Одевается как бомжиха. Способна на все — как в рамках закона, так и преступая черту. Похоже, единственное общее у этих двоих — ум. В отличие от отца, Сэди Кросс ничего ни от кого не ждала. Ее сотрудники были такими же, как она сама — небрежно одетыми, неухоженными, но невероятно умными и способными. Это было самым странным в этой женщине и сотрудниках детективного агентства, группе, в которой, казалось, собраны совсем несовместимые друг с другом люди. Они производили впечатление неожиданно появившейся компании гениев, почему-то выпавших из не принимающего их общества.

Фалько снова принялся стучать в дверь. Керри подпрыгнула от грохота.

— Если и это не привлечет ее внимание, Сэди или нет дома, или она мертва.

Звук поворачиваемых замков заставил их снова уставиться на дверь. Когда дверь открылась, Кросс вначале уставилась на Фалько, потом на Девлин, причем с таким раздражением, которое могло бы смахнуть их с лестничной площадки.

— Жива, — проворчал Фалько.

— Сколько времени? — хриплым голосом спросила Кросс.

— Два часа дня, — ответила Керри.

Судя по виду, Кросс страдала от похмелья, тяжелого похмелья. Волосы были спутаны, та же одежда, в которой они видели ее вчера. Вообще-то, насчет ее гардероба точно определить было нельзя. Сэди Кросс обычно носила рваные джинсы и футболки, а также сильно поношенные кроссовки.

— Мне нужно выпить кофе.

Кросс повернулась к ним спиной и исчезла в постоянно тускло освещенном лофте.

Поскольку Сэди оставила дверь открытой, Керри с Фалько последовали за ней.

— Ты должна была мне позвонить, — напомнил Фалько.

У Кросс тряслись руки, когда она пыталась налить воду из графина в кофемашину. Вода расплескалась по столу.

— Дай мне, — Фалько забрал кувшин у нее из рук и закончил работу.

Когда он засыпал молотые кофейные зерна в холдер, заговорила Керри:

— Сегодня утром я общалась с твоим отцом.

Кросс перевела взгляд налитых кровью глаз на Керри.

— Как тебе повезло.

Фалько вставил холдер в кофемашину и включил ее.

— Он забрал наше дело. Теперь мы работаем под руководством Управления по борьбе с наркотиками.

— Какая неожиданность. — Кросс потянулась за пачкой сигарет и закурила. — Старикан всегда так поступает, если это в его интересах.

По воздуху поплыл запах кофе. Хотя его будет недостаточно, чтобы приглушить запах сигаретного дыма. У Керри сложилось впечатление — Кросс пытается себя убить. По мнению Керри, имелись и более простые способы.

— Какую сделку вы заключили с Уолшем? — спросил Фалько. — Только не надо опять ходить вокруг да около, Кросс. Мне нужна правда. Вся правда.

— Дайте мне пять минут, и мы поговорим обо всем, о чем вы хотите.

Сэди Кросс пересекла помещение. Они смотрели ей в спину.

Кросс схватила черную футболку из кучи одежды, лежавшей на комоде, порылась в ней, нашла джинсы и нижнее белье, потом исчезла в ванной.

Керри покачала головой.

— Она всегда была такой? Хотела себя угробить побыстрее?

Фалько пожал плечами.

— Не знаю. Может, и была, но не в такой степени.

Он рассказал Керри все, что знал про Сэди Кросс. Она глубоко проникла в преступную среду и работала под легендой. Все пошло к чертям собачьим, а Кросс сильно пострадала. С отцом они, очевидно, не ладят. Керри предполагала, он не одобряет образ жизни дочери. Девлин не требовалось хорошо знать этого человека, чтобы понять: он вообще мало что одобряет. Поскольку Кросс была его единственным ребенком, Мейсон несомненно пытался слепить из нее нечто, напоминающее его самого.

И явно полностью провалился в этом стремлении.

Хотя и сама Керри не была идеальным родителем и у нее не было права судить кого-то еще, только ей уже страшно не нравился Мейсон Кросс.

Пока они ждали, Керри прошлась по лофту. Окна выходили на улицу. Не было ни одного, выходившего в узкий переулок, поэтому имелись камеры видеонаблюдения. Кросс плотно задергивала шторы. Мебели было мало, и она отличалась старомодностью. Никакой отделенной кухни. Только маленький кухонный уголок с небольшим островком и двумя табуретами. Телевизор. Музыкальный центр. По виду все произведено в прошлом десятилетии. В углу рядом с дверью стояла передвижная белая магнитно-маркерная доска — на ножках с колесиками, которую Кросс, вероятно, использовала при расследовании дел. Вдоль стены стояли шкафы для хранения документов, перед ними — массивный деревянный письменный стол, который вполне мог оказаться антикварным. На нем лежало множество отдельных листов и папок. С одной стороны валялась пустая бутылка из-под виски. Никакого стакана или чашки.

Это, конечно, объясняло тяжелейшее похмелье Кросс.

Открылась дверь из ванной, и появилась Сэди Кросс с мокрыми волосами. Ее теперешняя одежда была не менее мятой, чем та, в которой она отправилась в ванную комнату.

— Налей мне чашку, Фалько.

Судя по тому, как звучал голос Сэди, Керри решила, что Кросс находится на пороге смерти. Кофе требовался срочно. Поскольку Керри стояла ближе к столу, она сама схватила чашку и налила в нее горячую жидкость.

Кросс направилась прямо к ней и забрала чашку у Девлин из рук. Сэди Кросс заговорила только после того, как выпила.

— Я не получала никакой новой информации из своих источников. Я вам рассказала, почему Уолш говорил со мной. И я сказала, что позвоню, если узнаю что-то новое, но так и не узнала. Что вы от меня хотите?

Вопросы стал задавать Фалько.

— Вы с Уолшем работали неофициально и держали происходящее в тайне.

— Я уже это вам говорила, — прорычала Кросс.

— Как я уже тебе сказал, мы видели материалы по делу в задней части шкафа Уолша, — продолжал Фалько. — То, чем вы с ним занимались, было гораздо серьезнее, чем ты дала нам понять.

— Это было опасно и, вероятно, стало причиной его смерти, — добавила Керри.

Не требовалось особого ума это сообразить.

Кросс налила себе еще чашку кофе, перевела дыхание и только потом встретилась взглядом с Керри.

— Я не тупая, Девлин. Я знаю, что он мертв из-за меня. Я ему говорила, его деятельность опасна, но Уолш не желал слушать. — Сэди Кросс направилась к магнитно-маркерной доске у двери, отодвинула ее в сторону и махнула рукой на стену. — Узнаете?

Керри подошла к ней и уставилась на стену, которая выглядела очень похоже на заднюю стенку шкафа в комнате Уолша в доме его тети. Листочки для заметок с клейким краем, фотографии, газетные статьи, прикрепленные к стене. Керри бросилась в глаза фамилия «Осорио».

— Это та операция, в которой ты участвовала, когда исчезла, — понял Фалько, пока водил глазами по листочкам и фотографиям. — Я помню, как во всех программах новостей говорили об исчезновении его сына Эдуардо. — Он повернулся к