Еще один штрих — приказом по 1-й бригаде от 27 апреля командный состав для повышения своего уровня знаний был обязан посещать в Москве лекции по военному делу.

Характеризуя командный состав Латышской дивизии, И.И. Вацетис отмечал: «Латышские стрелки… требовали хороших командиров, От латышских командиров прежде всего требовались находчивость и мудрый ум, затем — деловитость, самопожертвование и хладнокровие. Качества такого командира импонировали стрелкам, обладавшим такими же качествами. Такая солидарность создавала в бою взаимное доверие, дисциплину и способствовала эффективному применению оружия»{77}.

Весной и летом 1918 г. полки и отряды латышских стрелков, дислоцированные в городах центра и северо-западе России, несли гарнизонную службу, охраняли местные советы, железнодорожные станции, мосты, склады, другие объекты. По заданиям местных органов Советской власти, их ЧК они проводили облавы, обыски, аресты ее противников (контрреволюционеров), боролись с бандитизмом и спекуляцией, пресекали попытки спровоцировать население на грабежи продовольственных складов. Работая в военных секциях советов, стрелки оказывали помощь в формировании и обучении частей Красной Армии.

В Москве в 1918 г. происходило то же самое: солдаты и командиры латышских полков и вновь формируемых частей Латышской дивизии несли гарнизонную службу, охраняли Советское правительство в Кремле (с марта по сентябрь — 9-й полк, затем до конца года — 2-й полк), съезды Советов, Московский Совет, Наркомат по военным делам, артиллерийские и интендантские склады. Представители латышских стрелков назначались помощниками комендантов Москвы и Московского Кремля, оказывали необходимую помощь в формировании частей Красной Армии. Отряды, выделенные от Латышской дивизии, в мае — июне сопровождали из Москвы в Казань поезда с эвакуированным золотым запасом страны.

Участие латышских полков в борьбе с контрреволюцией шло одновременно с их реформированием и созданием Латышской дивизии. Крупной операцией в Москве в этом плане было разоружение весной 1918 г. анархистов, бандитские действия которых вынудили органы Советской власти принять против них самые решительные меры. К разоружению были привлечены отряды ВЧК и красноармейские части, в том числе Коммунистический (позднее 9-й полк) и Головной революционный отряды латышских стрелков, 2-й и 3-й латышские полки.

Еще 9 апреля командир 3-го полка К. Стуцка получил приказание держать в полной боевой готовности 300 стрелков с 10 пулеметами. В следующие дни была организована разведка расположения анархистов в районе Арбатской и Смоленской площадей. Для выполнения задачи разоружения анархистов полк выделил 6 рот с 12 пулеметами. Кроме того, полку были приданы бронемашина и два орудия. 12 апреля в три часа утра подразделения полка заняли свои позиции: две роты с 4 пулеметами и одним орудием оцепили Собачью площадку, а четыре другие роты с орудием, бронемашиной и 8 пулеметами — Большой и Малый Власьевские переулки, а также Сивцев Вражек. После окружения домов анархистов, им был вручен ультиматум о немедленной сдаче оружия. Видя безвыходность своего положения, анархисты сдались. Аресту подвергся 71 анархист, которых под охраной доставили в Кремль. При выполнении этой операции 3-й полк не понес потерь.

В тот же день силами других полков на Поварской улице было арестовано 30 анархистов. Сдали оружие анархисты на Большой и Малой Дмитровке. Всего ночью 12 апреля в Москве было арестовано 400 анархистов{78}.

Разоружение анархистов состоялось и в других городах: в Петрограде — силами 6-го полка, в Нижнем Новгороде — 1-м батальоном 1-го полка. В мае 1918 г. стрелки 2-го полка участвовали в подавлении белогвардейского мятежа в Саратове, а бойцы 5-го полка в июне 1918 г. подавляли мятеж в Осташкове. Тогда же отряд стрелков 9-го полка под руководством коменданта Московского Кремля П.Д. Малькова арестовал участников нелегальной конференции меньшевиков.

Вообще эти весенне-летние месяцы 1928 г. были для Латышской дивизии, для ее штаба и лично для И.И. Вацетиса очень напряженными. Так, в середине июня органы ВЧК получили сведения, что в Москве контрреволюционеры готовят восстание. Начдив Вацетис принял меры по приведению полков в повышенную боевую готовность. 18 июня он приказал командиру 2-го полка Я. Аплоку держать полк в боевой готовности, а один батальон с пулеметами выделить в распоряжение Московского горвоенкомата.

Вот в это напряженное время серьезная опасность стала грозить со стороны партии левых эсеров, признанным лидером которой была Мария Спиридонова. После Октябрьской революции некоторое время левые эсеры сотрудничали с большевиками, они вошли в состав правительства, ВЦИК и местных органов Советской власти. Однако левые эсеры имели серьезные разногласия с партией большевиков: они отрицали социалистический характер революции в России, выступали против диктатуры пролетариата, против заключения мира с Германией. Обострение этих противоречий привело левых эсеров к окончательному разрыву с большевиками.

Большие надежды левые эсеры возлагали на 5-й Всероссийский съезд Советов, открывшийся 4 июля 1918 г. в Москве. Среди его делегатов они надеялись найти поддержку по вопросам внутренней и внешней политики, особенно в отношении договора, подписанного с Германией в Бресте. Однако надеждам левых эсеров не суждено было сбыться: делегаты съезда большинством голосов приняли резолюцию, полностью одобрявшую политику Советского правительства во главе с В.И. Лениным. Резолюция же левых эсеров, в которой они предлагали расторгнуть Брестский мир и выразить недоверие правительству, была отвергнута. Как отмечали делегаты съезда, в том числе и представитель латышской социал-демократии К. Данишевский, разрыв Брестского договора приведет к пагубным для России последствиям.

Потерпев на съезде поражение, но не желая признавать себя побежденными, левые эсеры пошли на авантюру. С целью обострения отношений Советской России с Германией, ее представители 6 июля убили германского посла в России графа Мирбаха. Это сделали левые эсеры Я.Г. Блюмкин и Н.А. Андреев, по подложным документам проникшие в германское посольство. Это убийство, в результате которого Советская республика, по словам В.И. Ленина, была поставлена «на волосок от войны», послужило сигналом к началу мятежа левых эсеров. В ликвидации этого мятежа Латышская дивизия и ее начальник И.И. Вацетис сыграли решающую роль. О том, как развивались дальнейшие события, что делали в этой ситуации полки дивизии, ее штаб и начдив, рассказал впоследствии сам Иоаким Иоакимович. Мы решили включить этот довольно большой по объему и подробный по содержанию рассказ в наше повествование, ибо кто же еще, кроме непосредственного и активного участника этих событий, тем более организатора всей работы по ликвидации мятежа, более правдиво расскажет об этом. Предоставим слово И.И. Вацетису.

«Утром 6 июля 1918 г. в Москве было все спокойно. Не было особых признаков тех больших событий, которые разыгрались после полудня.

Около 4 час. дня левыми эсерами был убит германский посол граф Мирбах. Затем заранее сосредоточенные левыми эсерами в Трехсвятительском переулке вооруженные части заняли помещение ВЧК, арестовали и заперли в погребе Дзержинского, его помощника Лациса и председателя Московского Совета Смидовича. Только в этот момент выяснилась серьезность создавшегося положения.