— А я знаю, — он поднял ее на руки и крепко обнял. — Ты устала, любовь моя, и не возражай, а просто делай то, что тебе говорят.

Беатрис и Блейк улыбались. Макс понес Пиппу во дворец, в ее спальню, он уложил ее на кровать, и Пиппа обняла его за шею, притягивая к себе.

— Не уходи, — прошептала она.

Макс и не собирался уходить. Он прилег рядом с Пиппой, обнял ее и принялся петь ей колыбельную. Он чувствовал, как сильно бьется ее сердце под его руками.

Макс позвал Пиппу по имени, и она прикоснулась ладонями к его лицу и поцеловала. Он ответил на ее поцелуй. Внезапно ему вспомнились слова Беатрис о том, что Пиппа любит его.

Может ли это быть правдой? Неужели чудо в моей жизни все-таки произошло?

Пиппа целовала Макса жадно и требовательно, прижимаясь к нему всем телом. Его руки проникли под ее футболку и теперь скользили по теплой гладкой коже.

Что ж, возможно, Пиппа действительно неравнодушна ко мне.

Внезапно Макс почувствовал невероятный покой, все стало неважным: и Смерть Тьерри, и ложь матери.

Вдруг кто-то окликнул Пиппу, и какое-то мгновение Макс думал, что ему почудилось. Она по-прежнему лежала рядом. Но вскоре зов повторился, и Макс неохотно ослабил объятия. Пиппа повернулась к двери, и они оба увидели мальчика, одетого в не по размеру большую пижаму. Он звал Пиппу, и в его голосе слышался страх.

— Марк, — Пиппа соскочила с кровати и взяла мальчика на руки. — Что произошло?

— Кто здесь?

— Это я, — резко проговорил Макс, пытаясь успокоиться. — Я просто…

— Макс убаюкивал меня, — сказала Пиппа. — Мы напугали тебя?

— Нет, — Марк немного помедлил с ответом, он взглядом обшаривал комнату.

Макс включил лампу на прикроватном столике, благодаря судьбу за то, что мальчик не зашел в спальню несколькими минутами позже.

— Где Долорес? — спросил Марк. — Я проснулся, но тебя с нами не было. Я просто испугался.

— Она умерла, — Пиппа прижала мальчика к себе.

— Долорес умерла во сне, — произнес Макс, и Марк посмотрел на него в упор. — Вот почему я пришел сюда, я должен был утешить Пиппу.

— Это правда? А где же Долорес теперь? — Марк снова оглядел комнату, на сей раз с опаской, и Макс поймал себя на мысли, что Пиппа была права, когда решила закопать собаку в отсутствие детей.

— Мы с Пиппой похоронили ее под розовыми кустами.

— Ночью это место освещается луной, — прошептала Пиппа, — а днем там всегда светит солнце.

— Я должен был вам помочь, — Марк нервно сглотнул.

Макс едва не расплакался. Этот мальчишка ведет себя как взрослый мужчина! У него не было никаких сомнений, что Марк взял бы лопату и принялся копать могилу для собаки вместе со всеми.

— Отсюда ее могилу плохо видно, — Макс подошел к окну и выглянул на улицу. — Сейчас слишком темно. Хочешь спуститься в сад?

Марк раздумывал какое-то время, потом кивнул.

— Ты должен спать, — с укором сказала Пиппа, однако Макс покачал головой.

— Ему нужно увидеть место, где мы похоронили собаку. Ты пойдешь со мной? — он протянул Марку руку, и тот ответил согласием.

— Я пойду с вами, — произнесла Пиппа, но Макс обнял ее за плечи и развернул к себе лицом.

— Ты не пойдешь, — сказал он и нежно ее поцеловал. — Ты смертельно устала, любовь моя. Ты хорошо позаботилась о Долорес и опекаешь всех нас. Теперь мужчинам этой семьи пришло время позаботиться о тебе. — Затем он обратился к Марку: — Ты сам знаешь, Долорес была очень долгое время любимой собакой Пиппы, и теперь Пиппа очень расстроена, к тому же она устала. Не уложишь ли ты ее в кровать, пока я наполню горячей водой грелки?

— Хорошо, — решительно проговорил Марк. — Тебе нужно ложиться в постель, Пиппа.

— Но я…

— Не спорь с нами, — твердо произнес Макс. — Мы несем за тебя ответственность. Знаешь, Марк, мне нужно кое о чем серьезно с тобой поговорить. Сейчас, когда наши женщины отдыхают, самое время это сделать. Итак, Пиппа, ложись спать.

— В кровать! — скомандовал Марк.

Пиппа долго и пристально разглядывала принца-регента и наследного принца, которые отдавали ей приказания, потом слабо улыбнулась и отправилась спать.

Устроившись в постели и согревшись, Пиппа впервые за долгое время почувствовала себя дома.

Смерть Долорес была для Пиппы настоящим горем, но она заранее готовилась к такому повороту событий. Сначала ей казалось, она будет чувствовать себя опустошенной, но этого не произошло, и все потому, что очень многое в ее жизни переменилось. Макс больше не воспринимает ее как угрозу, теперь она наконец-то перестанет быть одинокой.

Где-то в саду Макс сейчас разговаривает с Марком. Интересно, что они обсуждают? Возможно, мне стоит тоже присутствовать при разговоре, однако я верю Максу.

Теперь Пиппа могла бы доверить ему даже жизни детей.

Пиппа повернулась на бок, и одна из грелок соскользнула на пол. Пиппа вылезла из-под одеяла и, не зажигая света, нащупала грелку. Когда она собиралась снова улечься в постель, ей в голову пришла мысль о том, что заснуть она сегодня вряд ли сможет. Она подошла к окну.

Выглянув на улицу, Пиппа увидела Макса и Марка, сидящих на скамье, они спокойно разговаривали. Макс обнимал мальчика за плечи. При виде этой сцены Пиппа моргнула, а затем прошла в другую комнату и взглянула на могилу собаки. Теперь могила Долорес была уставлена зажженными свечами таким образом, что можно было прочесть имя собаки.

Где они нашли столько свечей? Хотя теперь это не важно.

Пиппа посмотрела на розы, которые освещались зажженными свечами. Ей показалось, она чувствует их аромат. Пиппа хотела расплакаться, но у нее это не получилось. Она понимала: время страданий прошло.

Пиппа прижала к себе горячую грелку, зная, что Макс больше не придет к ней сегодня ночью, но они обязательно встретятся завтра.

Проснувшись, Пиппа увидела, что на улице светит яркое солнце, а в широко открытую дверь ее спальни заглядывают Марк, Клэр и Софи. Дети были уже одеты, умыты и аккуратно причесаны, они все широко улыбались.

Софи держала в руках стакан апельсинового сока, Клэр — тарелку с фруктами, Марк — поднос, на котором находились тосты, баночки с джемом и сливочное масло. Позади всех шел Макс, который нес кофе.

— Доброе утро, — произнес он, и Пиппа почувствовала, как у нее замерло сердце. — Вернее, добрый день.

Пиппа взглянула на часы. Было уже одиннадцать!

— Мы решили тебя не будить, — сказала Софи, — ведь ты не спала ночью, провожая Долорес.