— Почему?

— Думаешь, ему приятно постоянно чувствовать, что его в чем-то обвиняют?

— Но ведь просто ответить на телефонный звонок ему ничего не стоит, правда? — непроизвольно повысила голос Касуми.

Риса, смотревшая в углу телевизор, не выдержав, вышла из комнаты. Касуми почувствовала, как оболочка лопнула и душа ее стала вытекать, будто сукровица из лопнувшего волдыря. Одиннадцатого числа оболочка рвалась особенно легко.

— Я позвонил Асануме. Он сказал, что новостей нет, — сменил тему Митихиро.

Асанума был полицейским из Энивы, ответственным за дело Юки.

— Он только и делает, что в гольф играет.

Митихиро горько усмехнулся, но Касуми, похоже, разозлилась не на шутку Она считала, что Асанума недостаточно ревностно занимается расследованием.

Из ванной послышался звук льющейся воды. Наверное, Митихиро решил освежиться перед тем, как вернуться обратно в офис. Воспользовавшись моментом, Касуми взяла трубку и нажала одну из кнопок быстрого набора номера. Это был рабочий телефон Исиямы. После исчезновения Юки Исияма ушел из рекламного агентства и стал заниматься закупками товаров для туризма и активного отдыха. Поговаривали, что дела у него идут хорошо. Касуми несколько раз набрала номер и каждый раз слышала одно и то же: «Набранный вами номер не используется». Она попробовала позвонить по домашнему телефону, но и там никто не подходил. Касуми почуяла неладное. Она заглянула в записную книжку и решительно набрала номер офиса Норико.

— Офис компании «К-дизайн».

Было уже начало девятого, но Норико сама подошла к телефону — видимо, работала сверхурочно.

— Норико-сан, это Касуми.

Это был их первый разговор после того, что произошло на Хоккайдо. Касуми почувствовала, как Норико затаила дыхание.

— А, Касуми-сан! Сколько лет, сколько зим. Как с Юкой-тян?

— Не нашли.

— Вот как. Жалость какая, — удрученно произнесла Норико.

На той стороне провода слышался оживленный разговор коллег Норико.

— А что случилось с Исиямой-сан? Сегодня одиннадцатое число, я ему позвонила, но никто не подходит.

— А, так вы не в курсе! — устало сказала Норико, понизив голос. — Мы развелись год назад.

— Я не знала, — оторопела Касуми.

— Так между вами все кончено? — шепотом, но без обиняков спросила Норико.

Касуми с горечью осознала, что развод сделал Норико жестче.

— Да. И я очень раскаиваюсь в том, что произошло.

— Ничего, ничего. Вам тоже нелегко после того, что случилось с Юкой.

Касуми промолчала. Последний довод Норико прозвучал так, будто она хотела сказать: «Теперь мы квиты». Касуми не была готова к тому, что озлобленность Норико прорвется по прошествии времени.

— И чем же занимается Исияма-сан?

— Он мне не звонит, так что я не в курсе. Думаю, нелегко ему со всеми его долгами.

— С долгами?

Естественно. С бизнесом у него в конечном итоге не заладилось. Я еще до того, как все это началось, получила дом в Мэгуро, но недавно мы оттуда переехали. Теперь и до школы, и до работы примерно одинаково по времени добираться.

Куда они переехали, Норико не уточнила. Касуми поблагодарила и повесила трубку. Тогда на лестнице перед дачей Исияма молил ее подождать, пока он все уладит. Вот, похоже, и уладил. Потерял работу, семью и сам исчез. Где он и что делает сейчас? Так же она думала и о Юке. Что случилось с этими двоими? Касуми вспомнила собственное чувство одиночества тем летом, четыре года назад.

— Кому звонила?

Перед ней в футболке и семейных трусах стоял с мокрой головой Митихиро.

— Жене Идзуми-сан, — соврала она.

— Ну и что она сказала?

Попросила больше не звонить, — только тут не соврала Касуми.

Не обращай внимания. Все привыкли.

— Привыкли? К чему привыкли? — Касуми подняла голову и уставилась на мужа.

Митихиро закурил и, выпуская дым, с иронией в голосе ответил:

— К ситуации. Не для всех же это так серьезно, как для нас. Вот и все. В этом мире всегда так. Давай прекращай каждый месяц всем подряд звонить.

— Почему?

— В этом году будет уже четыре года. Ты всех утомила своими звонками. Понятно же: если что-то случится, с нам и обязательно свяжутся. Поэтому давай прекратим эти звонки. И еще, я думаю, тебе же будет легче, если хоть немного примиришься с действительностью.

Касуми абсолютно не понимала, что Митихиро пытается сказать.

— По-моему, я примирилась с действительностью. С той действительностью, что Юки нет. Именно так я и живу, разве нет? Когда Юка исчезла, мне было так тяжело, что хотелось умереть. Разве то, что я еще жива, не доказывает, что я примирилась с действительностью?

— Но ведь мы не можем позволить себе умереть еще и потому, что есть Риса. И потому, что Юка пропала без вести. Так ведь? И пока мы не будем точно знать, жива она или нет, мы ведь не можем умереть. Разве не так?

— Так.

— Но это не значит, что мы по-настоящему живем. Ты ведь абсолютно уверена, что Юка жива. Поэтому никогда не сможешь смириться со своей судьбой. Другими словами, на самом деле ты не примирилась с действительностью. Ты живешь во сне. И если так будет продолжаться, этому никогда не будет конца. Нужно научиться терять надежду.

— Но ведь потерять надежду — значит признать, что наша девочка умерла?

Я понимаю, как тяжело это признать. И что теперь? Ты собираешься всю жизнь продолжать искать? — утомленно потер веки Митихиро. — Я, по правде сказать, немного устал. Мне жаль Юку, но иногда я думаю, что с этим ничего уже не поделаешь.

Ты что, сдался? — Касуми нахмурилась, чувствуя, что муж ее предал. Ее охватила глубокая печаль.

Митихиро с жалостью смотрел на изменившуюся в лице жену.

— В какой-то мере. Мы столько сил тратим, чтобы найти ее, и никаких результатов. Мне иногда даже кажется, что тут замешаны какие-то сверхъестественные силы. И к тому же, если ты будешь продолжать в том же духе, подумай, что будет со мной и Рисой. Пока ты живешь в своем сне, хватаясь за надежду, люди, живые люди вокруг тебя вынуждены постоянно страдать.

— О чем ты?

— Послушай, пора простить меня и Рису. И Исияму с его женой.

— Простить? — Касуми побледнела.

Митихиро продолжал:

— Ты никого не прощаешь. Никогда. Поэтому тебе так тяжело.

Я тебя не понимаю. Объясни, я тебя не понимаю!

— Ты не можешь мне простить, что я упустил Юку из виду и она в этот момент исчезла. Ты не можешь простить Рисе, что она именно в этот момент попросилась в туалет. Исияма виноват в том, что пригласил нас на дачу. Разве не так? — скороговоркой выпалил Митихиро, стоя с опущенной головой.