– Я уже не чувствую пальцев на ногах и руках! – закричала я и бросилась к нашему белому микроавтобусу, который мы нежно называли «Ржавчинка». Вечер выдался холодным и дождливым. Футбольный матч, в котором участвовал мой сын, только что закончился. Мне не терпелось добраться до дома и выпить чашку горячего чая. Вместе с моей сестрой Шерил мы быстро собрали троих моих детей, их трех друзей, собаку, одеяла, складные стулья и футбольные мячи. Когда мы выехали с парковки, я услышала вопрос: «Мам, я с голоду помираю. Что у нас на ужин?»

– Кто любит спагетти? – прокричала я, маневрируя в потоке автомашин.

– Я люблю! – раздался хор бодрых и радостных голосов. Я покосилась на сестру и увидела, что та улыбается и поднимает вверх большой палец.

Добравшись до дома, я тут же поставила на плиту чайник и кастрюлю с водой. Мы часто ели спагетти, поэтому приготовить их я могла практически с закрытыми глазами. Я начала накрывать на стол и остановилась, чтобы вслух посчитать, сколько тарелок нам понадобится.

– Пять тарелок для нашей семьи, три для друзей, две для приятелей, которые неожиданно заскочили, и одну для тебя, – сказала я сестре.

– Нет, тебе на семью надо четыре тарелки, – поправила меня сестра.

– Что?!

– Вас осталось четверо.

Вся суета на кухне словно исчезла. Я почувствовала, что проваливаюсь в какую-то черную пропасть. Хотя сестра произнесла эти слова очень заботливым тоном, их смысл ударил меня, как кувалдой.

– Да, нас теперь действительно четверо, – прошептала я и расплакалась.

Прошло почти две недели с тех пор, как мой муж Бен умер от болезни печени. Я еще не привыкла к тому, что его нет. Возвращаясь с работы, он открывал дверь и кричал, как в сериале «Я люблю Люси»: «Люси, я вернулся!»

– Рики, это ты? – «подыгрывала» я ему с улыбкой. После этого к Бену выбегали наши дети и с криком «Папа!» обнимали его.

Я понимала, что сестра просто напомнила мне о фактах, но я не хотела этого слышать. Потеря Бена была слишком сильным ударом, и с его кончины прошло совсем мало времени. Я потеряла не просто мужа, но и самого близкого человека.

После его смерти я старалась, насколько возможно, не падать духом и занималась семейными делами, как и раньше. Я хотела, чтобы жизнь нашей семьи продолжалась. Мои дети посещали спортивные секции, в которые ходили до смерти их отца. Я старалась, чтобы они были загружены занятиями и у них оставалось меньше времени горевать.

Каждый из них по-разному отреагировал на известие о том, что их папа умер. К счастью, в то раннее воскресное утро, когда мы получили это печальное известие, к нам пришли пасторы из нашей церкви, друзья и тренеры мальчиков. Казалось, даже воздух был пропитан грустью.

Пережить трагедию моему младшему сыну Джордану, которому было двенадцать, помогли его друзья. Они приходили постоянно – играли на гитаре, пели, плакали вместе с Джорданом или просто тихо сидели с ним рядом.

В день смерти мужа мой старший сын, тринадцатилетний Бенджамин, должен был участвовать в футбольном матче. Я была уверена, что он откажется, но он решил играть – в память о своем отце. Он считал очень важным продолжать делать то, чем занимался раньше. Я попросила одного из друзей отвезти Бенджамина на матч.

В тот день моя дочь Аманда, которой незадолго до этого исполнилось шестнадцать, не отходила от меня. Мы обнимались и плакали. Мы старались поддержать друг друга. Мы обе не знали, как ведут себя люди в подобных ситуациях и что надо делать.

Я занималась домашними делами, оплачивала счета, возила детей на тренировки и работала. Думаю, я выжила только благодаря дисциплине и тому, что не выбивалась из графика. Когда я в полном изнеможении падала вечером в кровать, рядом лежал ворох неразобранного выстиранного белья. Я сталкивала его к краю кровати и засыпала в слезах.

– Боже! – восклицала я. – Что же происходит? Верни мне Бена, Господи! Я не могу без него!

Однажды вечером я вернулась домой совершенно измотанной. День выдался очень сложный – после работы я отвозила детей на тренировки, заезжала в магазин за покупками, готовила ужин, а вернувшись, обнаружила, что не успела постирать. Все казалось совершенно беспросветным. Я отодвинула кучу белья к краю кровати, забралась под одеяло, но, несмотря на усталость, не могла заснуть. Я лежала и плакала.

– Господи, – молила я, – помоги мне пережить этот тяжелый период! Я ничего не успеваю и у меня больше нет сил.

Потом у меня случилось озарение. Я задумалась, что сейчас главное.

Есть ли у нас чистые тарелки?

Да, есть.

Есть чистое нижнее белье для всех членов семьи?

Да.

Значит, все остальное – бонус!

Эта простая логика помогла мне избавиться от чувства вины. Я поняла, что все главное сделано и нет смысла концентрироваться на том, что я не успела.

С тех пор прошло несколько лет, и я не раз делилась своим логическим построением с теми, кто находится в тяжелой ситуации. Я и сейчас улыбаюсь, когда мне кажется, что я не успею сделать все запланированное. В такие минуты я слышу в голове голос, который произносит:

Есть ли у нас чистые тарелки?

Да, есть.

Есть чистое нижнее белье для всех членов семьи?

Да.

Значит, все остальное – бонус!

Патриция Галлерос

Я не люблю просить о помощи. Но у меня церебральный паралич, и помощь мне необходима. Я не могу сама одеться, и, чтобы куда-то попасть, мне нужна машина с водителем. Из-за болезни мне во многом приходится полагаться на других, поэтому за пределами этой области я очень не люблю просить. Есть вещи, которые я делаю сама и стараюсь ни от кого не зависеть.

Несколько лет назад приходящий социальный работник помог мне лечь в кровать. Начинался один из любимых этапов дня: я укладывалась спать вместе с моим желтым – или, как этот цвет называется у собаководов, палевым – лабрадором-поводырем по кличке Маршалл. Он поднимал уроненные мной вещи и тянул меня в инвалидном кресле на колесиках. Я брала его, зная, что собаки умеют все это делать, но не подозревала, что они способны завоевать сердце своего хозяина. Когда мне казалось, что моя жизнь напрасна и бессмысленна, он облизывал мое лицо, и вся грусть исчезала.