Толпа расступилась, и появились Боудикка, ее дочери и небольшая свита из знатных иценов и друидов. Макрон повернулся к царице, но она отказалась встретиться с ним взглядом и взобралась на эшафот, чтобы услышать восторженные возгласы своих последователей. Один из ее свиты взобрался по ступенькам со стулом, на котором она сидела в палатке накануне, и установил его в одном конце платформы. Как только она села, а знамя замерцало на легком ветерке над ней, она указала на свою свиту, и три друида шагнули вперед.

Макрон относился к ним враждебно. Культы друидов представляли собой зловещее явление с тех пор, как римляне впервые столкнулись с ними в Британии. Они оказались самыми фанатичными врагами, самыми жестокими и самыми безжалостными. Многие римляне, попавшие в их руки, были жестоко принесены в жертву ради удовлетворения милости своих богов. Римляне отплатили за их жестокость тем же и позаботились о том, чтобы все друиды, захваченные живыми, были быстро казнены. Макрон не сталкивался с культом, связанным с иценами, и заметил пятиконечную звезду в круге, выжженную на лбу друидов, когда они проходили мимо него и поднимались по ступенькам.

Появившись на виду у толпы, последователи Боудикки замерли в почтительном молчании. Самый высокий из друидов подошел к эшафоту, поднял руки к небу и начал петь высоким певучим голосом, умоляя своих богов принять жертвоприношения в виде римских пленников и благословить племена удачей в борьбе против Рима и его легионов. В заключение он опустил руки и развел их в стороны, как будто обнимая толпу, обращаясь к ней напрямую. Она еще раз зааплодировала и начала продвигаться вперед, так что воины в кордоне с трудом удерживали позиции, и им приходилось напрягаться и откидываться назад, чтобы держать своих соплеменников на расстоянии.

Высокий друид повернулся и пересек эшафот, глядя на шеренгу пленников. Он внимательно посмотрел на каждого по очереди, а затем внезапно ткнул пальцем в безвольную фигуру самого старшего из ветеранов. Прежде чем Макрон успел вмешаться, охранники потащили мужчину вперед и вверх по ступенькам на платформу. Там веревка, связывавшая его запястья, была развязана, и другие друиды помогли охранникам связать его запястья по отдельности свежей веревкой. Затем ее пропустили через каждое из колец наверху столбов, и руки ветерана стали подниматься вверх и наружу в позе распятия. Он вскрикнул от боли, но его плечи выдержали напряжение. Процесс повторился для его лодыжек, и он в агонии висел между столбами, поскольку его конечности были растянуты до предела. Макрон почувствовал облегчение от того, что, верный своему обещанию, он зажал рот и отказался снова кричать.

Высокий друид расстегнул свою темную мантию и вытащил из ножен на поясе длинный изогнутый кинжал. Подойдя к ветерану, он ухватился за воротниковый вырез его туники и разрезал вниз, разрывая шерстяную ткань, пока не дошел до подола внизу. Затем он раздвинул складки и отрезал набедренную повязку римлянина, закрутил ее и швырнул в толпу, где руки метнулись, чтобы схватить трофей из воздуха. В задней части эшафота заключенные были милосердно защищены от того, что произошло дальше, и могли видеть только спину ветерана от живота вверх, когда друид наклонился и начал воздействовать на пах своей жертвы изогнутым ножом.

Человеку удалось продержаться мгновение, прежде чем он закричал от мук. Его гениталии были вырезаны из тела, подняты вверх под жестокие восторженные возгласы толпы, а затем брошены в жаровню. Внезапно послышалось шипение, и клуб дыма поднялся в воздух. Ветеран обмяк в своих путах и замолчал. Макрон надеялся, что он потерял сознание. Друид снова приступил к работе, разрезая и разрывая, а затем поднял сердце своей жертвы, кровь текла сквозь его пальцы и вниз по руке. Толпа снова зааплодировала, когда и сердце было добавлено в жаровню.

Макрон наблюдал за этим со всем самообладанием, на которое был способен, но внутренности у него сжались, и ледяной холод пронзил его позвоночник. Он рискнул оглянуться в обе стороны и увидел, что некоторые из остальных пристально смотрят вперед, а другие смотрят вниз, но ни один из пленников все еще не сломался.

На эшафоте друиды освободили веревки, удерживавшие ветерана на столбах, и тело скрылось из виду, кровь капала сквозь бревна на траву внизу. Мгновение спустя труп слетел с платформы и приземлился на кучу голов. Лидер друидов вернулся на верхнюю ступеньку лестницы и указал окровавленным пальцем на Батилла.

- Нет! - крикнул Макрон, пытаясь вырваться из-под стражи с обеих сторон, но они крепко держали его, и его усилия оказались тщетными. - Меня! Возьмите меня!

Губы друида приоткрылись в ухмылке, когда он посмотрел на Макрона, и он поднял палец и помахал им из стороны в сторону в насмешливом жесте, прежде чем вернуть свое внимание к молодому человеку.

- Ты, друид, ублюдок! - крикнул Макрон. - Возьми меня, я сказал!

Без предупреждения воин справа от него ударил Макрона кулаком в живот. От удара он согнулся пополам, воздух вышел из его легких, он задохнулся и смог протестовать только шепотом, которого никто не услышал.

Батилла проводили к ступенькам, и он стоически поднялся по ним. Макрон наблюдал за ним с настороженным восхищением, опасаясь, что решимость юноши пошатнется в тот момент, когда он впервые почувствует клинок. Он был связан, а его конечности растянуты так же, как и у его предшественника. Макрон не мог смотреть на эту сцену и вместо этого сосредоточил взгляд на одном из опорных столбов, заставляя свой разум освободиться от мыслей.

К безумному удовольствию толпы пленников одного за другим изуродовали и отправили в путь. Трава под эшафотом была скользкой от крови, а мухи лакомились свежими трупами, развалившимися над ужасными головами у подножия штандарта. Прошел час, и за эшафотом остались только Макрон и Герминелл, а друид делал все возможное, чтобы замедлить ход событий, чтобы развлекать толпу как можно дольше. Ветеран, с которым он имел дело, держался так долго, как мог, а затем начал выть в агонии, когда Друид наносил ему новые и новые удары.

- Убейте его! - вдруг крикнул Герминелл. - Ради Юпитера, убейте его и покончите с этим, вы, варварские ублюдки!

Макрон был уже не в состоянии увещевать своего товарища по плену, настолько онемев от ужаса, и возможно он уже был готов вскричать что-то подобное, если бы Герминелл не опередил его. Протест был подавлен ударом ветерана по голове и угрозой большего, если он продолжит.

На эшафоте последняя жертва наконец замолчала. Его сердце вырезали и бросили на дымящуюся жаровню, и запах жареного мяса вновь засоперничал с вонью груды голов. Макрон почувствовал, как у него свело желудок, и подавил