Медленно-медленно он повернул голову. В темноте в его глазах засверкали блики – так широко они открылись от удивления.

– Я помню это имя. Мы встречались раньше. То-то мне показалось знакомым твое лицо!

– Я была в компании из четырех человек, трех девушек и моей воспитательницы, четыре года назад. Ты возил нас на прогулку. В морском заповеднике одна из девушек, ужасная кокетка, получила сильные ожоги, потому что не послушалась твоих предостережений.

– А ты прислушалась и помогла той сучке. – Он немного приободрился. – Сколько тебе лет, Ровена?

– Мне восемнадцать, – сказала она и шутливо добавила:

– Почти восемнадцать. Так что я достаточно взрослая, чтобы позволить себе любовное приключение и знать, когда такое можно позволить. Но, честно, все это произошло само по себе. Мне нравилось работать с тобой на «Мираки». Это так не похоже на ту нудную работу, которую мне приходится выполнять весь год. Одно только это сделало мои каникулы незабываемыми, Туриан, а прошлая ночь была чистой случайностью. Я не очень беспокоюсь об этом, уверяю тебя.

Она всё-таки убедила его своими тихими объяснениями, он был понятливым человеком. Его рука, нагревшаяся о кружку, накрыла её. Она почувствовала, как напряжены его тело и ум, и попыталась найти выход из создавшейся ситуации, проникнув в его сознание. Его мысли все ещё вертелись по кругу от её молодости к преисполненной чувственностью прошлой ночи.

– Я любил многих женщин в своей жизни, но никогда не встречал ни одной, похожей на тебя! – тяжело вздохнул он. – Никогда раньше! – Его голос прервался, порыв страсти неожиданной силы заставил его вздрогнуть. – Ты погубила меня.

Его возмущало это. Ему нравились его короткие, приятные и легкие связи, в которых он всегда был доминирующим партнером и которые полностью контролировал, чего никак нельзя было сказать о прошлой ночи.

– Я? Ребёнок погубил тебя, капитан Туриан? – со скептическим смешком спросила девушка. – Сомневаюсь, хотя это и звучит как комплимент. Я и не подозревала, чем все закончится. Ты великолепный, нежный любовник.

Несмотря на то, что мне не с кем тебя сравнить, я смогла оценить это. И я знаю, что ты честный, порядочный, заботливый мужчина. Но погибший? Вряд ли. Ты никогда не сможешь принадлежать только одной женщине, или одному порту, или одному альтаирскому морю. Если хочешь знать, что я думаю, – тут Ровене пришлось быть особенно осторожной, чтобы он не обнаружил, что она незаконно прочитала его личное дело, – так я не представляю тебя семейным человеком, хотя родные и много значат для тебя. «Мираки» заменяет тебе и жену, и детей. Я ведь права? – Она надеялась, что скрытая лесть сработает, и с большим облегчением почувствовала сдвиг в его мыслях в ответ на столь беспристрастные замечания. – Даже если бы у нас был шанс создать что-то вроде семьи, этот корабль в конце концов победит, и я останусь одна.

Туриан печально рассмеялся. Она знала, что он почти готов шутливо взъерошить ей волосы, но психическое напряжение все ещё сдерживало его.

Девушка взяла его за руку и прижалась к ней щекой, чтобы через это прикосновение передать чувство уважения и терпеливую дружбу, успокаивающую и согревающую.

– Я никогда не забуду, как ты успокоил меня, Туриан, когда мы проходили через пролив, и то, что ты понял, как сильно я нуждалась в участии. Никто и никогда не был щедрее и добрее ко мне. Это полностью обезоружило меня.

Он кивнул, принимая всеми уровнями своего сознания все, что она пыталась выразить.

– Кто ты на самом деле, Ровена?

– Я сирота, мне восемнадцать лет, я Талант, и я служу в Башне Альтаира.

Она услышала, как моряк судорожно вздохнул, и почувствовала, как страх в его сознании окрасил её образ.

– Как Прайм Сиглен? – Хотя Туриан и знал, что представляют собой служащие Башни и чем они занимаются, он не мог представить в этой роли её.

– Ну, я не Прайм, – заявила она со смехом, скрывая половину правды, – но эта работа для одиночек, и я должна держаться на расстоянии от людей, с которыми работаю. Я не могу быть свободным капитаном, как ты. Служить твоим матросом уже само по себе было чудесно. Работа с тобой вдвоем на «Мираки» абсолютно не походила на то, что я делаю в Башне. Это была лучшая неделя в моей жизни. И я совсем не хотела заплатить тебе за дружбу, переспав с тобой.

– Переспав? – Он почти закричал на Ровену, но она знала, что взяла правильный тон. – Я считал, что это было нечто другое! – И вдруг он захохотал, и все его напряжение и тревога ушли из его мыслей. – Ну, ладно, может, ты и права.

Рассвет осветил небосвод, и девушка смогла разглядеть насмешливое выражение его лица, отражавшее восстановленное психическое равновесие.

– Ну, тогда, – начала она смиренным голосом, ободренная его новым состоянием, – без предрассудков и принимая во внимание то, что это единственная возможность, которая вряд ли представится нам снова, не могли бы мы переспать ещё раз?

– Если ты Талант, Ровена, – на его лице, как в зеркале, отразилось желание, – то знаешь, что сейчас я хочу этого больше всего на свете. – Он улыбнулся, наконец-то взъерошил ей волосы и добавил:

– Ну, может быть, кроме завтрака, который придаст нам необходимые силы.

* * *

Только в конце дня они добрались до причала в Приятной Бухте. Ровена постаралась, чтобы по пути домой они стали настоящими друзьями. Он рассказывал девушке о своих плаваниях, о многочисленных родственниках, и, сидя как можно ближе к нему, она многое узнала о своей родной планете. Они молчали, пока пришвартовывались и делали последнюю работу, приводя корабль в порядок, убирая камбуз, да и говорить было не о чем или почти не о чем.

Она сложила просоленную морем одежду в рюкзак, взобралась на причал и взяла свой велосипед. Туриан встал у неё на пути, и девушка знала, что ему тоже не хочется, чтобы эта идиллия закончилась.

– Я должна ехать, Туриан. Чистого неба и хорошего плавания!

– Удачи, Ровена! – сказал он тихо. Сердце и ум моряка рвались к ней, но он отступил.

И она проехала мимо, чувствуя, что он так же сильно сожалеет о расставании, как и она.

Подъем от места якорной стоянки «Мираки» на холм был трудным, она вспотела, поэтому не имело значения, что же на самом деле блестело на её щеках – слезы или капли пота. Закончился прекрасный эпизод в её жизни.

Лузена была права, предложив поехать сюда, хотя и не знала, что произойдет. Или Лузена знала, что такое может случиться? Лузена знает о ней почти все. Нужно будет очень тщательно скрывать этот волшебный случай от её орлиного взора. Хотя захочет ли она все скрыть? Разве Лузена не обрадуется тому, что она встретила такого прекрасного любовника?

Она вошла в коттедж, бросила рюкзак в коридоре у дверей прачечной и услышала настойчивый звонок автоответчика, прервавшего её размышления. Там накопилась целая куча записок, машина выбрасывала их прямо на пол. Не много ли для тридцати шести часов отсутствия?