– Предупредят, – обреченно махнул рукой Лев.

– Не в этот раз! Операцией лично я руководить буду. Все уже на боевом взводе, но объект знаю только я.

– Ну, ни пуха ни пера! – без особого энтузиазма пожелал ему Лев. – Ладно! Пойду я. Надо отоспаться и отдохнуть, а то завтра вставать ни свет ни заря.

– Может, мне тебе Фомича прислать, чтобы в аэропорт отвез? – предложил Петр.

– Ну, чего мы будем старика гонять? Пусть себе отдыхает! Я уж сам как-нибудь!

– Так ведь следят же за тобой!

– Ничего! Я что-нибудь придумаю.

Гуров ехал домой, поглядывая в зеркало заднего вида, и снова убеждался в том, что пасут его плотно. «Ничего! – злорадно подумал он. – Я вам завтра устрою представление!»

Дома Мария, едва взглянув на мужа, тут же стала обращаться с ним как с тяжелобольным. Сначала он это терпел, а потом, не выдержав, очень серьезно сказал:

– Маша! Умей вовремя остановиться. У меня нормальная рабочая ситуация! Кстати, я завтра очень рано уйду и вернусь, наверное, очень поздно. А вот тебя попрошу весь день неотлучно быть дома, потому что возможны варианты. Дверь никому не открывать, кем бы ни представлялись, а в случае малейшего подозрения, нажимай кнопку тревожной сигнализации без всяких колебаний – тут лучше перебдеть, чем недобдеть. Один раз тебя уже похищали, и я не думаю, что тебе хотелось бы пережить подобное второй раз, – и, увидев, что она смотрит на него полными слез глазами, попросил: – Машенька! Я знаю, что со мной очень трудно, но прошу тебя, потерпи еще чуть-чуть! Совсем немного осталось!

Гурову очень хотелось прижать к себе жену, обнять ее, погладить по волосам и утешить, но расслабляться было нельзя, и он, выйдя в другую комнату, позвонил Мизоеву – на этот раз его соединили мгновенно.

– Здравствуйте, Джафар Мусаевич. Так получилось, что мне нужна ваша помощь.

– Всем, чем сможем, – заверил тот его. – Что вам нужно?

Гуров объяснил ему свой план и, получив заверение, что все будет выполнено в точности, пошел на кухню – есть хотелось неимоверно, потому что за весь день у него маковой росинки во рту не было. А потом он завел будильник и пошел спать, причем уснул, кажется, еще до того, как его голова коснулась подушки, и никакие угрызения совести его не мучили.

Проснулся Лев за несколько минут до того, как должен был зазвенеть будильник, и успел выключить его, чтобы не разбудить жену – он уже давно научился просыпаться в заранее запрограммированное время, над чем иногда сам и посмеивался, вспомнив, как Маша однажды назвала его «машиной по раскрытию преступлений». Он тихонько вышел из спальни и в гостиной, подойдя к окну и чуть отодвинув занавеску, выглянул во двор – так и есть! Лев давно жил в этом доме и знал все местные машины наперечет, так что незнакомая «Тойота» тут же бросилась ему в глаза. «Ну, ждите!» – усмехнулся он и пошел приводить себя в порядок. Когда вышел из ванной, оказалось, что Мария не только встала, но уже и завтрак ему приготовила, а судя по ее виду, она этой ночью совсем не спала. Лев только удрученно покачал головой и вздохнул, а она в ответ пожала плечами – какой, мол, сон, когда с мужем такое творится? Поев, Гуров снова подошел к окну и выглянул во двор. Ну, что можно сказать, Мизоев свое обещание выполнил – там стояли три совершенно одинаковых белых джипа.

– Все, Маша! Я пошел! – попрощался он, целуя ее в щеку. – И помни, о чем я тебя предупредил! Бдительность и еще раз бдительность!

– Ты лучше сам будь осторожен, – попросила она и перекрестила его вслед.

Спустившись вниз, Гуров сел в один из джипов, и все три машины, выехав из двора, направились в одну сторону, а незнакомая Гурову «Тойота», чуть помедлив, – за ними. Да вот только, пользуясь тем, что дорога в этот ранний час была почти пуста, джипы, словно играя, постоянно менялись местами, перемещаясь из ряда в ряд, как три колпачка в руках у мошенника возле станции метро, так что, в конце концов, стало уже непонятно, в какой именно машине сидит Гуров. А потом на одном из перекрестков джипы ушли в разные стороны: вперед, направо и налево. Те, кто был в «Тойоте», обалдели окончательно, и им не оставалось ничего другого, как остановиться. Это был полный провал, и они принялись совещаться, как докладывать о нем шефу и какое оправдание себе придумать. Но связаться с ним они так и не смогли, потому что за время их препирательств два пустых джипа уже успели, обогнув квартал, вернуться обратно и заблокировать машину спереди и сзади. А потом в окно «Тойоты» постучали неприветливые смуглые парни и предложили им пересесть в свои машины. Бедолаг привезли к Мизоеву, и тот, позевывая и укоризненно качая головой, негромким голосом произнес:

– Ай-яй-яй! Зачем хорошего человека обижаете? Зачем ему спокойно жить не даете? Вы расскажите, кто вас послал? Зачем послал? Только, пожалуйста, не молчите! Я очень не люблю, когда мне не отвечают!

И бедолаги в ответ запели так слаженно, словно долго и старательно репетировали перед этим свое выступление.

А Гуров спокойно ехал в аэропорт и, когда до него оставалось совсем немного, позвонил Болотину:

– Игорь! Ты сможешь организовать, чтобы белый джип, – он посмотрел на приклеенный к стеклу талон техосмотра и продиктовал номер машины, – пропустили прямо к самолету? – и, отключив телефон, попросил водителя: – Притормози у ворот, нас там будут ждать.

У ворот их действительно ждал какой-то мужчина и, когда Лев, чуть опустив стекла, сказал ему: «Я – Доктор», – быстро открыл их и показал, в какую сторону им ехать.

Болотин уже ждал его возле самолета, причем без охраны, и Гуров, прежде чем выйти из машины, сказал водителю:

– Передай уважаемому Джафару Мусаевичу мою искреннюю благодарность.

– Это мы вас благодарим, уважаемый Лев Иванович, – ответил водитель и уехал.

Гуров подошел к Болотину и удивленно спросил:

– А ты чего без охраны?

– Там на месте своя есть, – отмахнулся тот. – Ну, что? От винта?

– От винта! Только я свой телефон уже отключил, и ты свой тоже отключи, а потом ты его еще и в самолете оставишь, от греха подальше, и разговаривать мы с тобой в салоне начнем только после того…

– Как ты его проверишь снизу доверху, – закончил за него Болотин.

– Посмотрим, как ты будешь смеяться, когда я тебе полную коробочку «жучков» насобираю, – хмыкнул Гуров.

Они сели в самолет, и тот, разогнавшись по взлетной полосе, тут же поднялся в небо. Когда он набрал высоту, Гуров отстегнул ремень и принялся за поиски, под едкое похихикивание олигарха, которое моментально смолкло, едва Лев продемонстрировал первый «жучок». Остальные он даже искать не стал – ну не нанялся же он, в конце концов, к Болотину в службу безопасности! Вернувшись на место, он устроился поудобнее и задремал. Иногда приоткрывал глаза и видел, что Игорь сидит, взбешенный до предела, и из-за «жучка», но еще больше из-за того, что не может отвести душеньку и высказаться по полной программе. Вот так они в полной тишине и летели. Болотин все-таки взял себя в руки и немного успокоился, а потом вообще достал какие-то документы и стал их изучать. Когда они сели в Нижнем Тагиле, к трапу почти тут же подкатили два огромных джипа – один явно с охраной. Но, едва они спустились на землю, как Игорь схватил Льва за рукав и, оттащив подальше, чтобы их никто не слышал, бешеным шепотом проорал: