— Знакома, — кратко ответил Морской Змей.

Лаврик кивнул, а за ним и Мазур — кроме инструктажа, Лаврик привез с собой толстенный том, отпечатанный на ротапринте и от остальных в секрете не держал (как сплошь и рядом бывало с другими его бумагами). Частью по обязанности, частью от нечего делать они этот фолиант давно изучили.

Помянутый король был не пешкой, а, пожалуй что, определенно фигурой. Ферзей, если прикинуть, в игре три: власть и два ее наиболее крупных оппонента. Ну, а Кирату Мтанга Четвертый, пораскинув мозгами, будет вроде ладьи…

Королевство его начиналось километрах в ста от столицы и простиралось на территории этак парочки Бельгий. Богатенькое королевство: серебряные и медные рудники, лесозаготовки с ценными породами дерева, подозревается наличие алмазов, но пока точно не установлено. Да и племя довольно многочисленное.

Если вкратце, этот тип, щеголявший вместо короны в леопардовой шкуре, был хитрющим прохвостом, пробы ставить некуда. Против властей — что прежних, что нынешних — он открыто не выступал никогда. Причина в обоих случаях ясна: если у тебя есть немаленькое и небедное хозяйство, не стоит дергаться, сидя всего-то в сотне километров от столицы, где полно боевой авиации, бронетехники и пехоты. В прежние времена он добрых двенадцать лет, с тех пор как унаследовал престол от папаши, ухитрялся балансировать меж португальцами и партизанами, ни к кому открыто не примыкая и ни против кого открыто не выступая — а вооруженных молодцов у него имелось, по здешним мерам, приличное количество. Как-то так умел повернуть дело, что ни раньше, ни теперь не находилось веской причины браться за него всерьез — у кого бы то ни было. И португальцы, и нынешние власти были чертовски заинтересованы, чтобы рудники и лесозаготовки, взятые у короля в концессию, работали исправно. И чтобы фигура наподобие ладьи, если уж ни к одной из сторон не примыкала, то хотя бы держала стойкий нейтралитет.

Хитрый лис прекрасно понимал, что трогать его не будут, пока не выходит за определенные рамки, а потому пошаливал, но по мелочам: то прихватит у слабого соседа лоскут землицы, то, глядя простодушно и открыто, провалит в своем королевстве задуманную властями земельную реформу, то устроит так, что правительственным комиссарам и прочим представителям власти будет откровенно неуютно жить в его владениях постоянно… В столице у него была неслабая агентура, которую местная контрразведка старалась не трогать — поскольку эти ребятки никаким таким шпионажем и уж тем более диверсиями не занимались — а попросту раздобывали то, что требовалось для утоления иных королевских слабостей: виски, баночное пиво и европейскую порнографию всех видов, от журналов до фильмов (Кирату цивилизовался настолько, что устроил у себя личный кинозал), а также, если подворачивался случай, возили к королю в гости белых дамочек невысокой морали (до открытых похищений не доходило, обе стороны, король и власть, соблюдали неписаные правила игры).

Такая вот обстановочка, если вкратце…

— Можно узнать детали? — вежливо осведомился Лаврик.

Степанов, должно быть, знал, какие функции Лаврик исполняет — очень уж понятливо глядя, ответил моментально:

— Там были две легковых машины и грузовичок. Названные товарищи, сопровождающие из местных, представитель от товарища Рогова, взвод бангальских солдат. С ними направлялся еще журналист из АПН, он единственный, кому удалось бежать, от него мы все и узнали…

«Ах, вот оно что, — подумал Мазур. — Знаем мы этих журналистов АПН, товарищ Степанов. Хваткий у вас подчиненный, ничего не скажешь, если единственный ухитрился сбежать…»

Постукивая карандашом по той же точке на карте, Степанов продолжал бесстрастно:

— Их остановили на лесной дороге. Не менее полусотни вооруженных людей с парой пулеметов. Все в камуфляже, со знаками различия королевской гвардии, с участием двух белых. У Кирату есть с дюжину белых сотрудников — по имеющимся данным, не чьи-то агенты, а попросту наемники в поисках заработка. Солдаты не рискнули вступать в бой…

— А что за солдаты? — вклинился Лаврик. — Обычные?

— Нет, конечно. Учитывая состав делегации… «Синие береты».

Лаврик недовольно поморщился:

— Ну, эти могли бы и побарахтаться…

— Вряд ли, — сухо сказал товарищ Степанов. — Ситуация, как я понимаю, с военной точки зрения была безнадежная: бревно поперек дороги, взвод в грузовике под прицелом полусотни стволов, в том числе двух пулеметов… Или вы, — он подчеркнул последнее слово чуть иронически, — все же полезли бы в бой?

— Не знаю, — сказал Лаврик. — Не имея прямого предварительного приказа… Да вдобавок имея дело с относительно безобидным экземпляром вроде Кирату… Не знаю.

— Вот то-то… — сказал Степанов. — Бывают ситуации…

— Вдогонку журналисту стреляли? — деловито спросил Лаврик.

— Исключительно в воздух.

«Точно, хваткий парнишка из АПН, — подумал Мазур. — На бегу успел определить, что вслед палят исключительно в воздух… Кое-какую подготовочку надо иметь…»

— И дальше?

— Журналист вернулся на дорогу немного погодя, когда все утихло. Машины так и оставили на дороге, не пытаясь сжечь или испортить. Он сел в легковушку, рванул в столицу… Ни трупов, ни следов крови. Всех до единого взяли целыми и невредимыми. Это можно утверждать со всей уверенностью. Потом поступили кое-какие сведения, очень скудные… Все живы.

Лаврик спросил тихо и серьезно:

— Получается, старый лис решил наконец дернуться?

— Не похоже, — сказал товарищ Степанов. — Категорически не похоже. До сих пор тревожащей информации не поступало. Все было за то, что он ни на шаг не намерен отступать от своей обычной политики.

— У вас есть соображения? — хмуро поинтересовался Лаврик.

— Не могу подыскать, — сказал товарищ Степанов. — Очередная шалость? Но на прежние не похожа…

— Ничего себе шалость! — взвился Рогов. — Там инструктор ЦК КПСС!

Мазур подумал: а вот Кирату, очень может оказаться, просто-напросто и не знает толком, что такое КПСС и ВЛКСМ, а также их ЦК — своя доля дикарского простодушия, если называть вещи своими именами, в нем присутствует. Чихал он на инструкторов ЦК КПСС и товарищей из Совмина, которые для него всего-навсего городские чиновнички в галстуках, разве что не черные, а белые… В общем, простота хуже воровства…

— Делегация находилась в столице более недели, провела много встреч, — сказал Степанов. — Кирату мог о ней знать через свою агентуру. Газеты писали много, публиковали снимки… Вот, хотя бы, — он положил на стол свернутую пополам газету.

Все трое сдвинули над ней головы. Четверо кафров (двое в мундирах, двое в форме) никого сейчас не интересовали. Двое мужчин и две женщины. Кто из ЦК, а кто из Совмина, понять нельзя: оба характерно вальяжные…

— А из девушек кто есть кто? — спросил Лаврик весьма даже деловито.