кактус Сан-Педро. Помимо очищающего действия, он также не давал уснуть участникам ритуала, который мог длиться всю ночь и весь последующий день.

Эти церемонии были не просто элементом местного колорита, о котором можно было прочесть в разделе об «экзотических людях и невероятных местах» лимских воскресных газет. Клиенты колдунов происходили из разных социальных слоев: среди них были врачи и медсестры, адвокаты и простые рабочие. Сам президент Фухимори однажды наведался к священным озерам. В результате цены в округе удвоились, а клиентура тех счастливчиков, которым повезло оказаться рядом, когда его вертолет совершил посадку, и вовсе выросла втрое.

Наш автобус прибыл на автостанцию Уанкабамбы в три тридцать утра. Никто и не думал выходить. Кондуктор поленился даже открыть багажный отсек. Поблизости не было ни одного такси или мотоцикла с тележкой, стремящихся извлечь выгоду из прибытия двадцати сонных пассажиров, нагруженных багажом под самую завязку, которым предстояла долгая дорога домой. «Уанкабамба» – гласила надпись большими буквами на стене автобусной станции – «мистическая столица Перу». Место казалось совершенно заколдованным, как царство Спящей красавицы после того, как та уколола палец и все вокруг погрузилось в сон.

Наконец мы нашли древний фургончик-тарахтелку и вытащили наши сумки на улицу мимо сонного водителя автобуса. Пассажиры так и сидели, словно приросли к своим местам, и в трансе ждали, когда приедет грузовик и отвезет их в горы, к священным озерам.

В тот день мы наведались к местным колдунам. Что касается этой темы, то меня подробно просветила соседка по автобусу. Она ехала уже на третью церемонию – на этот раз для того, чтобы ее сын хорошо сдал школьные экзамены.

– Ты должна найти человека, которому могла бы доверять. Он станет твоим проводником в путешествии по миру духов, – решительно наставляла она меня. – И убедись, что прошлой ночью он не проводил ритуал.

Оказалось, даже ведьмы и колдуны с трудом концентрируют энергию, если плохо выспались накануне.

В горы нас повез некто по кличке Кот на своей машине, которую он называл «дикой девчонкой». Дорога была узкой, грязной, как болото, и резко шла в гору.

– Это еще ничего! – крикнул Кот, направляя свою ржавую посудину прямо в лужи глубиной по колено. – Полгода назад, в сезон дождей, мы вообще не могли добраться до города!

– Но ведь сейчас сезон дождей как раз в самом разгаре! – возразила я.

Он рассмеялся и кивнул.

– Если сегодня пойдет дождь, обратно отправитесь пешком!

Он вез нас в Салалу, деревушку, где концентрация колдунов на квадратную милю была выше, чем где-либо еще в стране. Мы не проделали и трети пути, когда Кот остановился у фермерского дома с солнечным двориком. Несколько овец мирно жевали траву. Наш водитель сообщил, что владелец ранчо, человек по имени Киприано, – лучший колдун во всей округе. Очевидно, он передумал везти нас в Салалу, так как «дикая девчонка» отказывалась ехать через грязь.

Я была за то, чтобы ехать дальше, в деревню, расположенную на вершине горы, и, если понадобится, на лошади. Джон хотел остаться. Кот внезапно вспомнил, что в ту ночь в Салале не предполагалось ни одной колдовской церемонии.

В итоге мы остались.

Наутро Киприано вышел из своей комнаты в простом домотканом пончо и резиновых шлепанцах. Не считая стеклянного выражения глаз (эффект от принятого вчера галлюциногенного кактуса), он был вылитым фермером, который шел обрабатывать свое поле.

Мы сели в открытый грузовичок с шестью посетителями. Они были родом из деревни в бассейне Амазонки. По их разговору я поняла, что они работали вместе, однако отказались сообщить цель своего приезда, сказав лишь, что дело очень срочное. Я решила, что вечером мы все равно все узнаем.

Следующие три часа нас трясло и мотало на изрытой ямами, утопающей в грязи дороге. Утреннее солнце отбрасывало тени на поля, раскинувшиеся вокруг нас. Волы, запряженные в пары, мотали головами, меряя шагами шоколадные поля. Здесь и там от глинобитной хижины с соломенной крышей поднимались тонкие струйки дыма, медленно уплывающие в безоблачную голубую высь. Крестьяне ехали домой на лошадях, расправив полы своих пончо и мечтая, без всякого сомнения, о кипящем на огне картофельном супе, а также думая о том, что овец нужно загнать к полудню. Картина была идиллическая – именно так представляли себе жизнь в Андах европейцы XVI века по рассказам первых испанских конкистадоров.

Наконец мы остановились на перекрестке, где нас поджидала дюжина лошадей. Шестеро мужчин выпрыгнули из кузова, взяли себе по лошади и были таковы.

Мы последовали за ними в более медленном темпе, сопровождаемые учеником дона Киприано, который нес его мешок с кинжалами, раковинами и разнообразными колдовскими причиндалами.

Церемония, в которой нам предстояло принимать участие, была не просто интересным культурным опытом. Не зная ничего о шаманизме, было невозможно разобраться в жизни андийского общества. Курандерос и их философия были основой всей психологии исконных жителей Анд.

Шаманизм существовал задолго до появления инков и испанских завоевателей. Он никогда не пытался соперничать с христианством и западной наукой; напротив, большинство его приверженцев были ревностными католиками. Он попросту существовал в параллельной реальности. В отличие от осязаемых методов современной науки, шаманизм действует на мифологическом уровне, борется с духами, ворожбой и заклятиями. Он характерен для общества, которому более свойственно пытаться приспособиться к окружающей среде и умилостивить ее, чем завоевывать и подчинять ее себе.