Вообще-то жизнь вдали от суеты ей к лицу. Темно-коричневый загар нежным слоем покрыл кожу. В глазах загораются отблески живописных пейзажей, увиденные с берегов, где ютятся заброшенные лодки. Волосы налились силой бескрайнего моря, они приятно пахнут солью и цветочными духами. Chanel Chance. И большие часы — она, как и я, носит их на правой. Она, как и я, снимает их, когда занимается домашними делами, а потом долго ищет по всему дому. Моя девочка-странствие.

— Мне обидно, что мы часто забываем о настоящем. Я же помню, как не раз, когда мне было сложно, ты, не бросаясь словами, сжимал мне руку. Давал понять, что ты рядом. Помню, как мы долго молчали, не из-за того, что не о чем было говорить... Так хорошо понимали состояния друг друга, что не могли передать их словами. Вот это и есть настоящее, которое легко утратить в толпе. Люди, я думаю, вообще не нуждаются в словах. Достаточно руки в руке и взглядов.

Она сидит на продавленном старом стуле на балконе. Я опустился рядом на горячий бетонный пол, прислонился к перилам. Так много хочется ей сказать. Но достаточно и взгляда.

2

— Иногда мне кажется, что жизнь не оставляет шанса на вторую попытку. Она не лишает тебя главного, но при этом позволяет не больше, чем продолжать дышать. О новом счастье речи быть не может. Ты не то чтобы умираешь морально, даже улыбаешься, покупаешь красивые вещи, посещаешь бассейн. А между тем убывают внутренние силы, делающие возможными новые попытки. У тебя такое было?

— Нет. Я, конечно, тоже люблю пострадать, но в меру. Или ты забыл, что я верю в вечное и абсолютное счастье? Не обязательно с кем-то. Хотя без мужчины женщина теряет силы и желания, боится решений.

— Счастье не бывает вечным, но пусть твое будет долгим. В любом случае, каждому — по вере его.

— Я вот смотрю на тебя, слушаю и вижу изменения в лучшую сторону. Ты выздоравливаешь. Правда, твои болячки еще ноют — это как перенести перелом. Так не беспокоит, но перед дождем трещины прошлого, пусть и сросшиеся, дают о себе знать.

— Я стараюсь. Но говорят же, бывших наркоманов не бывает.

— Твое состояние нормальное! Все проходит, но не так быстро. Можно долго заблуждаться, не видеть верного пути, искать бесконечные оправдания своей слабости в бутылке, в случайных связях, в ложных альтернативах. Это продолжается месяцами, годами, а потом раз! — и находит озарение, становятся видны все допущенные ошибки. И мы спешим исправить, загладить их в короткий срок, хотя на их совершение потратили намного больше времени. Спешим избавиться от болезненных язв, в образовании которых премного участвовали. Теперь наберись терпения и будь к себе добр.

— Знаешь, что странно? Мы так хорошо знаем теорию, тогда как на практике ее не всегда можем применить.

— Ну, это святое! Языки у нас длиннее рук. Понятное дело, все мы великие критики того, чего не умеем сами, или того, чем сами не занимаемся, а если и занимаемся, то так беспомощно, что было бы куда лучше оставить жалкие попытки и сделать что-нибудь полезное по хозяйству. Это я иронизирую, не обращай внимания! Мы делаем попытки, что-то получается, а что-то нет. Не забывай, на этой земле от нас зависит усилие, а не результат.

— Да, только усилия... А еще многие скрывают свои поражения. Думают, что тем глубже их прячут, чем успешнее становятся. Но для себя я выбрал открытую игру.

— Впереди целая вечность, зачем же спешить получить то, что непременно придет со временем? Этой спешкой мы только отравляем свои жизни сегодня. Впитывай в себя каждый луч солнца, это важно.

— Ага, это позволит побыстрее слечь с солнечным ударом. Водопад, ты стала глубокой, как водопад! А раньше ты придерживалась более легкого расклада — что ты читаешь, Баха?

— Я же сказала: старею... Мне просто хочется быть счастливой. Страдания бесконечны. Одни проводил, следующие — появляются. Нам выбирать: жить, сражаясь с ними, или жить, не обращая на них внимания. Конечно, абсолютного избавления не будет — зато возможно изменить отношение к печали.

* * *

— Все могло бы быть иначе. Не могу отделаться от этой мысли, она преследует меня по пятам. Я не сожалею, а скорее... Видишь ли...

— Осознаешь, что у тебя был выбор? Да, он всегда есть. Потерянному или вовсе не приобретенному мы придаем больше значимости, чем тому, что имеем. Но мы все равно выбираем то, что больше всего хотим прямо сейчас, — не всегда лучшее, красивое, оправданное и даже объяснимое. Выбираем и боимся спасовать, а потом сожалеть остаток жизни, что не выбрали другое, что, кажется, было бы лучше.

— Честно говоря, Водопад, я делаю выбор без страха. На поводу собственного желания, эдакая форма эгоизма, хочу, значит, будет. Да, были опасения. Но они прошли, как только выбор был сделан.

— А я вот всегда ожидаю худшего, а когда оно не происходит, испытываю щенячий восторг. Если же следом происходит еще чтото хорошее, это вообще фурор. Понимаю, что так жить неправильно, худшее притягивается быстрее, чем положительное. Но это первая моя реакция, я даже боюсь говорить об этом вслух.

— А так и бывает. Люди, много рассуждающие обо всем на свете, как правило, не могут разобраться с собственной жизнью. Сапожник без сапог.

— Ты, значит, меня подкалываешь? Я не претендую на мудрость. Я всего-навсего женщина, но это не значит, что я только в каблуках понимаю.

— Ты же их не носишь!

— Почему ты все воспринимаешь буквально? Если я скажу, что любовь — как дом с крепкими стенами, крышей, укрывающей от дождя и ненастий, то ты что, займешься приобретением недвижимости? Типичная психология современных молодых людей, которым подумать немного уже труд... А чтобы понять другого человека, нужно постоянно работать в этих отношениях, а не собой любоваться.

— Вот здесь ты не права! И сама знаешь ведь, что я не такой. Веришь, я не отказался бы быть как все. Но мне повезло сильно любить и не повезло потерять эту любовь, что сильно изменило меня, мою жизнь.

— Ладно, ладно, не кипятись. Понимаешь, я хочу уберечь тебя. Иногда заботой, иногда резким словом. Лишь бы ты не возвращался к развалинам некогда счастливого дома и не пытался остаться там жить. Надо искать новое место, строить новый дом. Всегда это решение за тобой, и как твой друг я приму его любым. Главное, чтобы ты снова улыбался, верил, ждал. В жизни каждого наступает момент, когда нужно понять, что старого больше нет. Оно было там, в прошлом, а сейчас развалилось окончательно и безвозвратно. Так мы учимся отпускать время.

— Я тебя люблю, мой Водопад.

— А что бы ты сказал о жареной картошке?

— И ее люблю. И чай. Сладкий чай.

— Будет тебе и чай.

3

Нам так мало нужно. Немного еды, не так много времени, пригоршню надежд. И спокойствия. Его, пожалуйста, побольше, дефицит, скоро будут очереди, надо им запасаться. Спокойствия так не хватает в себе, вокруг, когда уже и одиночество кажется роскошью непозволительной, а человеческая жадность и глупость оборачиваются гибелью для всего живого, как разлитая нефть.