— Какой же ты сладкоежка, прямо как ребенок.

Конечно, как ребенок, потому что в детстве он, можно сказать, в глаза не видел ни этого мороженого, ни чего-либо сладкого и вкусного, а в юности уже вдыхал запах пороха и слизывал солоноватую на вкус собственную кровь на губах.

— Я думаю, нам не о чем говорить, — с легкой принужденной улыбкой на губах сказал Свиридов, — ты, конечно, слышала из последних новостей, что я выполнил свою работу. Осталось рассчитаться.

— Но как же… — начала было она, но Свиридов поспешно перебил:

— Аня, ничего мне не говори, я все прекрасно понимаю. И давай на этом закончим. Передай мне деньги и запомни: отныне мы незнакомы. Столкнемся ли на улице или повстречаемся у общих знакомых… если, конечно, такие остались — ни слова ни мне, ни обо мне. Мы незнакомы навсегда. Запомни это, Аня, это обязательное правило для каждого клиента.

— А если так не получится? — спросила она.

— Конечно, скорее всего мы никогда не увидимся, — продолжал Свиридов, словно не расслышав ее вопроса, — но мир тесен и мало ли что может случиться. — Он насмешливо улыбнулся и почему-то зябко передернул плечами. — Хотя я заметил, что людей, повязанных так, как мы с тобой, судьба часто сталкивает нос к носу. Словно в отместку за совершенное — ставит в щекотливую и порой гибельную ситуацию. Так что.., как это там поется в одной попсовой песне.., беги от меня, пока не поздно, — Влад грустно улыбнулся и зачерпнул ложкой мороженого. — Что же ты не ешь?

— А если не получится? — еще раз повторила она.

— Не знаю.., один мой работодатель тоже допускал подобный поворот событий и не слушал моих рекомендаций. Я действительно не хотел убивать его, но он сам выбрал такой поворот, — совсем тихо проговорил Свиридов.

— Я все поняла, — сказала Аня, — вот твои деньги.

Свиридов не глядя сунул сверток в карман, а потом медленно произнес:

— Помнишь, ты говорила о песне в «Белой акуле».., она сейчас будет.

— Ты заказал?

— Попросил бармена. Он мой друг.

— Я не люблю нашей эстрады, — сказала Аня, — она такая примитивная. Откуда только берется такая жуткая бездарность?

— А что ты любишь? — усмехнулся он. — Ну конечно, стандартный набор милой современной леди… «U-2», кое-что из «Prodigy» и композицию Селин Дионн под сладкое личико Лео Ди Каприс в «Титанике»?

— Как ни странно, ты угадал, — произнесла она. — Пойдем потанцуем. Все-таки последний раз.

— Уже начинает темнеть, — загадочно откликнулся Свиридов и взял ее за руку.

Первые волны обруганной попсовой композиции «Гостей из будущего», тем не менее приобретшей прямо-таки апокалиптическое звучание, — потому что для него за ними стояли многие часы метаний, лихорадочного анализа ситуации и, главное, смерть Светы, а для нее — мучительная тревога и единственная возможность намекнуть, что кроется в ее оцепенелом молчании, — набирали силу.

…Ему было очень удобно и, главное, очень естественно и не привлекая ничьего — дополнительного — внимания осматривать небольшое помещение «Джентльмена удачи». Возле того места, где сидели они, несколько столиков пустовало, зато у дальней стены и у выходящих на улицу затемненных стекол витрины сидело достаточно посетителей. Вот определенно студенческая компания — мало еды и много спиртного, в основном водки и самых дешевых из выставленных в баре вин. Впрочем, это вовсе не говорит о финансовой несостоятельности ребят — безденежные в «Джентльмен удачи» не ходят.

Вот романтическая влюбленная парочка с бутылкой шампанского и застывшими глупыми взглядами. Влад всегда подмечал, что выражение счастья и влюбленности делает лицо человека не отягощенным ни малейшей печатью интеллекта, между тем как контролируемое горе или просто серьезные проблемы отражают ум, сосредоточенность и значительность. Если все это, разумеется, присутствует в человеке изначально.

Несколько молодых людей в одинаковых темных толстовках потягивали пиво.

Два милиционера из патруля ППС, вероятно, получившие отпуск, но забывшие снять с себя форму. Несколько девушек… Двое респектабельных молодых людей в костюмах-"троиках", заглянувшие в бар после окончания рабочего дня в каком-нибудь банке. Бухгалтеры, наверное, хотя черт их знает. Пара откровенных рэйверов в блестящих «кислотных» одежках.

Кто же?

Один из молодых людей в костюме-"тройке" подошел к стойке бара и начал что-то говорить бармену. Вероятно, покупает алкогольную дозаправку. Тот смешал на стойке коктейль и протянул «бухгалтеру».

Тот принял и, отходя, бросил на танцующих Влада и Аню короткий цепкий взгляд. У работников банка такой взгляд может наличествовать только при условии, что он совмещает занятия финансами с пением «романсов». Таких, какие исполняли, скажем, «музыканты» «Капеллы».

«Романсами» полковник Платонов, известный меломан, называл акцию "по физической ликвидации заданного объекта.

Проще говоря — убийство.

Конечно, Влад не мог мотивировать свое подозрение, но интуиция, ставшая благодаря интенсивному психофизическому тренингу равноправным членом системы органов чувств (наряду со слухом, зрением, обонянием и т.д.), — интуиция настойчиво говорила, что ситуацию следует воспринимать именно так, а не иначе.

И делать выводы. И предпринимать решительные меры, чтобы уйти из этого бара живым.

— Ты хорошо танцуешь, — сказала Аня.

Пора сваливать, в тот момент, когда были произнесены эти слова, решил Свиридов. «Бухгалтер» снова вскинул на него глаза, не переставая что-то говорить второму респектабельному молодому человеку. Аня нерешительно коснулась щекой его подбородка, и он почти физически ощутил волны непередаваемого тревожного озноба, исходившего от нее.

В дверь робко заглянул старичок с бутылками в авоське. И Свиридов негромко спросил, прикидывая, где примерно на одежде Ани Олегом Борисовичем могло быть установлено подслушивающее устройство:

— А что, Анна Михайловна, вы слышали симфонии Гайдна.., у них такие замечательные названия — скажем, «Прощальная» или «Траурная»?

— Нет, а что? — машинально ответила она, а от дверей послышался звон стекла.

Нервы, Олег Борисович, нервы и у вас уже не те, с неожиданной, прямо-таки кристальной ясностью промелькнуло в голове Свиридова, и он, чуть приподняв Аню над полом, сделал шаг по направлению к выходу и синхронно нажал на кнопку скромно притулившегося в кармане дистанционного взрывателя.

…Столик, за которым они до того сидели, подкинуло едва ли не до потолка, от него повалили во все стороны клубы густого бурого дыма, в пару секунд затянувшие помещение совершенно непроницаемой не только для глаза, но и для специальных приборов пеленой.

Свиридов, как тигр, бросился к выходу, буквально волоча за собой Аню, которая, очевидно, находилась от такого неожиданного поворота событий в шоковом состоянии. На самом выходе он увидел старичка.