– Напоминаю. Аппарат состоит из следующих основных узлов: легочного автомата, редуктора, баллона с угольником, баллона с вентилем, резиновых башмаков под основание баллонов, подвесной системы, двух хомутов и шлангов…

Проворные ребята сопровождают фразы инструктора практическим показом.

– …Перед спуском под воду необходимо произвести рабочую проверку акваланга, для чего следует отрегулировать редуктор на установочное давление; открутить контргайку на предохранительном клапане…

– Помедленнее, я записываю, – вполголоса ерничает прапорщик.

Мы же втроем довольно быстро вспоминаем те навыки, что приобретались в молодые годы.

– …Вращая корпус клапана против часовой стрелки, найти положение, в котором клапан начинает срабатывать…

– Анатолий Яковлевич, – вдруг перебивает Барков, – давайте оставим эти премудрости для тех, кто мечтает о дайвинге или собирается стать профессиональным подводным диверсантом. Мы обеспечим наших ребят подготовленными и проверенными аппаратами, не так ли?

Кивнув, Герой Советского Союза замолкает. Станислав же, вероятно, занимая более высокое положение, благожелательно улыбается:

– А потому предлагаю сразу перейти к практической части. Извините, Анатолий Яковлевич, но времени у нас маловато…

Практическая часть заключается в следующем: нас заставляют раздеться до плавок, после чего ассистенты помогают экипироваться аквалангами, ластами и масками; потом и сами надевают аппараты. Преподаватель-инструктор осматривает снаряжение и приказывает всем шестерым спускаться под воду.

Первыми к короткому трапу подходят помощники. За ними на перекладины короткой лесенки ступают Супрун, Куценко и я. Палыч долго топчется у края бетонного «тротуара», смешно шлепая ластами по бетону и с опаской наблюдая за лучами двух фонарей, беспорядочно шарившими в жутковатой и мутной бездне. Однако пересилив страх, он все же следует за нами…

Суть тренировочного заплыва состоит в том, чтобы всей гурьбой (один помощник инструктора плывет впереди, другой – замыкающий) сделать два круга по довольно большому водному пространству внутри закрытого дока, рассчитанного на стоянку подводной лодки среднего класса.

Через двадцать минут тренировка заканчивается – шестеро мужчин выходят из воды, снимают снаряжение, обтираются полотенцами и делятся впечатлениями. Мы втроем весьма довольны подводной прогулкой; снайпер же отмалчивается и настороженно поглядывает по сторонам, точно ожидая очередного подвоха.

Интуиция его не подводит. Спустя четверть часа под сводами дока грохочет бас Черномора:

– Внимание! Начинаем вторую часть практических занятий. Четверо курсантов в снаряжении занимают места в кормовой кабине подводной лодки. Один из помощников управляет «Тритоном», второй сопровождает его под водой и подстраховывает выход. Глубина учебного плавания – пять метров…

Супрун, Куценко и я сидим в кормовой кабине и, отпуская шуточки, призывно машем сквозь два открытых люка Матвееву. Тот неуклюже топчется у переднего входа и что-то бубнит о полоумных самоубийцах.

Запихнув в чрево субмарины перепуганного строптивца, старый морской волк отпускает последние реплики:

– Запомните! Перед выходом нужно открыть вентиль акваланга, сделать глубокий вдох от бортовой системы и поменять загубники…

Все это время Барков спокойно сидит на лавочке у шкафчиков со снаряжением и что-то строчит шариковой ручкой в блокноте. Когда лодка отвалила от «стенки» и начала погружение, он поднялся и стал прохаживаться вдоль воды. Остановился лишь однажды, резко обернувшись на шум разъезжавшихся в стороны створок, открывавших сообщение дока с бухтой.

– Переживаешь? – справляется Анатолий Яковлевич.

– Есть немного, – соглашается полковник. – Просто нет времени на поиски замены. Приходится довольствоваться этим материалом.

– Да, программа слишком сжата. Никогда еще не доводилось готовить пловцов за двое суток.

– Мне нужны не пловцы. От вас требуется всего две вещи: чтобы они не паниковали в закрытой кабине «Тритона» и чтобы после высадки успешно добрались до берега.

– Не дрейфь – все будет в норме. Трое держатся отлично, четвертый – тот, что постарше, – тоже не подкачает. Отчислять необходимо тех, которые дергаются и, теряя контроль, вытворяют глупости. А у этого железные нервы…

«Тритон» окончательно исчезает из поля зрения. Отныне о его наличии и движении можно догадаться лишь по жгутам водяных вихрей, поднимавшихся к поверхности. Учебная миссия состоит из двух этапов. Во время первого лодка на небольшой глубине должна покинуть док, плавно развернуться на девяносто градусов вправо, пройти около трехсот метров и у ближайшего волнореза лечь на дно. На втором этапе курсанты под присмотром сопровождающего пловца покидают кормовую кабину и на глубине четырех-пяти метров возвращаются в док. Для этого в экипировку всех четверых, помимо глубиномеров и часов, включены фонари и компасы…

Поглядев на часы, Барков интересуется:

– Сколько им потребуется на возвращение?

– Отлично подготовленные пловцы на коротких дистанциях развивают скорость до полутора метров в секунду. Хорошо подготовленные – до метра.

Полковник морщится: его подопечные вряд ли прошли хорошую подготовку.

– Ну, а твои ребята плывут со скоростью не более полуметра в секунду, – понимая озабоченность шефа, уточняет старый подводник. – Значит, после высадки им понадобится десять минут…

С момента открытия створок прошло четверть часа. Четверка спецназовцев не появляется.

Нервно поглядывая на часы, Барков закуривает.

Через двадцать пять минут Анатолий Яковлевич радостно тычет пальцем вниз:

– Вижу! Вижу свет фонарей!

– Ну, слава богу!..

Вскоре пятеро мужчин поднимаются по трапу на «тротуар».

– Трое покинули кабину нормально, а четвертый запутался в привязных ремнях. Пришлось помогать, – освобождаясь от причиндалов, объясняет причину задержки сопровождавший группу помощник. Кивнув на Куценко, хвалит: – У этого прекрасная техника, осталось подтянуть дыхалку – шел с хорошей скоростью не более пяти минут. В целом группа действовала грамотно: держались вместе, направление выдерживали.

Помогая измотанному прапорщику, Станислав уточняет:

– Замечания, рекомендации для группы имеются?

– Да, имеется одно пожелание.

– Говорите – это единственная тренировка, и исправить недочеты возможности не будет.

– Фонари включили при входе в док. Это правильно, но лучами шарили во все стороны, включая поверхность. А в ночное время это равносильно провалу.

– Да, серьезная ошибка, – соглашается Черномор и, обращаясь к нам, басит: – Запомните, луч фонаря должен быть направлен вперед и вниз, чтобы не демаскировать себя! Иначе скрытность с секретностью можете засунуть собаке под хвост!..