— Да… — тряс тот головой. — Да. Я все понял. Все запомнил. Просто отпустите меня, пожалуйста…

— Ладно, — выдохнул Карим и спрятал телефон в карман. — Надеюсь на твое благоразумие. А то ведь я всегда могу выложить в интернет это видео. Оно сделает тебя знаменитым.

— Не надо, — молил Олег Андреевич. — Будьте человеком. Дайте мне шанс все исправить.

— Эй, пацаны! — свистнул Карим двум амбалам на яхте. — Можете забрать это ссыкло!

— Что с ним делать, босс?

— Просто отпустите. Я сегодня добрый. Хочу творить добро.

— Отвезти его в город? — уточнил бритоголовый.

И Карим обернулся с лукавой усмешкой:

— Бросьте его в воду возле берега. Но не слишком близко, пусть поплавает от души… Побывать на Филиппинах и вдоволь не поплавать — настоящий грех.

Наташа

Карим меня, конечно же, удивил. Шокировал по полной программе. Мне бы и в голову не пришло, что он может так сильно заморочиться с местью Олегу Андреевичу. Я сперва ведь и не решалась ему об этом рассказать. Элементарно боялась, что мой бойфренд наломает дров, и в итоге дойдет до мордобоя. Меня выгонят из универа, просто отчислят без права вернуться даже через год… Но после всего увиденного и услышанного на отдыхе я поняла, что Карим не так прост и прямолинеен, как иногда казалось. Он мог умело манипулировать впечатлением о себе, мог скрывать истинные чувства и делать вид, будто ни о чем не думает, хотя это вовсе не так.

Он был больной на голову. Таких мне встречать еще не приходилось. И каждый прожитый с ним день дарил новые впечатления. Яркие, сочные. Особенно в ту среду…

Я сидела на лекции как раз у декана.

После моего возвращения его не было на работе еще с неделю. То ли долго добирался до Москвы, то ли снимал напряжение у психолога. То ли просто боялся появляться в вузе. Боялся меня?

Но после визита на остров он стал другим. Заметно другим. Не только в отношении ко мне, но и ко всем, особенно к девочкам. Впрочем, не заметить странное общение со мной мог разве что слепой. Это было правда странно.

— Вот черт… — услышала я звук рингтона. Мой телефон разрывался где-то в сумке, а я никак не могла его найти. В куче всякого хлама… — Да где же ты?

— Кхм-кхм, — оборачивались на меня студенты. Всех этот звук раздражал. И я ведь была уверена, что звонит не кто иной, как мой Карим.

Он наяривал и наяривал, хотя прекрасно знал, что у меня сейчас пара. Неужели нельзя подождать? Или… вдруг это что-то серьезное?

— Алло, — ответила я робко. Почти опустившись под стол. Как будто это сделает меня незаметной. Но Кварим как специально кричал в телефон очень бодрым голосом.

— Привет, Натка! А угадай, кто проснулся!

— Карим, тише… — шипела я. — Сейчас пара.

Но какое тише? Об этом должны были знать все в округе.

— Проснулся мой твердый член! Он тянется к телефону и хочет услышать твой голос! Поцелуешь его при встрече?!

Вокруг звучали смешки. Одногруппники слышали все эти пошлости. И я уверена, что слышал это и препод — мой потрепанный жизнью декан. Господи… гребаный стыд.

— Кхм, Наталья, — окликнул меня Олег Андреевич. И я сразу же выпрямилась.

— Да. Извините… мне выйти?

— Да, конечно, — кивнул декан, будто это было его спасением. Немного нездорово, будто сглотнув слюну для пересохшего горла. Словно услышанный голос Карима пробудил в нем ужасные воспоминания. И теперь он стоял и судорожно кивал — надеялся, что я выйду и здесь не появится мой покровитель.

— Так… мне выйти в коридор? Вы можете продолжать выкладку материала. Я не хотела вам мешать.

— Нет, — отрезал декан. — Все нормально, все в порядке. Вы мне ничуть не помешали. Ни вы, ни… ваш собеседник… Можете выйти и… уже не возвращаться. Вы уже и так усвоили материал. Я это точно знаю. До завтра, Наталья. Хорошего вам вечера.

Все очень странно посмотрели на меня, и мне стало безумно неловко. Будто я сидела без одежды. Забыла надеть штаны или типа того.

— Ну так что, малая? — все еще висел на проводе Карим. — Мне заезжать за тобой? Я хочу тебя прямо сейчас… Ты слышишь? Я просто очень хочу тебя тр…

— Хорошо, Карим, я поняла, — выпалила я и под пристальным взглядом толпы добавила: — Уже выхожу. Можешь подъезжать. Пока.

Олег Андреевич надел на свое лицо фальшивую улыбку и с грустными глазами помахал мне рукой. Мне его теперь было даже жаль. Нескоро он оправится от такой встряски. Ох нескоро.

Выйдя из здания, я услышала шум. Какой-то странный рев мотора. Но не машины — скорее мотоцикла или…

— Что? — оторопела я, ступив на первую ступеньку. — Карим?

Он подъехал к универу на каком-то квадроцикле. Большие зубастые шины, две выхлопных трубы, широкий мотоциклетный руль и ревущий мотор, под моим экстремальным парнем. Он промчался между столбиками, которые специально вкопали в землю, дабы прекратить наскоки наглого внедорожника. И теперь Карим взбирался по ступенькам верхом на квадре, разгоняя пешеходов в стороны.

— Приветик, — подъехал он ко мне и с ходу чмокнул в щеку. Даже не слезая с сиденья. — Запрыгивай. Пока эти дебилы мусоров не вызвали… Давай-давай! — подгонял меня Карим. И я с неподдельным страхом садилась на рычащего зверя.

— Где ты его взял? Что это вообще такое?

— Если я не могу проехать на машине — я беру квадроцикл. Меня не остановить какими-то блядскими столбиками. Давай — хватайся. Чур держаться крепко!

Он газанул и сделал петлю, высекая на мраморе черные полосы резины.

— Эй! — кричал нам охранник, выбежавший из парадного входа. — Стоять!

Он свистел нам вдогонку, но это было тщетно. Мы неслись по лестнице, словно спускались по горному склону. А когда разменяли ступеньки — сразу же махнули за ворота, куда-то в парк.

Карим припас мне культурную программу. И могу сказать, что таких ярких чувств, как в тот безумный день, я еще никогда не испытывала.

Ворвавшись в тишину уютного парка, мы разгоняли голубей и мчались по зеленому газону, как гоночный экипаж. Какое-то ралли Париж-Дакар, ей-богу… Подбрасывая в воздух грязь и куски еще мокрой от дождя травы — мы летели к озеру, куда впадали сразу несколько ручьев. Вода в них была чистой и прохладной. Во всю летели брызги, я вцепилась в Карима мертвой хваткой и громко смеялась. Нервно хохотала, пока он высекал пируэты на песчаном берегу водоема.

Мы носились по траве, подпрыгивали на кочках, будоражили диких уток, которые взлетали в небо явно не по плану. Это было сумасшествие, просто ребячество, наглые глупости двух хулиганов. Но… как же мне все это нравилось.

— Карим, куда ты?! Куда-куда-куда?!

Он решил переехать ручей, и вода поднималась все выше и выше. Доставала до лодыжек. Я поднимала ноги, но куда уже дальше — доставало до самых колен. Джинсы были наполовину мокрыми.