У Нины снова начало биться сердце. Словно еще в тумане, она потерла лоб, чтобы убедиться, что это не сон. Облизав пересохшие губы, она проговорила:

— Прости, что накричала на тебя. — От стыда она не могла поднять глаз на Фредерико, ведь она было решила, что спала с собственным братом.

Господи, это уже чересчур. Нина поднесла к губам чашку с горячим кофе и стала смотреть в сад. Наверное, Сицилия — это колдовское место, которое сводит людей с ума.

— Прости, что я подумала, что вы с Кристиной… — Нина поежилась и пригубила кофе. Она держала чашку двумя руками, чтобы та не дрожала. — Мне и в голову не приходило, что она твоя сестра, — слабым голосом прибавила Нина. Да разве о таком вообще можно догадаться?!

Кристина. Теперь она знала имя красавицы и, казалось бы, должна была почувствовать себя ближе к ней, но на деле все выходило наоборот. Пусть эта девушка ее сестра по отцу, и одновременно сестра Фредерико по матери, но Нине от этого почему-то стало только тяжелее.

Теперь Нина окончательно убедились, что настроение Фредерико резко переменилось именно из-за того звонка. Когда ее любимый брал трубку, он находился в отличном расположении духа. Повесив ее, Фредерико стал напряженным. Нине тогда показалось, что это из-за того, что он вспомнил о Кристине. Но если она ошибалась, то что тогда он собирался сказать ей?

Нина измученно посмотрела на Фредерико, который сидел напротив нее. Он пригладил волосы, те самые волосы, которые Нина еще утром с любовью целовала. А потом что-то изменилось.

— Фредерико, — нарушила Нина молчание, — ты хотел мне что-то сказать.

Фредерико встретился с ней взглядом и улыбнулся.

— Да, хотел. Но ты перебила меня, осыпала обвинениями… Зато из твоей речи я понял главное.

— Да? — сказала Нина, которая уже не вполне помнила, что именно наговорила.

— Что ты относишься ко мне так же, как я к тебе.

Сердце Нины гулко застучало.

— Но ты еще сама не до конца поняла это, — с улыбкой прибавил он.

Нина тоже постаралась улыбнуться. Что ж, он прав. Неуверенность в себе, чувство вины за то, что она не открыла Фредерико правду, — все это вместе помешало ей рассуждать здраво, и она сделала поспешные, глупые выводы. Ведь Фредерико так страстно любил ее сегодня утром, она не должна была сомневаться в искренности его чувств.

— Но… но что же ты хотел сказать мне? — прошептала Нина.

— Это будет нелегко, — произнес он. — Так что приготовься и выслушай меня до конца. Я должен был сказать тебе все с самого начала, но ведь тогда я не знал, как все у нас с тобой сложится. Не знал, что полюблю тебя.

Нина подняла голову и посмотрела на него. Ее огромные серые глаза были влажны, а сердце колотилось от огромного счастья. Теперь все будет хорошо.

— Ведь ты тоже любишь меня, правда?

Его сомнение глубоко тронуло Нину. Он еще спрашивает! Она тихо рассмеялась.

— Ты удивляешь меня, Фредерико. Да, я тоже люблю тебя. — Со сверкающими глазами Нина подалась вперед. — А теперь, пожалуйста, объясни, в чем дело. Ведь пока ты мне не скажешь того, что собирался, я не смогу обнять тебя и доказать, как люблю тебя.

Фредерико взял ее руку и поднес к своим губам. Его губы были такими теплыми и любящими, что Нина почувствовала необыкновенную легкость. Она задыхалась от счастья. Через минуту она уже сможет сказать ему, как она его любит и кто она такая.

Фредерико выпустил ее ладонь.

— Прости, если я показался тебе холодным и чужим после звонка Лучано. Вчера вечером он почему-то не сказал мне, что…

— Вчера вечером? Ты был с Лучано вчера вечером? — быстро прервала его Нина. Она очень удивилась.

Фредерико перевел взгляд на кофейник, взял его и снова наполнил чашки кофе. Нина прижала ладони к коленям. В ней вновь проснулись подозрения, так как Фредерико избегал смотреть ей в глаза.

— Нам нужно было обсудить кое-что касательно свадьбы, — сказал он.

— Вы не встречались с ним с тех пор, как я здесь. Вам было достаточно общаться по телефону?

Фредерико посмотрел на нее своими темными глазами. Нина постаралась не нервничать. Зачем они встречались вчера, после их с Фредерико ссоры?

Последовало долгое молчание, потом Фредерико прямо и пронзительно посмотрел на Нину.

— Мне нужно было знать, — наконец сказал он.

— Что знать? — Нина взволнованно рассмеялась. Зачем опять все эти секреты и сложности? Почему ей опять приходится нервничать?

— Мне нужно было знать, была ты любовницей Лучано или нет.

У Нины сжалось сердце. Неужели он сделал это? Проверил ее прежде, чем… прежде, чем заняться с ней любовью? Нина думала, что Фредерико сумел справиться со своим раненым самолюбием. Что его любовь к ней оказалась сильнее.

— Ведь ты сама никогда не отрицала этого факта, — ровным голосом проговорил Фредерико. — И…

— И тебе стало любопытно, — с горечью перебила Нина. Она встала, на ее губах блуждала презрительная улыбка. Ей было больно, очень больно. Она с тоской посмотрела на Фредерико, все еще не до конца веря, что он и вправду пошел на это. — И Лучано все сказал тебе, да? Сказал, что никогда даже не слышал о Нине Паркер?

— Да, и он даже не узнал тебя. — Фредерико встал и подошел к Нине. Он попытался взять ее за руку, но она отстранилась.

— Как это не узнал?! — воскликнула она, отступив назад. Что все это означает? Неужели Лучано видел ее? И она об этом ничего не знает?

— Дорогая, послушай меня. Это не то, о чем я хотел с тобой поговорить. Мне и так непросто, а ты все усложняешь.

— Нет, постой! Минутку! — Нина подняла вверх руки. — Лучано не приезжал сюда. Я бы услышала, если бы подъехала машина. У тебя нет моей фотографии… Есть только… — Тут ее голос оборвался, затем она горячо выдохнула: — Рисунок! Тот, что ты нарисовал! Ты мерзавец! Ты и нарисовал меня лишь для того, чтобы показать Лучано, чтобы узнать наверняка, был у нас с ним роман или нет! — Нину трясло от гнева. Унижение было почти непереносимым. Неужели Фредерико показал этот эротический портрет ее родному отцу? Ей становилось дурно при одной мысли об этом.

— А что было бы, если бы Лучано подтвердил твои худшие опасения? Если бы сказал тебе, что спал со мной? Тогда ты уже не стал бы заниматься со мной любовью? Ты это хотел мне сказать? Господи, разумеется, ведь твоя глупая сицилийская гордость этого бы не допустила. Ты высокомерная свинья, — гневно кричала Нина.

Фредерико поймал ее уже на верхней ступеньке лестницы. Он крепко сжал ее в объятиях. Его глаза теперь совсем потемнели от гнева.

— Но ты никогда ничего не отрицала, — яростно повторил он. — А я должен был все знать.

— Но мне и незачем было отрицать! Ты должен был и так верить мне. Что бы там ни случилось между мной и Лучано, все это осталось в прошлом!