Говорили, что научными исследованиями Ньютон занимался так увлечённо, что… его кот сильно растолстел. Дело в том, что кот постоянно доедал его обед, а то и принимался за него раньше, чем приходил хозяин.

В отличие от многих энтузиастов науки, Ньютон старался годами тщательно разрабатывать новые идеи. Страсть к познанию завела его в дебри алхимии. Полагают, что он вступил в тайное общество алхимиков. В отличие от многих представителей этого, как тогда говорили, искусства, он не только стремился синтезировать золото или изобретать эликсир бессмертия, а хотел проникнуть в глубины материи, дойти до её изначальных первооснов.

Хрестоматийному образу Ньютона как рассеянного, чудаковатого учёного, углублённого в свои исследования, противоречат некоторые его письма и практическая деятельность. Первый признанный успех Ньютона был связан с его усовершенствованием телескопа, а не с оригинальными идеями. Он более всего преуспел в доказательствах физических законов (в частности, тяготения), которые были сформулированы до него.

У него был период наивысшего творческого подъёма во время чумы, поразившей Англию в 1664–1667 годах. Спасаясь от неё, он перебрался в родную деревушку Вульфсторп.

«Молодой учёный, – писал С.И. Вавилов, – почти два года прожил в деревенской тиши, вдали от многолюдного колледжа с его профессиональными новостями, дрязгами и столкновениями самолюбий… За эти чумные годы Ньютон создал анализ бесконечно малых, метод флюксий, как он его назвал, или дифференциальное и интегральное исчисление, по принятой теперь терминологии Лейбница. Метод был изложен в пяти коротких мемуарах, написанных между 20 мая 1665 г. и ноябрём 1666 г. В это время раскрывается в полной мере экспериментальный гений Ньютона… Он, по-видимому, с наслаждением занимался шлифовкой и полировкой стекла и металлов и конструированием приборов… Можно думать, что основные принципы учения о свете стали ясными для него во время первых вульсторпских опытов.

Наконец, к тем же годам, как явствует из ряда свидетельств самого Ньютона, относятся первые его мысли о всемирном тяготении…

Удивительный творческий подъём в 1665–1667 годах в жизни Ньютона заключается не только в необычайном богатстве и значении полученных им научных выводов, но также и в том, что подобный подъём не повторился у него больше никогда в размерах, в какой-либо степени сравнимых».

Вряд ли в те годы он был рассеянным учёным. В возрасте 27 лет он написал наставление кембриджскому знакомому Астону, отправлявшемуся в заграничное путешествие. Вот выдержки из этого письма:

«Когда Вы будете в новом для Вас обществе, то: 1) наблюдайте нравы; 2) приноравливайтесь к ним, и Ваши отношения будут более свободны и откровенны; 3) в разговорах задавайте вопросы и выражайте сомнения, не высказывая решительных утверждений и не затевая споров; дело путешественника – учиться, а не учить. Кроме того, это убедит Ваших знакомых в том, что Вы питаете к ним большое уважение, и расположит к большей сообщительности в отношении нового для Вас. Ничто не приводит так быстро к забвению приличий и ссорам, как решительность утверждения. Вы мало или ничего не выиграете, если будете казаться умнее или менее невежественным, чем общество, в котором Вы находитесь; 4) реже осуждайте вещи, как бы плохи они ни были, или делайте это умеренно из опасения неожиданно отказаться неприятным образом от своего мнения. Безопаснее хвалить вещь более для того, чего она заслуживает, чем осуждать её по заслугам, ибо похвалы нечасто встречают противоречие или по крайней мере не воспринимаются не так болезненно людьми, иначе думающими, как осуждения; легче всего приобрести расположение людей кажущимся одобрением и похвалой того, что им нравится. Остерегайтесь только делать это путём сравнений; 5) если Вы будете оскорблены, то в чужой стороне лучше смолчать или свернуть на шутку, хоть бы и с некоторым бесчестием, чем стараться отомстить; ибо в первом случае Ваша репутация не испортится, когда Вы вернётесь в Англию или попадёте в другое общество, не слыхавшее о Вашей ссоре. Во втором случае Вы можете сохранить следы ссоры на всю жизнь, если только вообще выйдете из неё живым. Если же положение будет безвыходным, то, полагаю, лучше всего сдержать свою страсть и язык в пределах умеренного тона, не раздражая противника и его друзей и не доводя дело до новых оскорблений. Одним словом, если разум будет господствовать над страстью, то он и настороженность станут Вашими лучшими защитниками».

В дальнейшем столь же обстоятельно и рассудительно Ньютон предлагает замечать и записывать как можно больше сведений о данной стране, включая технические и технологические новинки, военные укрепления. Особо советует узнавать о превращениях веществ, например, железа в медь, какого-либо металла в ртуть. Ясно, что он увлечён алхимией.

С тридцати трех лет он принялся основательно штудировать Библию и богословские труды. Его не удовлетворили канонические представления. Он втайне стал последователем еретика Ария, не признававшего догмат Троицы и считавшего Христа посредником между Богом и людьми. Эти свои взгляды он высказал с покаянием незадолго до смерти.

Сомнения Ньютона в абсолютной истине всего, что написано в Библии, показывают, что он даже в теологии не мог признать реальность чуда, противоречащего логике. В подобной ситуации римский богослов и писатель Квинт Тертуллиан (160–220) утвердил приоритет веры над логикой, знанием и здравым смыслом: «верно, ибо это невозможно» (или «верую, ибо нелепо»).

Такая позиция была чужда рациональному уму Ньютона. Тем, кто стоит на позиции Тертуллиана, можно предложить подумать над такой загадкой. У Адама и Евы было два сына. Каин убил Авеля, был проклят и отлучён от семьи. Он ушёл, а в земле Нод женился и основал город. Значит, в той земле были люди. Есть об этих событиях в Библии и другая версия, но тоже не отвечающая на данный вопрос.

Сталкиваясь с такими противоречиями, Ньютон не мог с ними согласиться «по умолчанию». Как честный исследователь он не был склонен к самообману в подобных случаях.

Свою монографию «Математические начала натуральной философии» Ньютон написал в 44 года. Она была высоко оценена научным сообществом. Он вносил в последующие издания изменения и дополнения, связанные отчасти с ухудшением отношений с Лейбницем.

Утомлённый научно-философскими изысканиями и дискуссиями, он занялся посадкой яблонь и производством сидра. С его садом связана всем известная история с падением яблока на землю, которое навело Ньютона на мысль о взаимном притяжении тел. Ясно одно: к тому времени, когда произошёл этот случай, на дереве созрело яблоко, а в уме Ньютона окончательно укоренилась мысль о всеобщем тяготении тел, имеющих массу.

Кстати, на вопрос о траектории падающего на землю с большой высоты тела Ньютон предложил отклонение от вертикали по спирали. А Роберт Гук – по более верной и сложной кривой.

Говорят, на вопрос, сколько ему требовалось времени, чтобы сформулировать открытые им законы, он ответил:

– Эти законы просты. Формулировал я их быстро, но перед этим очень долго думал.

Однако закон всемирного тяготения был сформулирован – в форме гипотезы – ещё до этой работы Ньютона Робертом Гуком. По разнообразию и оригинальности идей (но не по их тщательной разработке) Гук превосходил Ньютона, который был великолепным решателем научных задач.