Он почувствовал, как Сарида слегка вздрогнула, и продолжал:

– Но к тому времени, когда он поймет, что вы сбежали, и начнет расследование, будет уже слишком поздно, чтобы отправиться вслед за нами.

Он заметил, что Сарида успокоилась и сказал:

– Завтра на рассвете мы покидаем Яву и голландцев. Все это – в прошлом. А Англия и наш дом – это в будущем.

Глаза Сариды снова засияли.

Герцогу понадобилось всего пять часов чтобы добраться до дома Хаджи.

Дом стоял высоко над дорогой и заливными рисовыми полями. Издалека он выглядел, как длинная белая полоска, окруженная пальмовыми деревьями. Подъехав ближе, герцог увидел очень хорошо построенное одноэтажное здание с черепичной крышей и длинной верандой. Он и раньше думал, что в любом случае это будет лучше тех домиков, где он ночевал по дороге в Джокьякарту. Любая постройка будет желанной защитой от палящего солнца, поднявшегося высоко, пока они ехали.

Часть больших окон в доме не имела стекол, деревянный пол покрывали ковры местной работы, и всюду было прохладно от свежего ветерка, поскольку дом стоял на высоком холме.

Герцог понял, что Хаджи накануне послал сюда кого-то, чтобы известить слуг об их приезде. Их уже ждали фруктовые напитки, еда из свежей рыбы и яванские блюда, которые им очень понравились.

После обеда герцог сказал:

– Я знаю, дорогая, что вы очень мало спали этой ночью. Все разумные люди на Востоке в это время устраивают сиесту, я думаю, что и нам стоило бы это сделать.

Сарида улыбнулась ему и двинулась в сторону комнаты, которую ей показали, как только они приехали.

Герцог пошел в другую комнату, где нашел Доусона, распаковавшего его вещи, и принял холодный душ. Он надел тонкий льняной халат, привезенный с собой с яхты, и открыл дверь в спальню Capиды.

Это была красивая комната с опущенными занавесями, так что там царили полумрак и прохлада. Постелью служил большой матрас с раскрашенным резным деревянным изголовьем, приподнятым на несколько дюймов от пола. На нем лежали шелковые подушки, и среди них, как принцесса из сказки, спала Сарида.

Ее роскошные волосы рассыпались по плечам, и герцогу они показались еще длиннее и прекраснее, чем ему представлялось раньше. Он стоял и смотрел на нее, и она была так прелестна, что он почувствовал, как кровь застучала в его висках.

Он испытывал непреодолимое желание заключить ее в объятья и целовать, пока она не проснется.

Но он любил ее и понимал, что ему не следует быть эгоистом и нужно позволить ей выспаться. Сарида пережила за один день два потрясения – венчание, вызвавшее – он знал это – спиритуальный экстаз в ее душе, и похороны отца. Они были величественными и великолепными, но Сарида, конечно же страдала от того, что его больше не было с ними.

Очень осторожно герцог подошел с другой стороны и опустился на постель. Он укрылся той же самой простыней, которая прикрывала Сариду. Он не разбудил ее, но почувствовал, что от нее исходит легкий свежий аромат, как от цветов в саду.

Кроме того, он понял, что был прав, подумав когда-то, что она должна быть похожа на греческих богинь. Он мог видеть нежные очертания ее груди под тонкой тканью ночной рубашки.

– Ни одна женщина, – подумал он, – не может быть более прелестной и совершенной.

Однако он любил ее не только за ее красоту, но и за многое другое. По дороге она рассказала ему, что отдала Хаджи резное зеркальце, которым он так восхищался в спальне, и японские гравюры. Она щедро заплатила слугам и отдала им все, что находилось в кухне, а помимо того множество простыней и полотенец, которые здесь очень ценились. Она сделала все это в последнюю ночь, прежде чем лечь спать, и затем отослала их домой в ближайшую деревню. Герцог спрашивал себя, сколько женщин из тех, кого он знал раньше, подумали бы об этом. Он думал о Сариде, о том, как он ее любит, и незаметно для себя самого заснул. Прошло несколько часов, прежде чем герцог проснулся. Солнце палило уже не так сильно, как раньше, и тени от пальм начали удлиняться. Легкий ветерок шелестел ветками деревьев. Он ощутил в воздухе привкус соли – признак близости моря. Завтра они будут на борту «Морского ястреба», в безопасности от всего, что пугало Сариду. Он повернулся, приподнялся на локте и посмотрел на нее. Она все еще спала, и на ее губах играла легкая улыбка. Он знал, что это улыбка счастья. Затем, когда он сказал себе, что больше не может ждать и должен поцеловать ее, она открыла глаза и сказала тихим голосом:

– Вы… настоящий?

Так же, как в первый раз, когда он увидел ее.

Он ответил:

– Я настоящий, моя любовь. И вы настоящая.

Его губы прикоснулись к ее губам, и он поцеловал ее, сначала нежно, потом более властно.

– Я люблю вас… и я… мне… я видела вас во сне, – сказала Сарида.

– Нам не нужны теперь сны, – ответил герцог, – потому что мы вместе. Вы моя, Сарида, моя жена, и я обожаю вас.

Он поцеловал ее долгим требовательным поцелуем, который становился все более и более страстным. Он целовал ее глаза, ее маленький прямой нос, ее губы раскрылись навстречу его губам, и он нежно поцеловал ее в шею.

Она испытывала странное, ранее ей неизвестное волнение. Она чувствовала, как все ее тело, трепеща, устремляется навстречу ему, и теперь он знал, что в ней понемногу разгорается пламя, готовое встретиться с тем огнем, который, казалось, сейчас сожжет его. Он чувствовал жар этого пламени, поднимавшегося в ее теле, и в то же время понимал, как она молода, невинна и чиста, и что он должен быть очень сдержанным, чтобы не напугать ее. Он поднял голову:

– Я люблю вас, – сказал он. – Боже, как я вас люблю. Но я не сделаю ничего, моя драгоценная любовь, чего вы бы не хотели.

– Я хочу, чтобы вы любили меня, – прошептала она. – Я ваша жена, и мы одно и то же.

Какое-то время герцог колебался, и она сказала:

– Я люблю вас… я люблю вас всем своим существом… я хочу принадлежать вам полностью… любите меня, пожалуйста.

В ее голосе прозвучали интонации, заставившие герцога ощутить, что она поднимает его за собой в особый духовный мир, столь близкий ей. Ничто не могло нарушить его красоты и очарования.

– Вы – моя, – произнес он в своем сердце. И, слившись в страстном порыве, они ощутили как какая-то властная сила подхватила их и унесла в неведомый доселе мир, в котором существовали лишь они вдвоем. Прошло немало времени, и солнце во всем своем великолепии опускалось за горизонт. Сарида поцеловала обнаженное плечо герцога и сказала:

– Вы уже слышали это раньше… но я вас люблю.

– Мне никогда не надоест слышать это снова. Он привлек ее ближе к себе и спросил:

– Я не обидел, не испугал вас, моя любимая?

– Как вы могли меня испугать, если вы меня спасли и защитили?