– Ничего страшного, дитя, – мягко проговорил секретарь. – С Иллюзионистами такое часто там случается, – он кивнул на дверь императорского кабинета. – Не переживайте, госпожа, еще ни один от этого не умер и не повредился рассудком, скоро все восстановится. Уж очень надолго он вас у себя задержал. Обычно молодых Иллюзионистов старается побыстрее отпускать, – пояснил мужчина в ответ на мой удивленный взгляд. – Выпейте воды, там легкое успокаивающее и укрепляющее зелье, вам сейчас нужно.

Я кивнула и послушно осушила бокал. Глупо ожидать, что меня отравят в императорской приемной. Кому это надо?

– Спасибо, – пробормотала я. От воды ли или от зелья, но в голове действительно стало понемногу проясняться.

– Пойдемте? – осторожно предложил Разрушитель, галантно предлагая мне локоть. На гордость сил не было, поэтому я позволила себе маленькую слабость и с удовольствием приняла помощь, крепко уцепившись за сыскаря.

Мы двигались к выходу вполне уверенно – то ли мой спутник сумел запомнить дорогу, то ли и до этого неплохо ее знал. Присутствие рядом сильного мужчины естественным образом, на инстинктивном уровне, дарило ощущение защищенности и спокойствия. Очень неожиданного, учитывая личность этого самого мужчины. Рядом с кровниками такие ощущения привычны, но господин подполковник не относился к их числу. Более того, он был Разрушителем, магом самого зловещего и страшного направления. И тем более неожиданным оказалось для меня собственное доверие к практически постороннему человеку. Неужели та детская влюбленность не прошла даром? Или, может быть, я зря себя накручиваю, и сейчас мне хватило бы общества любого спокойного, уверенного в себе человека?

– Скажите, Дагор, а господин Тай-ай-Арсель был кровным родственником Его Величества? – задумчиво поинтересовалась я, когда тишина надоела. Сейчас мы двигались значительно медленнее, чем с генералом Олланом, и это радовало. За главой рода Берггаренов приходилось почти бежать, а скорость прихрамывающего сыскаря оказалась вполне комфортной.

– Насколько я знаю, да. А почему вас это интересует?

– Из-за странной силы Его Величества. Я не припомню за дором Керцем ничего подобного.

– Это не совсем врожденная способность, – слегка пожав плечами, ответил мужчина. – Точнее, какие-то специфические магические способности в императорской семье есть, но они имеют мало отношения к тому, с чем вам пришлось столкнуться. Эти силы проявляются только у правящей четы и наследника после официальной церемонии восшествия на престол. Какой-то сложный защитный механизм, на них нельзя воздействовать даже опосредованной магией и артефактами, только немного действует магия исцеления. Это создает определенные неудобства бытового характера, но имеет свои плюсы.

– То есть и императрица, и наследник вот так же воздействуют на окружающих?

– Значительно мягче, – качнул головой Разрушитель. – У Его Величества данное качество накладывается на характер и врожденное умение читать в душах и чувствах людей. Кажется, за столько лет он уже не просто чувства, но мысли начал видеть.

– Как ему, должно быть, одиноко и тяжело живется, – задумчиво проговорила я.

– Кто-то с вами не согласится, – тихо хмыкнул сыскарь. – Но вы поступили мудро, отказавшись от такого наследства.

– Мне кажется или моя мудрость вас разочаровала? – я, не удержавшись, покосилась на суровый профиль Разрушителя, но понять что-то по его вечно нахмуренным бровям не смогла. А через пару мгновений вообще поймала себя на мысли, что уже вполне откровенно и не совсем прилично любуюсь прямыми строгими чертами его лица. Что-то в нем было общее с так любимыми мной Берггаренами, надежная монументальность, что ли? Не люди, – неприступные скалы, безразличные к ударам стихии. Да и вообще, Дагор относился к числу мужчин, которых украшают шрамы. Не потому, что следы старых ран действительно могут быть красивыми, а просто потому, что они уравновешивают содержимое и внешний облик. Скала, рассеченная глубокими трещинами, смотрится естественней, чем идеально гладкий монолит.

– Скорее, в очередной раз удивила. – Он едва уловимо поморщился, а я поспешила отвести взгляд. – С Иллюзионистами с непривычки тяжело общаться. Сложно соотносить факты, поведение, способности и внешний облик. Постоянно качает от одного сложившегося образа к другому.

– С непривычки? А как же Пир? – озадаченно уточнила я и только после этого сообразила, что мой вопрос довольно бестактен. – Извините, это не мое дело, – поспешила одернуть себя я.

– Здесь нет никакой тайны. – Он пожал плечами. – Пирлан – это исключение, я знаю его с раннего детства, в нем не приходилось разбираться с нуля. А с Иллюзионистами кроме него я начал сталкиваться только последние пару лет, и приходится теперь узнавать много нового. Например, я никогда не думал, что влияние силы Его Величества на вас столь разрушительно.

– Мы… срастаемся со своей магией, со своими сказками с раннего детства. – Улыбка получилась довольно вымученная. – Незаметно оплетаем себя самих и окружающий мир чарами, и когда они начинают рассыпаться, рассыпается собственная личность. Это страшно, – вскользь глянув на собеседника, я неожиданно поймала прямой очень внимательный взгляд. Было в нем что-то непривычное. Понимание?

Коротко кивнув, мужчина первый отвел глаза, отпуская меня. Почему-то его взгляд сейчас оказывал почти гипнотическое воздействие, неуловимо похожее на воздействие императорской силы.

– А как он действует на вас? – освободившись от подавляющей воли Разрушителя, я встряхнулась и поспешила продолжить разговор.

– Да почти никак, – невозмутимо отозвался он. – Эта его сила очень близка роду магии и психологии Разрушителей, – сам того не заметив, подтвердил он мое смутное предположение. – Это в нашей природе, разбирать все на мельчайшие составляющие. Разбивать большое целое на элементы, будь то мысли, люди, чары или даже атомы вещества. Разрушать, – задумчиво проговорил мужчина, и я малодушно не рискнула заглядывать ему сейчас в лицо. Что-то болезненно-личное почудилось в этих словах, хотя прозвучали они невозмутимо и спокойно.

– Кажется, у нас с вами схожая проблема. Я тоже никогда раньше не сталкивалась с Разрушителями, и разобраться в вас довольно трудно, – неубедительно попыталась пошутить я, но сыскарь неожиданно поддержал мое начинание.

– Это проще. Мы как Материалисты, только наоборот, – хмыкнул он в ответ, и на душе слегка полегчало. Все-таки после того потрясения, каким для меня стал визит в императорский кабинет, тяжелые и серьезные темы для разговоров ничуть не способствовали обретению душевного равновесия.

– Господин следователь, а куда мы идем? – растерянно озираясь, опомнилась я. Местность была незнакомая.

– Я же обещал проводить вас домой, – пожал плечами он, после чего лицо мужчины вдруг приобрело растерянное выражение. – Тайр Яростный, я не сообразил! Вас ведь, наверное, нужно доставить в дом к генералу Берггарену?

– Пожалуй, да, иначе Хар с Бьорном меня убьют, а Пир добавит, – мрачно вздохнула я. Конечно, домой хотелось, но не ругаться же из-за этого с кровниками. Тем более я вынуждена была признать их правоту: мне сейчас не стоило оставаться одной в пустом доме.