колесящую из города в город» Роджер Уотерс попросил Дэвида Гилмора воспроизвести вокал из «The Nile Song» – композиции, исполнявшейся в те времена, когда Pink Floyd впервые столкнулись с наплывом юных фанаток. Любителям кинематографа следует взять на заметку раннее появление на экране Джоанны Уолли (единственная из компании девушек, не сбросившая майку) и Гэри Олсена в роли Роуди.

Тот телефонный звонок, на который отвечает любовник жены Пинка, чтобы затем повесить трубку, был постановочной записью, но оператор телефонной линии ни о чем не подозревала: она говорит в полной уверенности, что звонок самый обычный. Эта же запись проигрывалась и во время концертов. В Берлине в качестве вокалиста выступил Брайан Адамс.

Демо-запись 1978 года имела другой, более автобиографический текст.

ONE OF MY TURNS (Уотерс)

Пинк игнорирует поклонницу и злится на себя за это; в то же время его бесит поведение жены и распад их брака. В конце концов Пинк слетает с катушек и крушит свой гостиничный номер…

Партию ритм-гитары без указания авторства исполнил Ли Ритенур, поскольку, как выразился Дэвид Гилмор, ему «никак не приходила в голову хорошая мелодия». Голос поклонницы изначально звучал в исполнении Роджера Уотерса. К счастью, Боб Эзрин нашел женщину (Труди Янг), которая согласилась переписать ее набело. Кроме того, Эзрин сыграл на клавишных. Песня неожиданно была выбрана для издания в качестве би-сайда к синглу «Another Brick…»

Первое CD-издание индексировало композицию как два трека, причем второй начинался в момент смены настроения в середине композиции. В трек-лист некоторых копий вкралась также орфографическая ошибка: песня стала называться (вполне справедливо) «One Of My Tunes»!

По ходу фильма номер звучит на фоне телевизионной демонстрации фильма «The Dam Busters». Всплеск разрушительной ярости был вдохновлен, очевидно, приступом гнева Роя Харпера за кулисами фестиваля в Небуорте в 1975 году.

DON’T LEAVE ME NOW (Уотерс)

Пинк, как и множество прочих требовательных и самолюбивых мужчин, не в состоянии понять, почему жена бросает его, и составляет перечень совершенных по отношению к ней проступков…

Фильм чередует игровые сцены с анимационными фрагментами, которые даже старика Фрейда заставили бы надолго задуматься.

ANOTHER BRICK IN THE WALL, PART 3 (Уотерс)

Отвергнутый Пинк объявляет, что не нуждается ни в чем, что могли бы предложить ему окружающие…

И вновь текст различается с широко разошедшимися в виде бутлегов демо-записями.

Живые исполнения, в особенности второй раунд концертов «The Wall», включали расширенную инструментальную концовку. В фильме использована версия с заметно ускоренным ритмом.

В фильме трек звучит на фоне экранизации «Копей царя Соломона» 1950 года.

THE LAST FEW BRICKS (Уотерс)

Эта промежуточная композиция, добавленная для живых выступлений, давала работникам сцены время завершить возведение стены. Музыка повторяла темы первой половины программы, сопровождаемые вокализом – но не текстами. Длина номера варьировалась от представления к представлению, что зависело от количества еще не установленных кирпичей. Прежде известная как «The Medley», дорожка также получила официальное название только в ходе подготовки к изданию концертного альбома.

GOODBYE CRUEL WORLD (Уотерс)

Строительство завершено: Пинк полностью изолировал себя от друзей и любимых…

Этой композицией завершается первый диск альбома и первое отделение концерта, где она сопровождает укладку последнего кирпича в стену, отделяющую группу от публики.

Сыгранная на басу октава – излюбленный прием Роджера Уотерса, восходящий к концовке «See Emily Play», но памятный также по «Careful With That Axe, Eugene» и «Sheep».

HEY YOU (Уотерс)

То обстоятельство, что на конверте текст оказался не на своем месте, лишний раз указывает на перестановку, предпринятую Бобом Эзрином в последнюю минуту в попытке удержать разросшийся альбом в рамках четырех сторон виниловых пластинок и следовать логике повествования.

Песня украшена безупречно сыгранной Гилмором басовой партией, позже вырезанной из фильма, но в ранних показах служившей фоном сцен мятежа и разграбления. Эти кадры можно увидеть в давно распроданном фотоальбоме, сопровождавшем выход фильма на экран («Pink Floyd – The Wall», Avon, 1982, ISBN 978-0-380-81521-0), а одна из сцен присутствует в дополнительных материалах DVD-издания.

При представлении «The Wall» на сцене «Hey You» исполнялась в конце перерыва, безо всякого предупреждения: свет в зале еще был зажжен, а группа спрятана за стеной.

Роджер Уотерс играл «Hey You» на своих концертах 1984–1985 годов, а также выходил с нею «на бис» в ходе турне Pink Floyd 1994 года. В Берлине партию вокала исполнил Пол Кэррак. Оригинальный вариант вошел в сборник «Echoes».

IS THERE ANYBODY OUT THERE? (Уотерс)

Пинк понимает свою оплошность, но уже слишком поздно…

Признавший свое поражение Дэвид Гилмор привел в студию сессионного музыканта Рона Ди Бласси, который исполнил партию испанской гитары: Гилмор мог сыграть ее медиатором, но не пальцами, как это было необходимо. Он говорит также, что Эзрин, который сидел за синтезатором, должен был за свой вклад получить причитающуюся ему долю авторских отчислений. Крики чаек похожи на фрагмент в середине «Echoes», а диалог вырван из эпизода «Fandango» американского вестерн-сериала под названием «Gunsmoke». Следует отметить неявное использование синтезированных струнных, которое может служить предзнаменованием грядущих аранжировок. В живом выступлении Гилмор исполняет композицию, в честь которой назван альбом с концертной версией материала, на акустической гитаре производства «Ovation».

Для фильма гитарную партию записали заново – на сей раз ее сыграл Гилмор, – и она служит в нем фоном сцены, в которой Пинк сбривает брови, как это когда-то сделал Сид Барретт. В берлинской постановке Джеймс Галуэй исполнил партию флейты.

Позднее Роджер Уотерс переработал эту дорожку (добавив еще больше душераздирающих криков) для рекламного ролика к фильму «The Samaritans», завершавшегося успокаивающим кадром с