Он взял с подноса у проходящего мимо лакея стакан и посмотрел на верхнюю площадку лестницы, предвкушая появление Грейс на балу у барона Ковингтона. Он знал, что выражение ее лица будет таким же, как вчера на вечере у леди Пламбдейл или как на музыкальном вечере у графини Ментери, и за день до этого, когда он сопровождал ее на прогулке по парку. Или вечером предыдущего дня, когда они ходили в оперу. Выражение тревожного ожидания. И чувства вины. С примесью ужаса. Рейборн мечтал дождаться того дня, когда ее тревога останется в прошлом. Он готовил почву, как только мог, и пока это получалось довольно успешно. Уже все в свете заметили, что он уделяет внимание леди Грейс, и с каждым днем ее имя все больше связывали с его именем. Именно этого он и добивался. Именно так и должно быть.

Когда он вспоминал их последний разговор, ему хотелось громко расхохотаться. Как она пыталась осторожно намекнуть ему: она уверена, что не забеременела. Краснея от смущения, Грейс уверяла его, что ее месячные скоро придут. Но Винсент знал: это не так. Она себя обманывает, заявляя, что одна ночь не может иметь такие серьезные последствия. Он был уверен в ее беременности так же твердо, как в том, что его зовут Винсент. Если дать ей еще больше времени, это лишь приведет к ненужному беспокойству и, возможно, даже будет вредно для ребенка. Так рисковать Рейборн не имел права. Ребенок и без того уже родится слишком скоро после свадьбы, и нет нужды давать светским сплетникам еще больше пищи для сплетен. После рождения ребенка они начнут подсчитывать, сколько времени прошло со дня свадьбы его родителей. Ребенок, родившийся на месяц раньше, обязательно станет поводом для размышлений. Но ребенок, родившийся на два месяца раньше, — это явное доказательство. Рейборн уже получил специальное разрешение на брак. Он даст Грейс еще неделю. Если за это время ситуация не разрешится, они поженятся, хочет она того или нет.

Он посмотрел на верх лестницы и увидел Грейс. Сегодня на ней было изумрудно-зеленое платье с более глубоким декольте, чем она обычно носила. Ее длинную изящную шею украшала нитка жемчуга. Стоя с высоко поднятой головой и легкой улыбкой на губах, она выглядела великолепно.

По телу Рейборна разлилось странное тепло, которое разошлось по животу и спустилось ниже. Когда взгляд Грейс окинул комнату и встретился с его взглядом, он не смог сдержать улыбку. У нее были самые изумительные глаза, какие ему только доводилось видеть. Большие, темные, живые, в них светился ум. Ее золотые волосы были зачесаны наверх и ниспадали на спину водопадом густых вьющихся локонов. Несколько сияющих прядей обрамляли лицо, щеки розовели легким румянцем. И она была самой привлекательной женщиной во всем зале.

Рейборн улыбнулся. Даже если он скажет Грейс, что думает о ее внешности, она будет все отрицать. И эта черта характера делала ее еще более прекрасной. Она искренне не считала себя такой красавицей, какой была на самом деле.

Винсент прошел через комнату навстречу Грейс и приблизился к ней, когда она спустилась по лестнице. Он знал, что на него обращены все взгляды, все наблюдают за ним и за ее реакцией. Но эта мысль его не раздражала. Все это было частью их спектакля, который они вдвоем разыгрывали, чтобы убедить свет, что они влюблены друг в друга. И чтобы убедить друг друга.

Дойдя до нее, он низко поклонился и поцеловал ей руку.

— Леди Грейс.

— Ваша светлость.

Он поздоровался с сестрой и зятем Грейс:

— Леди Веджвуд. Веджвуд.

Потом снова переключил внимание на Грейс. Она не сразу встретилась с ним взглядом, помедлила всего лишь мгновение, но Винсент понял, что у нее по-прежнему нет для него новостей.

— Ваша светлость! — Маркиза Веджвуд отвлекла внимание Винсента от затуманенного взгляда Грейс. — Через неделю я устраиваю небольшой званый обед по случаю возвращения моей младшей сестры, леди Энн, из свадебного путешествия. Вы почтите нас своим присутствием?

Винсент галантно поклонился.

— Буду счастлив.

— Прекрасно. — Леди Веджвуд искренне улыбнулась. — Завтра я пришлю вам приглашение с посыльным.

Он лишь на мгновение встретился взглядом с Грейс, а потом маркиз Веджвуд вовлек его в разговор с только что прибывшими гостями. Винсент вполуха слушал, что они говорят, и одновременно посматривал на Грейс. Она была бледна и, насколько он мог судить, за последний месяц немного пополнела в талии. Он забеспокоился и подошел к ней ближе.

— Прошу прощения, миледи, не соблаговолите ли составить мне компанию и выйти подышать свежим воздухом?

Грейс нахмурилась, на ее лице отразилось почти удивление, но потом она улыбнулась, как будто вдруг вспомнила, какую должна играть роль. Винсент предложил ей руку, и она на нее оперлась.

На террасе было пусто, но Винсент не хотел рисковать и, чтобы их точно никто не мог подслушать, повел Грейс дальше и вывел на одну из освещенных дорожек. В центре сада стояла небольшая беседка, увитая растениями. Туда он и повел Грейс. Грейс села на скамейку, а Винсент остановился перед ней и положил пальцы на ее плечо.

— Вы хорошо себя чувствуете?

— Да, хорошо, только немного устала, вот и все.

— Вас еще не тошнит по утрам?

Грейс резко отпрянула от него и вскочила на ноги.

— Нет!

Винсент сделал шаг в сторону, давая ей возможность быстро пройти мимо него. Она отошла к противоположной стенке беседки и остановилась спиной к нему. Обхватив себя руками, Грейс всмотрелась в темноту, как будто могла там что-нибудь увидеть. Ему очень хотелось подойти к ней, обнять, утешить, но он знал, что ей все еще нужно время, чтобы свыкнуться с происходящим. С ними. Ее плечи задрожали, она прерывисто вздохнула. Винсент больше не мог выносить эту муку, он подошел к ней, повернул ее к себе лицом и обнял.

— Грейс, все хорошо. С этим теперь ничего нельзя поделать.

— Я все еще не уверена, у меня всегда были нерегулярные…

— Тсс, — прошептал Винсент. Он привлек ее к себе еще ближе и положил ее голову к себе на грудь. Грейс дрожала в его объятиях и силилась не заплакать. — Неужели это было бы так ужасно, принять мое имя и носить моего ребенка?

Грейс отстранилась от него, вытерла щеки пальцами, затянутыми в перчатки, и прислонилась к деревянной ограде. Она стояла спиной к Винсенту, было видно, что ее плечи напряжены, подбородок поднят.

— Позвольте спросить, ваша светлость. — Она повернулась к нему и посмотрела на него взглядом, полным боли. — Если бы мы встретились при нормальных обстоятельствах, вы бы взглянули на меня хотя бы второй раз?

— Я предпочитаю думать, что да.

Грейс улыбнулась:

— Безупречный ответ. И столь же безупречным было ваше ухаживание на протяжении последних недель: цветы, записки, прогулки в коляске по парку, теплые улыбки, когда мы были на публике. Вы не только заставили меня почувствовать себя самой желанной женщиной во всем Лондоне, но и убедили все светское общество, что вы действительно хотите, чтобы я стала вашей невестой.