— Этот… Лааридэвана?

— Ну, вроде того. Это был Голос, знаешь, ласковый такой, участливый. Спросил, зачем я звал его, потом понял, что это было случайно, и долго-долго смеялся. Сказал, что я — очень особенный, раз смог до него дозваться, что это — судьба.

Игоря передёрнуло. Демоны и их чувство комического, да?..

— Мы начали общаться, — продолжил мальчик. — Он был крутой, ясно? Он понимал меня. Мои родаки, они… ну знаешь, типичные скучные ребята, даже похуже тебя. Мой старик вообще, наверное, не заметил, что я исчез… А Лаари, он другой. Не такой, как все! Говорил, я немного напоминаю ему одного мальчика, с которым ему очень нравится играть. А потом я взял без спроса папину тачку, меня наказали, и я сказал Лаари: "Хотел бы я туда, к тебе". Он снова рассмеялся, а потом сказал, мол, это можно устроить. Что мы могли бы заключить контракт, и я попал бы в новый мир. Стал бы магом, и все такое… ну, как в книгах. Договорился о том, что и как скажу, взял с собой Настюху… Нельзя было, наверное. Она заорала, на линию пентаграммы наступила — что возьмёшь с дуры? Ну, дальше ты знаешь — мы выпали не в стране демонов, как обещал Лаари, а здесь.

Игорь медленно кивнул. Картина получалась банальной донельзя: одинокий подросток, обиженный на мир да страдающий дефицитом внимания, и хищная скучающая тварь, на которую ему не повезло нарваться. Прав был Евгеша, когда сказал в первую встречу: "Меняются миры, но не сюжеты". Игорь в душе отчаянно понадеялся, что мальчик, с которым демону так нравилось играть, остался жив.

— О, ты глянь! Твой обожаемый дракон летит, — воскликнул Максим. — Говорю тебе точно — это баба! Как в "Шреке" или "Эрагоне".

— Сам ты баба, — фыркнула Настя. — А дракон — красивенный!

Игорь мысленно согласился. Вообще, если так разобраться и абстрагироваться от неприятностей вроде живых мертвецов и хитрых дельцов, сам по себе этот мир был потрясающе красив. И небо, куда более яркое, чем дома, причудливо меняющее оттенки (он заставал и привычно-голубое, и розоватое, и фиолетовое, и свинцово-серое), и луны (огромные, явно расположенные куда ближе к местной планете, чем земной спутник; Игорю страшно было представлять, какие приливы-отливы бывают в местных морях), и звери (один дракон чего стоит!)… ну, и девушки, да.

Госпожа Ири, например. Он почему-то вспомнил о ней, глядя, как снижается дракон. Хотя, невелика загадка — наверное, алый теперь всегда будет напоминать ему об этой женщине.

Он и не думал раньше, что такие красивые, величественные и роскошные вообще бывают. С такой и заговорить страшно, если честно! А ещё безумно стыдно — из-за неопрятной внешности, дурацкой бороды, окружающей грязи и нищеты, синяков на лице. Он чувствовал себя просто ужасно, общаясь с ней: Игорь привык следить за собой и хорошо выглядеть.

Вообще он подозревал, что Ири — эльф. Это логично, разве нет? Уши у неё, конечно, были не острые (он специально посмотрел), а волосы не белые. С другой стороны, кто сказал, что эльфы такие, какими их представляют люди? Из высокой, статной, белокожей Ири получилась бы отличная королева эльфов. Куда уж там киношной!

И дракон вот, да. Никакие фильмы, книги и арты даже близко не передавали того, как красивы эти существа! Люди думают, что они выдыхают пламя, но Игорь теперь знал: хрень это все.

Драконы и есть пламя.

— Здравствуй, красавчик! — радостно крикнул он зверю, приземлившемуся рядом. — На этот раз нас не надо спасать!

Дракон фыркнул с невыразимой насмешкой и качнул головой, отчего огонь заплясал по короне из острых шипов. На взгляд Игоря, это было вполне себе ответом.

— Как твои раны? — спросил он, желая наладить с волшебным созданием диалог.

Необычный гость глянул скептически, и Игорь словно услышал: "Да что мне будет?".

— Рад, что все хорошо! А…

— И-ог! — ворвался голос Маллани в их с драконом недодиалог. Они с ящером, не сговариваясь, посмотрели в её сторону.

Больше она ничего не сказала. Просто не смогла бы — мало того, что девушка не знала языка, так ещё и голосовые связки Маллани явно не были предназначены для привычных им звуковых сочетаний. Даже имя её им пришлось сокращать и адаптировать, потому что в оригинале оно представляло собой что-то вроде упражнения от логопеда-садиста.

На самом деле, это было бы катастрофой, не обладай Маллани ценнейшей способностью: её магия помогала общаться мыслеобразами. Причем она не только сама могла передавать своего рода сообщения, но также могла быть проводником в таком вот общении.

— Да, Маллани, — сказал он мягко. Девушку Игорь старался по возможности опекать, как в силу её интересного положения, так и из-за общей уязвимости — физически эта могущественная колдунья была ужасно слаба. А уж то, что с ней произошло…

В его голове тут же закружились образы, которые он интерпретировал: "Все спрашивают, когда мы сядем и обсудим?"

— Скажи им, что совещание утром.

Она поклонилась ему и дракону, чтобы после тихонько ускользнуть во тьму. Игорь прищурился, и радость, вызванная появлением дракона, меркла, когда он наблюдал за её чуть неуклюжими движениями. Эта девчушка прибыла сюда, скрываясь от урода-хозяина, надеясь на свободу. Не подпишет ли он сам ей приговор на пожизненное рабство? Завтра ему нужно будет принять какое-то решение, от которого будет зависеть и его судьба, и судьбы этих существ. Они ждут, что он скажет, ждут его улыбки, его уверенности, его гибкости, его хладнокровия и веры.

И он знал, что они должны согласиться, довериться местным — снова. Другого выбора просто нет, какие бы кустарные укрепления они ни строили, как бы ни были щедры местные деревья и леса — они тут чужие, и им без помощи не выжить. Но…

Его тяжёлые мысли прервало тихое фырканье. Игорь повернулся и едва не подскочил на месте, увидев совсем рядом драконью морду. Глаза зверя смотрели понимающе, сочувствующе и подбадривающе. "Я знаю, каково это, — говорили они. — Но ты справишься. Не грусти".

— Знаю, — тихо сказал он. — Спасибо…

И это был миг странного, потрясающего спокойствия.

— Погладь дракона, — громко заныл Максим, физически неспособный надолго заткнуться. — Это как погладь кота, но дракона. Серьёзно, чувак!

— А если укусит? — Настя была настроена скептически.

— Тогда будем знать, что драконов гладить нельзя! — в своеобразной логике подростку было не отказать.

Волшебный зверь, кажется, едва ли глаза не закатил, а Игорь подумал — почему бы и нет? Медленно, позволяя дракону увидеть свои движения, он поднял руку. Чешуйки зверя мерцали и переливались, будто раскалённый докрасна метал, будто там, под ними, текла чистая лава. Интересно, обожжет ли он руку, если прикоснётся?..

Дракон, кажется, не был против, фыркнул ободряюще: не бойся, мол. И Игорь подумал — а какого, собственно, хрена? И провел рукой по чешуе — гладкой, фигурной, совсем не горячей, а приятно тёплой.