После чего стал помогать четырем бойцам, которые несли носилки. Офицеры с адмиралом были в охранении. Зорге под охраной штурмана шел рядом с носилками. Кстати, работали царские офицеры хоть и с огоньком, но не очень ловко. Сказывалось отсутствие опыта, что успели подсмотреть у разведчиков, то и копировали. Хорошо еще, что Андрей взял их под свое командование.

Хоть немного растолковал воинские премудрости разведки, или пластунов, как они раньше назывались.

— Дорога. Черт! Местный! — зло прошипел я, заметив, как какой-то мужичок, стоя на козлах, нахлестывает лошадь длинным хлыстом.

— Поляк местный, — ответил на мой вопросительный взгляд один из бойцов, шедший впереди. Лобанов, уходя, забрал с собой всего троих, остальные шли в группе. Кто проверял дорогу впереди, кто нес носилки, кто шел боковыми дозорами. Людей не хватало. Этот боец был старшим сержантом и командовал в отсутствие капитана Лобанова и его зама.

— Повозка, — сказал я с намеком. Телега нам бы действительно пригодилась.

— Там Костин, он перехватит, — спокойно ответил разведчик. — Местные нам частенько встречались, но мы старались обходить их стороной. Лобанов, как и я, абсолютно не доверял местным.

Однако вместо повозки через минуту из-за поворота показалась тупая морда крупповского грузовика. Поставив одну ногу на подножку, через открытую дверь выглядывал водитель и махал нам рукой. Звук мотора мы сразу не расслышали из-за начавшейся близкой перестрелки и работы мотора.

— А вот и Костин. Интересно, откуда он грузовик взял? — удивился боец.

— Грузимся в машину, — немедленно скомандовал я.

Присевшая на мгновение группа, пока мы разговаривали, с усталыми лицами, но в предвкушении отдыха поднялась и двинулась к машине.

— Докладывайте, откуда машина, — велел я подбежавшему Костину, скребя отросшую щетину на лице.

— Да в нее этот поляк шальной врезался, когда от вас удирал. Вон видите крыло смято и на капоте царапины? Там, кроме водителя, никого и не было.

— Немецкая?

— Водитель в гражданке был, местные, наверное. О, наши! — заметил боец в сгущающейся тьме выбегавших на дорогу капитана Лобанова с бойцами.

Вышли из леса они метров на сто левее нас.

— Быстро в машину, сваливаем отсюда, — скомандовал я и побежал к кабине грузовика.

Вырвались мы удивительно просто, просто нагло, если так можно сказать. Разминувшись с тремя грузовиками, набитыми солдатами, выскочили на дорогу и через пару минут влились в автоколонну, с помощью которой и проскочили несколько постов. Останавливали дважды, но машины не осматривали, только проверяли бумаги у старшего колонны. Колонна шла в нужную нам сторону, так что я не спешил избавляться от такого роскошного прикрытия, однако к часу ночи колонна повернула к очередному селу, которое было, видимо, пунктом их назначения — в других селах, через которые мы проезжали, они не останавливались.

— Повезло, что машины не пересчитывали, тогда могли бы попасться, — пробормотал Лобанов, подсвечивая фонариком карту.

— Это верно. Повезло, что машин много было. Заметил, что они даже оправиться не останавливались?

— Заметил. Интересно, что за груз они везли?

Поняв, что немцы прибыли к месту службы, мы с выключенными фарами потихоньку отстали и свернули на ближайшую полевую дорогу.

Село осталось километрах в трех справа, сейчас машина стояла в открытом поле, освещаемом луной, и некоторые пассажиры оправлялись после долгой езды. Я уже успел сходить, так что спокойно сидел в машине.

— Что скажешь?

— Похоже, мы вот тут, — ткнул пальцем капитан в карту.

Присмотревшись к пятнышку населенного пункта, я поинтересовался:

— Сколько нам осталось?

— До Буга?

— Да.

— Километров одиннадцать. Переправляться лучше вот тут. Бродов нет, постов тоже, войска в стороне. Им тут просто нечего делать. Так что идеальное место.

— Да, потом еще сто километров оккупированной территории преодолеть — и дома. Ладно, планируй дальнейший маршрут, а я пока пойду узнаю у Зорге, что там с ранеными. Капитан более или менее пришел в себя, а вот старшина был плох, как бы мы ни старались растрясти его.

— Понятно.

— И да, подумайте о захвате радиостанции у немцев. Это шанс вырваться без особых потерь.

— Подумаем, товарищ полковник.

— Думайте. Стоянка час, потом едем дальше, — приказал я, вылезая из кабины.

Пока было время, я расспросил Зорге о раненых и, отмахнувшись от его требований отпустить его, напомнил, что ничего подобного не обещал, только дал слово, что он останется в живых.

— Аль?

— Да?

— Отойдем, поговорить надо, а то мы за весь день словом обмолвиться не успели.

— Хорошо.

Отойдя от машины чуть в сторону, я спросил:

— Что думаешь о наших шансах прорваться к своим?

— Намекаешь на «объект»?

— Да. Слышала, как Лобанов докладывал об обстановке на передовой? С ранеными шансов перейти на своих двоих отсутствуют напрочь. Там идут сплошные бои, немцы стоят тремя-четырьмя эшелонами, и преодолеть их… сама понимаешь, невозможно, — пробормотал я, задумчиво потирая затылок ладонью.

— Но портал тоже лучше исключить. Приведем еще кого-нибудь за собой. Да и на той стороне нас наверняка ждут, — достаточно твердо ответила девушка.

— Это верно, но там вроде как свои, может, и договоримся как-нибудь. Понимаешь, я думаю, лучше оставить Аномалию на крайний случай.

— А сейчас что решил?

— Хочу напрячь Лобанова на поиски радиостанции. Это уже реальный шанс на переход.

— Ты прав, нужно попробовать, — вздохнула она и тихо прошептала: — Ты забыл сегодня поцеловать меня.

— Ушли? — поинтересовался обер-лейтенант Кох у капитана Леманна.

— Им повезло. Воспользовались заминкой, возникшей при охвате. Нам не успели доложить, что ближайший автомобильный мост был вчера сожжен, и подразделению обер-лейтенанта Рихтера пришлось искать объездной путь. По словам местных жителей, они захватили автомашину местного бюргера и буквально на мгновение разминулись с Рихтером.

Офицеры собрались у машин и, наблюдая за погрузкой солдат, обсуждали дальнейшие планы. Из-за обстановки на фронте — несмотря на победные донесения, которые шли из штабов армий — усиления им не давали, так что приходилось работать своими силами.

Задумчиво рассматривая карту, Леманн поинтересовался у своих подчиненных:

— Что бы вы сделали, если бы по вашим следам шла погоня, а вы были бы связаны по рукам и ногам ранеными?

— К бродам и мостам они, конечно, не сунутся… — задумчиво пробормотал фельдфебель, которого допустили к совещанию в основном благодаря огромному боевому опыту.